Знаете ли вы, что такое настоящий сибирский тулуп? О, вы не знаете про деревенский тулуп ничего.
Представьте себе длинный, с головы до пят крепко построенный палантин из отлично выделанных, чаще всего белых овчин, мехом внутрь, естественно; самый высокий человек, если его оденет, будет укутан до головы, а если поднять высокий ворот – то и с головой! Несмотря на свою громоздкость, мягкий, лохматый и такой теплый, что в самый лютый мороз в наглухо застегнутом тулупе можно было не бояться ни ветра, ни холода.
У него было два главных предназначения – им укрывались, лежа на печи, и одевали, когда зимой нужно было ехать в санях-розвальнях.
В пору моего детства, каких-нибудь пятьдесят лет назад в сибирских селах зимой предпочитали передвигаться на лошадях. Этому способствовало несколько обстоятельств… Первое из них – зима.
Ах, да! Вы же не знаете, что такое сибирская зима. Мороз градусов сорок – это не беда, это просто другой способ развлечения. Мы, ребятишки начальных классов, если было ниже 35 градусов, могли в школу не ходить.
Такой свалившийся на голову праздник можно было вдосталь набегаться на улице – играть в войнушки, строить снежные городки, кататься на ледяных горках…
Если не было ветра. Но малейший ветер обжигал и обмораживал щеки, уши и носы так, что мама не горюй! На этот случай у бабушки всегда была припрятана склянка с гусиным жиром, этим и вылечивались.
А если еще и снежный буран, за сутки заметающий деревенские заборы, укладывающий поперек проселочных дорог полутораметровые сугробы, то вы понимаете, что ни на автомобиле, ни даже на тракторе по таким проселкам зимой не ездить.
На лошади можно.
Во-первых, авто или трактор могут сломаться, и что ты будешь делать в поле на морозе?
Лошадь не ломается никогда.
Даже трактор может застрять в сугробе, лошадь застрять не может, потому что сани-розвальни скользят поверху, едешь, как на лыжах идешь.
Трактор может заблудиться в непроглядную метель, лошадь не заплутает никогда. Надо только позволить ей самой выбирать дорогу, и до деревни она всегда довезет.
Только уж тут без тулупчика – никак. Сани-розвальни – это ведь не карета, кроме охапки сена под… ну, в общем под тулупом, нет ничего.
Что это я, все «лошадь, да «лошадь»… Опять Тургенева с Чеховым начитался.
Не «лошадь», а «конь»!
Так и говорили в нашей деревне – «сел на коня», «надо коня запрячь», «приведи коня»…
Едешь на коне – и только снег громко скрипит и под полозьями саней, и хрустит под копытами, заглушая все вокруг – значит, градусов тридцать. Термометров не помню, лютость мороза определяли на слух – по тому, как скрипит снег. Как в поле гудят телеграфные столбы, как трещат стволы деревьев…
Как сейчас вижу – лежу на громадной русской печи, занимающей половину кухни в бабушкином доме, от кирпичей идет стойкое тепло, но все-равно укрылся тулупом, потому что все еще горят уши и щеки. Я всего дня два как приехал в бабушке на каникулы, и мы с дедом только что по морозу привезли конский воз сена на двор.
За окнами темнее, я сверху наблюдаю, как бабушка печет богатырского вида пироги; заразительный запах занял все пространство дома и будоражит воображение.
На улице треск и скрип снега, морозец усиливается, но под тулупом тепло и хорош. И теперь уже далекое ощущение счастья простого бытия заполняет меня всего…
Хорошее дело – зима!
