«Я посмотрела на кота. И сказала: «Предсказуемость — не входит в состав твоих добродетелей!» Сказала без печали, как факт. И это — на четвёртом году владения и обладания. То есть, прежде. Я кромешно ошибалась. Мне всё время казалось, вот-вот и Тимон облегчит мою жизнь. На мизерный микрон — я перестану ждать от него подвоха. И только теперь — искрой, электрическим разрядом, вспышкой и озарением — до меня дошло. Не облегчит!
И враз, весь его могутный облик пошёл новыми красками и переливами. Подытоживая три года совместных тягот, я обобщила жизненный опыт. «Ты можешь быть весёлым и шустрым. Грустным и нытным. «Неспящим в Сиэтле» и днём сурка. У тебя славно получается пугать. Своих. Реже, чужих. Ты ласков и эмоционален. Ты чертовски умён! Кошачий членкор, прямо! Но это — ничего не значит. Сразу же, за «мрррр». Вполне лоялен и реален отскок на стену, потолок, косяк, дверь, грудь рядом стоящего — на свою беду — человека. И всё это — с посвистом и хохотом сатанинским. И в этом — ты весь. Ибо, так заложено породой и природой. Ждать от тебя «тишь, да гладь» — терять годы понапрасну. Не могу сказать теперь. После сего многозначащего открытия. Что я люблю тебя любого. Видимо, всё же «не любого». А того, что потише. Но и обуздывать твои пороки. Более, не намерена. Вот так, не на-ме-ре-на!»
Кот, почесал чёрно/подошвенной лапкой за ухом. Открыл изумлённо глаза — ореховые, с отсветом зеленовато-карим. Уши навострил, поводил локаторно. «Не идёт ли враг, не пора ли прятаться? И, как там хозяин мой? Если в шкафах шмон делает — то, что я торможу, не участвую? А, кто это там, пятью этажами ниже, шуршит чем-то? На обёртку из-под «батончиков», похоже?» Ничем не заинтересовался и снова уставился на меня: «Что там, про «бороздить просторы… Большого театра»?..» Я с осторожкой нагнулась, почесала проходимца по крепкой шее. И успокоенно закрыла гештальт.
Отныне, лавры Маргариты Назаровой меня не прельщали. Ещё осталась заморочка по поводу перекрёстного ареала. Но её я собиралась разрешить в ближайшее. «…Наше строительно-монтажное управление построило такое количество жилой площади, которое равно одному такому городу, как Чита, десяти таким городам, как Хвалынск, или тридцати двум Крыжополям…»
На то, и рассчитывала!..»