Современное военное кино кажется рудиментом некогда важного направления.
К концу "десятых" жанр осмыслил уже все, что мог и прошел путь от ура-милитаризма и рассказов о том, как надо было воевать Гриффита до абсолютной уверенности, что лучшая война та, которой никогда не будет.
Раньше поле боя можно было использовать как площадку для экшена, но зрителя, который ценит взрывы забрали разномастные блокбастеры, а Мировые и локальные конфликты превратились в пространство для осмысления жизни.
Сейчас военное кино строится не на общей истории мира и войн, а на конкретных историях людей, которые либо цепляют кинематографистов потенциалом для осмысления вечных тем, как история Дезмонда Досса, на которой основан "По соображениям совести", либо относятся лично к ним, как хроника из "Они никогда не станут старше" к Питеру Джексону.
Казалось, что в год, когда на экраны вышли "Однажды в Голливуде", "Брачная история" и "Ирландец", академики не смогут отдать главные Оскары военной ленте.
Результаты премий разнообразных американских гильдий говорят об обратном, и самое удивительное — говорят справедливо.
Первая мировая, 1917-й, линия Гинденбурга. После бесконечных боев, немцы отступают, а британский полк готовится пойти вдогонку, чтобы добить врага.
Картину портят запоздалые снимки авиации — отступление спланировано и англичане готовятся попасть в засаду, а связи с полком нет, потому что противник обрезал провода.
Генерал и его рать пишут письмо с приказом об отмене атаки полковнику Маккензи (Бенедикт Камбербэтч) и приказывают двум капралам — Скофилду (Джордж Маккей) и Блэйку (Дин-Чарльз Чепмен), брат которого готовится пойти в атаку, — доставить его на передовую.
Сэм Мендес, который еще в 2005-м высказался о том, что война — это гиблое место для удовлетворения животных инстинктов,— в этот раз перенес на экран историю своего деда. Главное отличие в том, что Альфред Мендес был Королевским стрелком во время Второй мировой, а режиссер все это показал в сеттинге Первой — более важной для Англии войны.
"1917" — один из уникальных примеров, когда форма не просто побеждает содержание, но и рифмуется с ним.
Весь фильм выглядит как единое путешествие героя, которое единожды прерывается очевидной монтажной склейкой, когда он теряет сознание. Такой эффект достигается за счет невероятной совместной работы оскароносного оператора Роджера Дикинса, режиссера Сэма Мендеса, который впервые стал соавтором сценария своей картины, и монтажера Ли Смита.
Вопреки крикам о том, что сделано все это пустого кича и зрелищности ради, "однокадровость" здесь сближает аудиторию с героем, стирает грань между действием и кинозалом. Поэтому "ужасы войны" мы не слышим и наблюдаем, а чувствуем, когда сами путешествуем по пустынным землям, или вслед за взглядом Скофилда скользим по искалеченным британцам.
В этом кроется несправедливость претензии, что фильм Мендеса похож на видеоигру, — похож, в этом его преимущество и причина, по которой оператор и режиссер ленты могут и, возможно, должны забрать главные оскаровские статуэтки.
Показательные визуальная насыщенность и немногословность ленты, хотя и предполагают обратное, добавляют каждой реплике веса -- когда на экспозицию есть небольшая тихая разговорная сцена, а не 7-страничная тирада, она дается четче.
Так, "1917" раскрывает событие через культурные отсылки, будь то "Донг с фонарем на носу", который иллюстрирует любовь военного к оставленным на родине родным, пророческое стихотворение Киплинга:
«К вышнему трону
До адских глубин
Скорей доберется,
Кто едет один»;
или Wayfaring Stranger Джонни Кэша — вторая лучшая сцена ленты, которая показывает — блудный сын, что за несколько часов увидел все ужасы войны, готов вернуться домой, но у тысяч молодых ребят этого шанса уже не будет.
"1917" прекрасен
В нем потрясающе сыгранных главных героев сопровождают вояки в исполнении британских мастодонтов, вроде Колина Ферта и Бенедикта Камбербэтча, а пугающе тихие поля сменяются не менее страшными тенями в разрушенном городе.
Сэм Мендес уже забрал Золотой Глобус за режиссуру и, скорее всего, отнимет статуэтку у Тарантино с Баумбахом на Оскаре.
Его лента — это абсолютная победа: форма побеждает содержание; технологии в правильных руках побеждают “супер“-блокбастеры; а военное кино снова побеждает всех.