- ДЕТИ, ХВАТИТ ОРАТЬ!!! - заорала я.
Заорала и офигела.
Учить тому, чего сам не умеешь - это худший урок из возможных.
Да, у меня есть оправдания. Я устала, не выспалась, а они - не слушаются.
Я живая, я не робот, я не могу излучать терпение и приветливость круглосуточно.
Но и у них есть оправдания. Они - дети. Живые дети, а не роботы, они не могут прилежно и постоянно исполнять то, что хотят от них другие люди.
Детство - это искрящее любопытство, куча энергии и низкая осознанность.
Когда нас в школе учили играть в волейбол, то нам сказали: вот это - границы поля, если мяч вылетает за них, то это аут, и мяч переходит к соперникам. Понятно? Понятно.
И мы стали играть.
Иногда при подаче мяч улетал в аут. Я не хотела, но он улетал. И уходил к соперникам, потому что это правила. Без правил игра не имеет смысла.
Дети этого еще не знают. Не понимают, зачем правила, зачем ауты. Им и без правил неплохо живется. "Нас и так неплохо кормят".
У моих детей - шесть лет разницы. Старшему - десять, младшей - четыре
.
Когда они дома, они постоянно взаимодействуют, что-то выясняют, о чем-то дружат, о чем-то ссорятся.
И ссоры и дружба - одинаково важны для осознания себя в общем пространстве. Дети должны учиться выстраивать разные коммуникации.
Я стараюсь не вмешиваться в их конфликты.
Я - дирижер. Но в идеале - деликатный и экологичный.
Представьте себе дирижера, потного, красного, злого, орущего, который выхватывает скрипки из рук артистов, кидает об пол смычки, закатывает глаза и трясет виолончелью. Это уже не про авторирет.
Если градус ссоры детей перерос шкалу безопасности и уровень шума превышает норму и требует моего вмешательства, я должна взмахнуть руками и напомнить о границах.
Но я не справилась.
Я ору, чтобы они не орали. "Гениально".
Проблема не в том, что дети нас не слушаются, проблема в том - что они за нами наблюдают и копируют.
Орать - это ошибка.
Ошибки надо исправлять.
- Дети, можно я вас обниму? Очень люблю вас обоих. Что вы не поделили, давайте я помогу разобраться.
Дети плохо себя ведут не потому, что мечтают вырасти злодеями.
Не подчиняясь, протестуя, ребенок просто интуитивно пытается понять эти границы, пощупать их.
Дети хотят выучить эти ноты, чтобы играть свою мелодию.
Протестное поведение - это немножко сольфеджио. Нотная грамота жизни.
Недавно мы гуляли с дочерью. Она бегала по детской площадке, лазила по лабиринтам и съезжала с горки.
Подошла соседка и с моего разрешения подарила ей чупа-чупс. Катя тут же засунула его в рот.
Бегать и кататься с горки с конфетой во рту - опасно.
- Кать, или конфета - или горка, - пояснила я. - Можно упасть с конфетой во рту и больно удариться.
Но ей хочется и то, и то. Она, не слушая меня, ползет на горку.
- Катюш, я заберу конфету, если ты не будешь слушаться.
Ползет.
Я подхожу и забираю конфету.
Все логично. Все по правилам.
Она плачет, рвет мне сердце.
Я не люблю быть строгой, но еще больше я не люблю, когда мной манипулируют. Я не хочу, чтобы она думала, что слезы - это самый эффективный способ добиться своего.
- Прости, милая. Но или конфета, или горка. Мы договорились. Ты не слушаешь. Выбираешь горку. Мне жаль, что из-за тебя мне пришлось отобрать конфету.
Террор слезами продолжается. Ей три, она не понимает столько умных слов подряд, понимает, что мама отобрала конфету.
Я внутренне психую. Мне хочется с остервенением отдать ей этот чертов чупа-чупс. Но нет. Нельзя.
Аут там, где аут. И больше нигде.
- Хочешь , я тебя обниму? - предлагаю я.
Она кивает, бросается в объятья.
- На конфету, посиди рядом, поешь. А потом на горку...
Катя берет конфету, засовывывает в рот и... опять шарашит на горку.
Я догоняю ее и отбираю конфету.
Опять слезы.
Наказание - это не индульгенция на послушание. Наказание не означает, что ребенок больше так не будет.
Тюрьмы переполнены взрослыми людьми, у которых по несколько ходок. Взрослые люди знали, что, скажем, за воровство - сажают. Но шли и воровали. Ни раз, и ни два.
Наказание - это даже не урок о том, как правильно себя вести, это доходчивое очерчивание границ. Вот тут - аут, ты понял?
Я ненавижу наказывать. Я чувствую себя злой матерью-ведьмой, которая довела ребенка до слез. Но я повторяю себе в этот момент мантру: "Это не война, это не война".
То есть война, но не моя - с дочкой, а моя с дочкой - против отсутствия правил.
Мы с ребенком - по одну сторону баррикад.
Давай победим сейчас, в этом маленьком конфликте, усвоим правила. Потому что если нет, дальше будет сложнее.
Уступка в мелочах - не ерунда. Потому что для ребенка не существует мелочей. Все важно, все нужно.
В одном фильме супергерой, которого играл Дольф Лунгрен, грозно сказал мальчику: "Это война, сынок, а не воскресный пикник".
Перефразируя Дольфа, могу сказать, что материнство - это не война, но и не воскресный пикник.
Материнство - ежедневный экзамен на любовь и терпение.
Личное такое ОГЭ или ЕГЭ.
Ага.