Любой язык – это сложная система развития как собственных лингвистических форм, так и различных заимствований. Говоря о заимствованиях надо понимать, что они происходят по нескольким причинам, основная из которых – наличие сильного и авторитетного сложившегося культурного центра, приобщение к которому несет выгоду конкретной группе и она перенимает часть языка, его структуру или конструкцию, чтобы лучше коммуницировать с целевой аудиторией. Проще говоря, тебе гораздо проще будет продавать свою продукцию, если владеешь языком той группы, кому ты хочешь продать товар. Это же верно, если мы говорим про управление захваченными территориями – и там процесс бывает разноплановый: завоеватели могут как навязать свою идентичность покоренным, либо усвоить культуру и язык захваченных, дабы стать частью народа и через какое-то время стать «своей» правящей элитой.
Приведу несколько примеров. Крупные греческие полисы на северном побережье Черного моря с давних пор были основными торговыми центрами, куда проживающие поблизости племена сбывали свою продукцию, в первую очередь – пшеницу, мед, меха. Культурное влияние и наследие греков оставило глубокий след в Причерноморье, но сами греки мало чего переняли от местных.
Обратную ситуацию можно увидеть, если мы говорим, например, о гуннах – после того, как эти степные кочевники в IV веке объявились в районе современной Болгарии и Венгрии, они подчинили жившие в тех местах германские племена готов. Обширные территории расселения готов, их численность и развитые оседлые привычки оказали влияние на самих гуннов и спустя несколько десятилетий разговорным языком всей гуннской империи стало готское наречие, а сами знатные гунны охотно брали готские имена.
Таким образом, серьезное влияние на язык возможно в том случае, если носители языков взаимодействуют непосредственно, но тут возникает вопрос – когда и каким образом славянские племена сумели так тесно пересечься с ираноязычными носителями, чьи земли лежали за кавказским перевалом? И тут свою роль опять сыграли кочевники – в частности, сарматы. Ираноязычный мир был традиционно представлен двумя большими группами – живущими оседло (район Месопатамии, Персии, Кавказ) и кочевниками, основная масса которых была сосредоточена на восточных рубежах ближневосточной Парфии/Персии. Кочевники жили по особому распорядку степей – это было место постоянных столкновений и сражений за пастбища, сильные выталкивали более слабых, слабые объединялись в орду и вместе двигались к более плодородным территориям. Степь от Китая до Черного моря была постоянно в движении и время от времени выталкивала очередную порцию кочевников к Восточной Европе.
Именно это и произошло во II веке до н. э., когда в Причерноморье на смену скифам пришла очередная орда кочевников – упомянутые сарматы. Кочевники попадали в непривычные, но крайне выгодные условия – в их руках оказывались плодородные земли, которые снимали необходимость в постоянном кочевании, продовольствие и фураж поступал от подчиненных земледельцев.
Если в отношении скифов у историков есть расхождения, то в части сарматов царит определенное единообразие – это были ираноязычные кочевники, прошедшие немалый путь из степей Средней Азии до Европы. Большое количество следов иранского влияния все еще существуют на карте России, поскольку во множестве случаев географические названия, особенно в южной части, происходят из иранского языка. Мы также находим производные от иранского в славянских языках, когда дело касается хозяйственной и земледельческой терминологии.
Характерно в этой связи имя реки Дон. «Дон» означает «вода» или «река» по-осетински, а осетинский язык является наследником скифо-сарматского. Название реки Дунай произведено оттого же корня. Название Тор, приток Донца, произведено от иранского корня «tur» - «ехать». Русский глагол «вытурить» происходит от того же корня. Древнее наименование города Судак в Крыму — Сугдея — происходит от иранского прилагательного «sugda» («чистый», «освященный»). От иранских следов, обнаруженных в топонимике, обратимся к словарю. Множество русских и украинских слов, например, «хата», «шаровары», «топор», «собака», заимствованы из иранского.
Таким же образом через иранцев Древняя Русь познакомилась с ближневосточными мерами длины и веса, которые в сарматский период базировались на вавилонских стандартах - существует тесная связь между древней русской и вавилонской системами веса. Например, древнерусская «большая гривенка», позднее известная как русский фунт, соответствует вавилонской мине, а русский пуд — вавилонскому таланту. Это лишь часть тех слов и влияния, которое оказали сарматы на славянские языки и русский в последствии.
Все изображения взяты из открытых источников и принадлежат их правообладателям.
