Я сидел за столом в своей комнате. Стол стоял у окна и упирался в подоконник. На нем вразнобой стояли бутылки. За стеклом было темно. Глубокая ночь. Только жёлтым теплым светом горела моя настольная лампа, задекорированная под керосинку. Я сидел и курил. Я думал.
Что, если собрать все мои потерянные возможности вместе? Каких же размеров достигнет эта совокупность? Возможно, понадобится очень много пространства. Память не является настолько надёжным хранилищем , чтоб я чётко мог сосчитать свои упущенные и утраченные возможности. Но их наверняка помню не только я. Их помнит эта лампа. Она стоит на моем столе с самого детства. Для меня она стоит всегда. Помнят и звёзды за окнами на черном полотне зимнего холодного неба. Они-то точно ничего не забывают.
Много ли я потерял? Хороший вопрос. Вопрос ещё интереснее - много ли я обрёл?
Сама парадигма нашей жизни -это постоянные обмен, постоянное обретение и постоянная потеря. Целостное течение времени отражает эту структуру - каждый миг является для нас новым и мы обретаем его, и тут же он становится для нас недосягаемым прошлым. Частью нашей личной истории.
Мы никогда не узнаем, являлись ли наши потерянные возможности таковыми, ведь в отсутствии альтернативы, тот путь, который мы проходим является для нас единственным возможным. Остальные же ветви развития каждого мига жизни недоступны и теряют всякий смысл.
И тут же вопрос - на кой черт мы о них думаем? Почему так старательно строим в сознании иррациональность?
Не знаю.
Возможно, суть человека и, в частности, его души - эта самая иррациональность.
Отсутствие прямой логики.
Сейчас все более и более значимым становится фактор машины.
Потому что машина не имеет души. Не имеет иррациональности.
Машина не может сомневаться в правильности собственного выбора. У машины нет утраченных возможностей. Машина не может что-либо потерять, только обретать.
Следовательно, то, что делает нас людьми - это возможность потери.
Ведь страх смерти исходит из возможности потери, более того, потери неизбежной.
Как хорошо, что есть смерть. В самом деле, вся человеческая жизнь отталкивается от смерти - мы любим и ненавидим из-за страха смерти.
И не важно, что является объектом любви – человек, животное, цветы, небо. Мы словно пытаемся привязать себя к чему-то в жизни, как будто надеясь, что это удержит нас тут.
Но потеря неизбежна.
Потому что потеря есть двигатель - нельзя обрести что-либо, ничего не потеряв. Если ты, конечно, не машина.
Внезапно резкая боль прервала мою мысль - я обжёгся окурком.
За окном светлело и из мрака синими прямоугольными глыбами начали просматриваться дома, пустая трасса и вереница линий электропередачи.
Через час будет утро.
Достаточно ли я потерял в своей жизни, чтоб назвать себя человеком?
декабрист. 20.01.20.
