Его отец, Александр Павлович, часто повторял: – «Второго Чехова быть не может!». Имея, прежде всего, ввиду себя, как несостоявшегося знаменитого писателя. И действительно, быстро восходящая звезда Антона затмила литературные опусы старшего брата. Александр Павлович же искал себя во множестве репортерских заметок, повестях, рассказах, очерках, романах, публицистических и научно-популярных статьях невероятно широкого тематического диапазона: от пожарного дела и фотографии до вопросов лечения алкоголизма и призрения душевнобольных. Но ни славы, ни материального благополучия так и не достиг.
История же с его словами про второго Чехова распорядилась весьма оригинально – второй Чехов воссиял, но не на литературном небосклоне, а на театральном. И это был его сын…
В 1891 году в Петербурге у Александра Чехова и его второй жены Натальи Гольден (1855-1918) рождается мальчик, названный в честь его дяди Михаилом. У Александра Павловича была такая добрая традиция – всех своих сыновей называть в честь братьев.
О своей матери, Наталье Александровне, Михаил вспоминал:
«С самого раннего её детства и до 28-летнего возраста я имел одного неизменного друга – это была моя мать. Ее любовь принадлежала мне нераздельно, я был единственным ее сыном. У меня не было никаких тайн от матери. Я приносил ей все свои горести, радости, удачи и неудачи. С одинаково неподражаемым вниманием и серьезностью относилась она как к моим детским домашним «спектаклям», так и к серьезным работам над ролями, когда я уже был актером-профессионалом. Ни одна роль не была приготовлена мной без участия матери. Она почти не делала мне замечаний по поводу той или иной роли. Она как-то по-своему отражала свое впечатление, и я понимал ее с полуслова, с полунамека».
А вот с отцом сложилось иначе… Александр Павлович «…страдал тяжелыми, изнурявшими его физически и нравственно приступами запоя. Его колоссальная воля задерживала наступление болезни надолго, но болезнь всегда побеждала его». Впрочем, одно время и сам Михаил был активным участником запоев отца.
В 1907 г. Михаил, после обучения в Театральной школе им. Суворина при театре Литературно-художественного общества, поступает в труппу Суворинского театра, которым руководит сам Алексей Суворин, первый издатель его дяди Антона Павловича.
В 1912 году, по личному приглашению К. Станиславского, Михаил Чехов уже в труппе Первой студии Московского художественного театра. И вот приходит заслуженный успех – роль Хлестакова в постановке «Ревизора» Станиславского и Немировича-Данченко.
Вот что пишет «Вестник театра»: «Быть может, в первый раз за все те восемь десятилетий, которые насчитывает сценическая история «Ревизора» на русской сцене, явлен наконец-то тот Хлестаков, о котором писал сам Гоголь». Высокие оценки критиков и зрителей заслуживает и его Гамлет.
В 1914 г. Михаил тайком от всех венчается в подмосковной церкви с Ольгой Константиновной Книппер, племянницей жены Антона Павловича, и дает ей свою знаменитую фамилию. Но семейная жизнь двух племянников не задалась. Ольга не прощает увлечения Михаила на стороне и покидает Россию. О судьбе этой удивительной женщины я расскажу в отдельном посте.
Помимо театральной карьеры, у Михаила Чехова начинается путь киноактера. В 1913 году он снимается в роли Михаила Федоровича Романова в фильме «Трехсотлетие царствования дома Романовых», а уже при советской власти выходит еще шесть фильмов с его участием, последним из которых в 1927-м становится картина «Человек из ресторана».
В 1922 году. Как лучший и любимый ученик самого Станиславского, Михаил Чехов возглавляет Первую студию, которая в 1924 году преобразуется во МХАТ 2-й. На два года, в 1922-1923 гг. студия отправляется на гастроли в США, где Чехова назовут «Моцартом сцены» и «человеком с тысячью лиц».
В эти же годы Михаил Чехов становится ярым приверженцем антропософии (от греч. ἄνθρωπος — человек и σοφία — мудрость) — религиозно-мистического учения, основанного в 1912 Рудольфом Штейнером как метод саморазвития и духовного познания с помощью мышления человека.
Об одном из своих творческих кризисов Михаил Чехов будет вспоминать:
«Я не переносил себя как актера. Как громадную организованную ложь воспринимал я театральный мир. Актер казался мне величайшим преступником и обманщиком. Вся театральная жизнь представлялась мне сферой огромных размеров, и в самом центре этой сферы, как искра, вспыхивала ложь. Искра вспыхивала в то время, когда зрительный зал был наполнен публикой, а сцена – актерами. Между сценой и зрительным залом вспыхивала ложь! Я видел неправду, но еще не видел правды. С отвращением смотрел я на себя, участника этого великого фарса, и с ужасом на самый фарс. Выхода не было»
В 1928 году Чехов, отпросившись на лечение Германию, становится эмигрантом.
Своему коллективу он напишет: «Меня может увлекать и побуждать к творчеству только идея нового театра в целом, идея нового театрального искусства».
Его бывшая жена Ольга, простив давние обиды, помогает Михаилу обустроиться на новом месте.
Начинается его новая жизнь – он на подмостках драматических театров Берлина, Праги, Парижа, Вены, Лондона, Риги… Играет сам, ставит спектакли. Газеты пишут:
«Начинание превзошло всякие ожидания. Германская печать после режиссерской работы Михаила Чехова заговорила о нем как о большом мастере, постановщике европейского масштаба».
Один за другим на экраны выходят три фильма с его участием, и каждый имеет успех. На основе своего театрального опыта Чехов пишет книгу «О технике актёра», которая впоследствии станет основой его новой театральной системы.
С 1939 года он живёт в США, где позднее в городе Риджфилд штата Коннектикут создает свою актёрскую школу «Actors Laboratory», весьма популярную и востребованную в актёрской среде. Во время Второй мировой войны возобновляется его кинокарьера.
В 1944-м выходят фильмы «Песнь о России» и «В наше время», а в следующем – «Зачарованный» Альфреда Хичкока, где Чехов играет доктора Брюлова. За эту роль Чехов номинируется на «Оскар».
Именно благодаря Михаилу Чехову засияют звезды Грегори Пека и Юла Бриннера, Гэри Купера и Энтони Куина, Джека Николсона, Харви Кейтеля, Брэда Питта, Аль Пачино, Роберта де Ниро и еще 165 обладателей премии «Оскар».
Особо хочется сказать о Мэрилин Монро.
Чехов стал горячим сторонником её таланта, наличие которого многие вообще ставили под сомнение. При их первой встрече после неудачно сыгранной Монро сцены он воскликнул: «
"Вот видите, что эти кинематографисты с вами сделали! Довольно играть роли секс-бомб! Вам надо работать над собой, работать над большими, серьезными ролями!»
Тайна её магнетического очарования основана на методике Михаила Чехова. Благодаря которой она становится актрисой-символом, актрисой-идеалом, актрисой-эталоном.
Чехов и Монро много репетируют – Корделию из «Короля Лира», Грушеньку из «Братьев Карамазовых», Елену Андреевну из «Дяди Вани»… Три года Монро берёт уроки актерского мастерства у Чехова. Однажды она подарит ему портрет президента Линкольна с подписью: «Он был моим идолом, теперь им стали Вы», а на Рождество 1954 года – старую икону Святителя Николая.
Михаил Александрович Чехов о Монро: «Она – необычайно восприимчивая актриса. Я осуждал трату ее таланта на незначительные роли, ее большие возможности воплотятся в более крупных и глубоких ролях в кино. Она обладает уникальным актерским талантом, но не умеет владеть им, направлять его. Моей целью стало восстановить ее власть над ним».
Михаил Чехов сразу отметил – что бы Монро не делала, она излучала эротическую энергию. «Весь мир отзывается на эти токи, а хозяевам студии только этого и надо. Им наплевать, что ты актриса. Они хотели бы всего лишь фиксировать твои эротические вибрации”.
А вот как сама Монро вспоминала о работе с Михаилом Чеховым:
«Я бесконечно благодарна судьбе за встречу с этим человеком. Более талантливого актера не встречала. Миша, по-моему, способен сыграть все: от Гамлета до табурета, от Лира до рыночного зазывалы. Но еще лучше он учил. Боже, какое это блаженство просто вести беседы с Чеховым!.. Когда он рассказывал о театре, о ролях, об актерском мастерстве, просто об искусстве или о жизни, я раскрывала рот и забывала его закрыть.
Он не учил меня жестикулировать, старательно артикулировать, произнося слова, выражать эмоции движением глаз или мышцами лица. Чехов учил проникать в суть роли, вживаться в нее, считая, что тогда придет и нужный жест, и выражение глаз.
Чехов спорил с системой Станиславского, хотя у него же учился. …Миша говорил, что актер должен не вытаскивать из себя личные чувства, демонстрируя их в роли, а, напротив, перевоплощаться и жить чувствами самого образа, тогда станет возможно талантливо играть любые роли, а не только близкие собственному характеру актера».
В 1946 году становится членом Академии кинематографических искусств и наук. Последние годы жизни он преимущественно преподаёт.
Скончается Михаил Александрович Чехов 1 октября 1955 года в Беверли-Хиллз (штат Калифорния).
