9 ноября 1942 года около 9:35 утра на аэродром Люткино, где базировались самолеты советского 271-го истребительного авиаполка, поступило распоряжение командира 274-й истребительной авидивизии, предписывавшее обеспечить прикрытие войск на передовой силами одного звена. Сразу после этого на взлет пошла четверка Як-7Б, ведущим которой являлся младший лейтенант Артемьев. Летчики должны были выполнять поставленную задачу в секторе патрулирования №2, но добраться до означенного района им в этот день не было суждено.
Уже на старте случилась первая трагедия - на самолете старшего сержанта Ивана Кузнецова из-за технической неисправности внезапно отказал двигатель, причем произошло это в момент, когда машина уже оторвалась от земли, но еще не успела набрать скорость. Возможности развернуться и совершить посадку в режиме планирования у пилота не было. Як-7Б упал неподалеку от границы аэродрома, а Иван Кузнецов погиб при крушении. Потеря этого авиатора стала тем более болезненной для полка, что старший сержант имел репутацию очень хорошего специалиста по ведению воздушной разведки и к тому же был кавалером ордена Ленина. Высшую награду страны он получил в первую очередь за подвиг, совершенный 8 ноября 1941 года. В тот день под Новочеркасском тогда еще сержант Кузнецов, пилотировавший истребитель И-16, вывез с занятой войсками противника территории своего товарища, севшего на вынужденную посадку на подбитом зенитной артиллерией самолете.
Оставшись втроем, советские летчики продолжили полет, но не успели они достичь высоты 1000 метров, как над аэродромом показалось шесть германских истребителей Bf-109F. Это были машины из 10-го штаффеля эскадры JG 51 "Мельдерс" во главе с командиром 10./JG 51 лейтенантом Францем-Йозефом Бееренброком. К тому моменту времени Франц-Йозеф являлся одним из самых результативных асов Люфтваффе. На его официальном счету числилось 114 сбитых в воздушных боях советских самолетов. За свои боевые заслуги авиатор был награжден Рыцарским Крестом с Дубовыми Листьями. Бееренброк наносил визит своим противникам из 271-го ИАП не в первый раз. Накануне, 8 ноября 1942 года, он вместе с еще тремя своими товарищами блокировал аэродром Люткино для того, чтобы обеспечить свободу действий бомбардировщикам. При этом "Мессершмитты" провели 15-минутный бой против шестерки Як-7Б, лидировал которую очень опытный летчик, ветеран Зимней войны, будущий Герой Советского Союза капитан Иван Глухих. Тогда германский ас не дал неприятелю ни единого шанса. Как отмечено в журнале боевых действий 274-й ИАД:
"Наши летчики действовали разрозненно, неорганизованно. Вместо того, чтобы скрытно набирать высоту, и выискав противника, наверняка наносить по нему удар, летчики больше прижимались к земле. Инициативы боя не имели, несмотря на численное превосходство. Удара противнику не нанесли."
Впрочем, в том сражении обошлось без жертв. По итогам боя Франц-Йозеф Бееренброк заявил о двух сбитых противниках, и обе победы были ему засчитаны, хотя на самом деле безвозвратных потерь в самолетах советская сторона не понесла. Капитан Глухих сумел произвести вынужденную посадку на аэродром после того, как руль направления его Як-7Б оказался серьезно поврежден, а младший лейтенант Петр Вострухин (в дальнейшем тоже ставший Героем Советского Союза) чудом остался жив, когда вражеский снаряд попал в кабину и прошел в считанных сантиметрах от пилота.
Казалось, все повторится и на сей раз. "Мессершмитты" подошли к аэродрому в эшелонированном порядке: сам Бееренброк со своим ведомым находился на высоте 1500 метров, вторая пара - 3000 метров, и третья, осуществлявшая верхнее прикрытие - 5000 метров. Их застигнутые врасплох противники оказались в самом невыгодном положении, поскольку не только уступали числом в два раза, но и не имели ни запаса высоты, ни запаса скорости.
Завязка боя стала, по сути, "cольной партией" Франца-Йозефа. Как это обычно и делается при подобном раскладе, он раз за разом пикировал на советские машины, давал очередь, а затем снова уходил вверх. Летчики 271-го ИАП вынуждены были лишь обороняться, уворачиваясь от залпов аса и иногда пытаясь обстреливать его с разворота на встречном курсе. На какой-то момент эта картина была нарушена появлением над аэродромом возвращавшегося на базу Як-7Б, пилотом которого являлся еще один будущий Герой Советского Союза, младший лейтенант Сергей Сыромятников из 875-го истребительного авиаполка. Заметив противника, он попробовал атаковать "Месершмитт" Бееренброка, однако был перехвачен бдительными летчиками второй немецкой пары, после чего ушел вниз и присоединился к остальным своим товарищам.
Тем временем мастерство и напор Франца-Йозефа начали приносить закономерный результат. Сначала точная очередь, выпущенная асом, поразила кабину самолета, на котором летел младший лейтенант Артемьев. Як-7Б упал в озеро Двинье, а летчик, судя по всему, был убит еще в воздухе, поскольку не предпринял никаких попыток выпрыгнуть с парашютом, несмотря на то, что запас высоты позволял это сделать. Следующей целью Бееренброк выбрал машину старшего сержанта Ивана Мацыны, и снова не промахнулся. Советский авиатор получил ранение, но успел воспользоваться парашютом. Наконец, третьим угодил под вражеский залп самолет старшего сержанта Николая Алексеева. После серии попаданий "Як" остался в воздухе, но выглядел весьма плачевно: на истребителе были разбиты маслобак, воздушная система, прострелен руль поворота, а одна из стоек шасси выпала из ниши и теперь висела под крылом, еще больше затрудняя управление. Более того, один разрывной снаряд угодил в кабину, в результате чего Николай получил легкие осколочные ранения в ногу и лицо. И в этот момент случилось неожиданное: внезапно за Bf-109 германского аса потянулся легкий шлейф дыма, который быстро становился все гуще и заметнее. Бееренброк вышел из боя и направился в сторону Витебска, где находилась база четвертой группы эскадры JG 51. Все ведомые сразу последовали за ним.
Добраться до своего аэродрома ас так и не смог - двигатель "Мессершмитта" остановился раньше, чем Францу-Йозефу удалось пересечь линию фронта. Один из лучших летчиков Люфтваффе совершил вынужденную посадку на советской территории в районе Велижа и вскоре был взят в плен. Кому же из советских авиаторов выпало поставить точку во фронтовой карьере Бееренброка? Ответ на этот вопрос далеко не очевиден. Если немецкая сторона оценила результаты боя абсолютно корректно, заявив о трех победах, одержанных не вернувшимся из вылета командиром, то в советских отчетных документах фигурируют два сбитых и один тяжело поврежденный Bf-109 при том, что реально получил попадания и был потерян только один. Запись в журнале боевых действий 274-й истребительной авиадивизии гласит:
"Сбито 2 Ме-109Ф, один из них врезался в лес 10-15 км зап. аэродрома Люткино, самолет не найден. Второй Ме-109Ф упал предположительно у д. Котова (10-12 км зап. Кочегарово). Летчик этого самолета выпрыгнул на парашюте. Один Ме-109Ф подбит, со снижением, заметно плохоуправляемым ушел на юго-запад к своей территории."
Первая из перечисленных выше "побед" была записана на счет погибшего в сражении младшего лейтенанта Артемьева, вторая - на счет старшего сержанта Николая Алексеева. На основании этого в 2014 году весьма уважаемый исследователь Олег Каминский пришел к заключению, что самолет Бееренброка был сбит именно Алексеевым. В качестве основного аргумента историк приводил выдержку из представления советского летчика к ордену Красной Звезды, где говорится следующее:
"9 ноября 1942 года в районе аэродрома Люткино произошел воздушный бой между самолетом Як-7Б, пилотируемый тов. Алексеевым, и двумя Ме-109Ф.
Ме-109Ф со стороны солнца начали пикировать на тов. Алексеева. Заметив их тов. Алексеев набрал высоту до 4500 м. и на вираже сблизился с одним Ме-109Ф атаковал его. Ме-109Ф переворотом ушел вниз. Алексеев начал вести бой с другим Ме-109Ф.
Бой с двумя Ме-109Ф на виражах продолжался около 30 мин. Во время одной из атак по Ме-109Ф, тов. Алексеева со стороны солнца атаковал второй Ме-109Ф и пробил масляный бак. Т. Алексеев резким пикированием со скольжением вышел из атаки; 2 Ме-109Ф начали преследовать его. Во время выхода из пикирования у его самолета выпала нога. С выпущенной ногой и пробитым маслобаком он продолжал вести бой.
Во время пикирования одного из самолетов противника тов. Алексеев подпустил его на дистанцию 400 м., произвел резкий разворот и атаковал его. Ме-109Ф задымился и с резким снижением ушел к земле и сел на живот в 15 км. от аэродрома Люткино. Летчик взят в плен, который оказался ком. группы, имеющий два креста. Второй Ме-109Ф ушел на запад.
Т. Алексеев произвел посадку на свой аэродром, на одну ногу. Самолет, сильно поврежденный, был в течение нескольких дней восстановлен."
Однако изложенная в представлении версия боя кардинально и практически во всех деталях расходится с той, что описана в журнале боевых действий. Более того, здесь говорится о том, что Як-7Б Алексеева восстановили силами авиаремонтной мастерской на базе за несколько дней, в то время как в ЖБД 274-й ИАД сказано: "самолет требует заводского ремонта". И уж совсем непонятно, как раненый (пусть даже легко) Николай Алексеев на едва держащемся в воздухе истребителе смог точно рассчитать и выполнить "резкий разворот", чтобы контратаковать своего противника.
В своей версии изложения событий Олег Каминский совершенно упустил из виду еще одного их участника, а именно Сергея Сыромятникова, который вступил в бой не с самого начала и служил в 875-м ИАП, а не в 271-м. В отличие от Николая Алексеева, который прибыл на фронт 18 сентября 1942 года и имел очень скромный опыт сражений, младший лейтенант Сыромятников выполнил к тому времени около 70 боевых вылетов, а на его счету числились две победы, одну из которых летчик одержал лично, а вторую - в составе группы. Наконец, в ходе противостояния с германским асом только один Сыромятников смог избежать вражеского огня и приземлил свой Як-7Б на аэродром в целости и сохранности. Да, по итогам боя ему не было засчитано побед, но возможно, именно потому, что Сергей их не заявлял, не будучи точно уверенным в результатах своей стрельбы. Как бы то ни было, на мой взгляд, именно этот авиатор является самым вероятным кандидатом на право называться победителем Франца-Йозефа Бееренброка. Хотя из числа претендентов нельзя полностью исключать ни Артемьева, ни Алексеева - в конце концов, роковой прострел системы охлаждения мог произойти и не в самом финале сражения, а поглощенный битвой Бееренброк просто не сразу обратил внимание на все увеличивающийся перегрев двигателя.
В тот день казалось, что фортуна отвернулась от Франца-Йозефа, но на деле она продолжала ему благоволить. В отличие от множества других авиаторов, оказавшихся в аналогичной ситуации, Бееренброк не был убит вражескими солдатами и не погиб, находясь в плену. В декабре 1949 года он вернулся на родину, спустя несколько лет продолжил военную службу уже в рядах боевой авиации ФРГ, и оставил этот мир в декабре 2004 года, прожив 84 года. Что же касается тех, кто противостоял ему в небе над Люткино в последнем воздушном бою, то ни Сергей Сыромятников, ни Николай Алексеев не уцелели в этой войне. Первый погиб в марте, а второй - в июле следующего, 1943 года.
Michael Traurig