Началось все с матчей на чемпионате мира в Стокгольме в 1954 году. С того времени на чемпионате могли выступать экс-профессионалы и любительские команды. "Шербрук Биверс", завоевавшие кубок Алана у себя в Канаде (1965), воспряли духом и решили посоревноваться с СССР. Всего было проведено три матча: со сборной СССР, с ЦСКА и со Спартаком. Unfortunately, канадцы переоценили себя и проиграли все три матча: Спартак — 6:5, сборная — 8:1, ЦСКА — 15:1. После (а именно в 1969) ребята from Soviet Russia провели турне по Канаде и выиграли 10 матчей в 10 встречах, 9 из которых проводились против сборной страны кленового сиропа.
После этих успехов на уровне руководства ИИХФ начал обсуждаться вопрос об участии профессионалов из Канады в чемпионатах мира. Планировалось, что в 1970 году чемпионат мира пройдет в Канаде и в нём смогут принять участие профессиональные игроки, но не из числа основных команд НХЛ. Вместе с этим, летний конгресс ИИХФ 1969 года санкционировал изменение в хоккейных правилах, разрешавших вести силовую борьбу по всей площадке. В поддержку этих планов сборная Канады участвовала на двух турнирах в СССР (в августе и декабре 1969 года), где в её состав включались либо возрастные игроки-профессионалы, завершившие карьеру в НХЛ (for example, Уэйн Карлтон, Джим Маккензи, Билл Харрис), либо юниоры из фарм-клубов НХЛ.
В январе 1970 года, после встречи руководителей ИИХФ и канадского оргкомитета в Женеве, было принято решение о переносе матчей чемпионата мира в Стокгольм. Причиной послужили разногласия по регламенту проведения турнира, по которому сборная Канады имела наибольшее количество дней отдыха по отношению к своему главному сопернику — сборной СССР. Канадская сторона отказывалась вносить изменения, ссылаясь на договоренности с телекомпаниями о времени трансляции игр. В итоге, эти разногласия зашли так далеко, что было принято решение о запрете канадцам использовать на чемпионатах любых профессионалов. На этом настаивал президент Международного олимпийского комитета американец Эвери Брендедж, который выступал против участия в чемпионате совместно любителей и профессионалов (на тот момент чемпионаты мира и олимпийские турниры не проводились раздельно, такое решение принято только в 1972 году). В ответ канадцы топнули ножкой и сказали, что вообще перестает участвовать в соревнованиях, проводимых Федерацией (ну ясен хер они бомбанули. Такой пиздец происходит, шо мама не горюй).
В начале 1970-х годов идея о встречах сборной СССР с профессионалами вновь стала активно обсуждаться, но теперь государственные деятели СССР отказывали в проведении подобных встреч. Однако весной 1972 года соглашение о встрече хоккеистов НХЛ с советской сборной было подписано: во время чемпионата мира 1972 года в Чехословакии были обговорены все условия предстоящей серии (соглашение подписали представитель СССР в ИИХФ Андрей Старовойтов и президент Канадской любительской ассоциации хоккея (КАХА) Джозеф Кричка). Была достигнута договорённость провести 8 матчей — по четыре в Канаде и в СССР, по международным правилам, которые в то время предусматривали двух судей, имеющих равные права (в Канаде американцы, в Москве — европейцы). Также оговаривалось, что тренеры дома получат в своё распоряжение по 35 игроков, а в гостях — по 30, что на каждую игру можно будет выставлять по 19 хоккеистов, в том числе двух вратарей, дома канадцы будут играть в красных рубашках, а гости — в белых, а в Москве — наоборот.
Советская сторона при этом полагала, что игры будут проходить между любителями. В Канаде же Кричка передал права на проведение серии организации «Хоккей-Канада» (образована в 1969 году, объединяла любителей и профессионалов), а та — исполнительному директору Ассоциации игроков НХЛ Алану Иглсону и хоккеисту Бобби Орру, у которого Иглсон был агентом. В итоге, летом 1972 генеральный секретарь Федерации хоккея Канады Гордон Джукс на конгрессе ИИХФ в Мамае передал Старовойтову список игроков, где были только профессионалы. Тем не менее, эта ситуация не вызвала большой напряжённости и протестов в СССР, а советские игроки продолжили планомерную подготовку к предстоящим играм.
В середине июля 1972 стороны окончательно договорились, что игры пройдут в сентябре.
Начались упорные ожидания и тренировки. Советские хоккеисты начали упорные тренировки с 1 июля. Среди кандидатов не было 31-летнего трёхкратного олимпийского чемпиона Анатолия Фирсова — лучшего бомбардира команды конца 1960-х годов, который отказался играть под руководством Всеволода Боброва, выпершего его (как Васю на мороз) из сборной в 1972. Официально говорилось о травме колена. После суперсерии в газете "Советский спорт" было опубликовано покаянное письмо Фирсова, в котором тот признавался в горестной ошибке и заявлял, что впредь почтёт за честь играть за сборную, если его в неё пригласят (а если нет, то чуть ли не харакири сделает).
В свою очередь, в Канаде возникли проблемы с комплектованием национальной команды. Национальная хоккейная лига (НХЛ) ультимативно требовала, чтобы в матчах не участвовали представители только что созданной Всемирной хоккейной ассоциации (ВХА). Как результат, несмотря даже на просьбу премьер-министра страны, за сборную не мог сыграть многолетний лидер «Чикаго Блэкхокс» Бобби Халл, один из самых опасных канадских нападающих, который на тот момент уже подписал контракт с клубом ВХА «Виннипег Джетс».
Из-за аналогичной проблемы в сборную не попали Джерри Чиверс, Жан-Клод Трамбле и Дерек Сендерсон.
Канадская сборная приступила к тренировкам только в августе. По признанию Ивана Курнуайе, «все нам говорили: не беспокойтесь, вы их легко обыграете. Тренировались мы вполсилы, по сути, к предстоящим встречам готовились не лучшим образом». В общем, рас******ство в худшем его проявлении.
Примерно за полмесяца до начала игр обе федерации направили в страны-соперницы тренеров, которые оценили ситуацию в сборных: в СССР — Джона Маклеллана и Боба Дэвидсона (главный тренер и главный скаут из «Торонто Мейпл Лифс»), а в Канаду — Аркадия Чернышёва и Бориса Кулагина. Смысл докладов возвратившихся в страну канадских тренеров был таков, что болельщики и специалисты Канады надеялись выиграть все 8 матчей серии. Больше всех канадские газеты критиковали юного Владислава Третьяка, считая защиту ворот сборной СССР наиболее уязвимой. Одной из причин такой оценки было присутствие канадцев на товарищеском матче сборной клубов Москвы с ЦСКА, в котором Третьяк пропустил восемь голов (счет игры 8:1; несколько лет спустя Третьяк признался, что на следующий день, 23 августа, после того злополучного матча у него была намечена свадьба, и его мысли были далеки от хоккея).
Такой оптимизм разделяли не все. Джон Робертсон (Montreal Star) выразил опасения, что сборная Канады недостаточно подготовлена к серии, и обвинил в этом НХЛ. Билли Харрис (на тот момент — тренер шведской национальной сборной), предсказал победу Советов, делая упор на игру Третьяка.
Кен Драйден писал:
"Неблагоприятное впечатление может легко сложиться, когда видишь, что кто–то поступает не так, как тебе подсказывает собственный опыт. По североамериканским стандартам, к которым привыкли Маклеллан и Дэвидсон, русские делают слишком много передач, совершают мало бросков и слишком малы ростом. Однако по европейским нормам это отнюдь не является недостатком. Кто прав? Мы это скоро узнаем, а пока не следует слишком серьезно относиться к их отчету"
Перед началом серии Бобров дал пресс-конференцию иностранной прессе, в ходе которой отказался делать прогнозы на победителя; у сборной Канады, говорил он, есть «огневая мощь, неповторимый стиль и надёжная игра вратарей», но сумеет ли она адаптироваться к международным правилам, системе с двумя судьями и чиновникам-любителям? Он признал, что будет трудно оттеснить Фила Эспозито от атакующей линии и что он ожидает сюрпризов от канадских звёзд. Бобров предрёк, что Валерий Харламов «сумеет выделиться, даже среди ваших лучших канадцев. По северо-американским стандартам он невысок, но у него превосходный выстрел. Думаю, он будет эффективен.».
В свою очередь, главный тренер канадской сборной Синден признавался накануне серии: «Я дьявольски нервничаю. Больше всего меня беспокоит скорость, с которой они [USSR] играют".
Сборная СССР прилетела в Монреаль вечером 30 августа рейсом Аэрофлота № 301 и почти сразу столкнулась с политической проблемой. Один из чехословацких эмигрантов в Канаде, подавший в суд провинции Квебек на Советский Союз за то, что во время Пражской весны советские танки раздавили его автомобиль, и искавший возмещения материального убытка в размере 1 889 долларов, неожиданно добился своего. Суд Квебека постановил опечатать хоккейное снаряжение советской команды до уплаты денег. В дело вмешался Алан Иглсон, выписавший чеху свой личный чек.(вот эт поворот)
Утром 31 августа хоккеисты провели тренировку без присутствия публики на «Арене» (тренировочном катке «Канадиенс»). 1 сентября в Монреаль прилетели канадцы и посетили очередную тренировку советской команды на катке «Форум», став жертвами хитрости последних — умышленно расслаблено проведённых упражнений на льду. «Русские нападающие на тренировке в „Форуме“, казалось, во время броска не умеют правильно распределять вес тела. Защитники, большие и неуклюжие, чуть не падали, пытаясь резко изменить направление движения», — вспоминал потом канадский вратарь Драйден.
Перед началом первой игры в раздевалке сборной СССР появился голкипер НХЛ Жак Плант и через переводчика начал давать Третьяку советы, как противостоять канадским нападающим. Плант ожидал разгрома СССР и решил помочь советскому вратарю. Чтобы было нагляднее, он показал всё это на макете.
"Будь внимателен, когда на льду Фрэнк Маховлич. Он бросает по воротам беспрерывно, с любых дистанций, из любых положений. Подальше выкатывайся ему навстречу. Учти, Иван Курнуайе… самый быстрый нападающий в НХЛ, а Деннис Халл может забросить шайбу с красной линии. И помни: самый опасный игрок в нашей команде… Фил Эспозито. Этот парень посылает шайбу без подготовки даже в малюсенькие щели ворот. Не спускай с него глаз, когда он на «пятачке». Здесь защитники сладить с ним не могут"
Что ж настал черед игр.
Первая игра или хоккей в 4 утра.
За первой игрой серии наблюдало несколько миллионов человек в Европе, более двадцати пяти миллионов канадцев и американцев и около двадцати миллионов телезрителей в Советском Союзе смотрели игру у себя дома. Правда, в СССР из-за разницы во времени (в Москве на момент начала игры было 4 часа утра) игру показали только в 12 часов дня 3 сентября, и в тот же день вечером показ был повторён ещё раз.
Игра началась в 20:00 по местному времени. Монреальский «Форум» был заполнен публикой до отказа. На встрече присутствовало правительство Канады во главе с премьер-министром П. Трюдо. Зрители тепло приветствовали игроков сборной СССР и бурей оваций встречали объявление имён игроков сборной Канады. Для советских игроков это было необычно и оказало немного подавляющее психологическое воздействие. Торжественная часть продлилась почти 30 минут и завершилась символическим вбрасыванием шайбы П. Трюдо.
Через 30 секунд после начала встречи Фил Эспозито с лёта посылает отбитую Третьяком шайбу в ворота. В начале 7-й минуты матча Бобби Кларк выиграл вбрасывание. Шайба попала к Рону Эллису, который передал её Полу Хендерсону. Последовал бросок, и шайба оказалась в воротах.
Советские хоккеисты, продолжая играть в пас и разыгрывая комбинации, стали исправлять ситуацию. Сначала в позиционной атаке отличился Зимин после выверенной передачи Якушева, а затем в меньшинстве в контратаку убежали Михайлов и Петров, последний добил отбитую Драйденом шайбу в ворота. В перерыве главный тренер команды Бобров подбадривал хоккеистов: «Ребята, вы же видите, что можете играть с ними на равных». По свидетельству Бориса Кулагина, защитники сборной СССР получили задание: как можно меньше возиться с шайбой в своей зоне, сразу же отдавать её форвардам, которые успели набрать скорость. В раздевалке канадцев, в свою очередь, стояла напряжённая тишина — игроки начали осознавать, что им противостоит равный по силе и классу соперник.
Сборная СССР вышла вперёд во второй двадцатиминутке благодаря двум голам Валерия Харламова. Обе эти шайбы настолько запомнились вратарю канадцев Драйдену, что он их подробно описал в своей книге, отдельно выделив мастерство советского хоккеиста. По окончании периода канадцы с опущенными головами направились в раздевалку.
В начале третьего периода сборная Канады предприняла штурм ворот Третьяка, и Кларку в одном из эпизодов удалось забить одну шайбу. Однако на большее у канадцев, как они признавались впоследствии, уже не было сил. Советские хоккеисты, в свою очередь продолжали наращивать темп, что в итоге вылилось в окончательный счёт 7:3. Неприятным осадком от игры была намеренная грубость канадцев в последние минуты встречи и нежелание обмениваться рукопожатиями по её завершении.
Существует легенда, что на следующее же утро после игры Валерию Харламову предложили миллион долларов за то, чтобы он перешёл в НХЛ. «Без Петрова и Михайлова согласиться на переход не могу», — в шутку ответил Харламов. Канадцы приняли его слова за чистую монету: «О, мы все уладим. Они получат столько же». Информация о гонораре впервые появилась 4 сентября в газете Globe & Mail, цитировавшей Гарольда Балларда, владельца Toronto Maple Leafs, заявившего, что он отдал бы миллион за этого «лучшего молодого нападающего в мире». Капитан сборной СССР поблагодарил Балларда за приглашение и, «естественно, отказал»
.
Вторая игра или как орбитеры в край ох****
По сравнению с матчем в Монреале, в сборной Канады появилось сразу восемь новых хоккеистов, включая вратаря Тони Эспозито, сильно и уверенно отстоявшего в воротах и не раз выручавшего команду. Перестановки были призваны «задавить русских», так как Синден отмечал, что те были «быстрее и проворнее". Перестановки были и в советской сборной — Старшинов заменил Викулова и занял место в центре звена — между Мальцевым и Харламовым. К Петрову и Михайлову перешёл Мишаков, а в качестве десятого форварда появился молодой Анисин.
Канадцы сильно изменили свою тактику во второй встрече, чётко играя в обороне и не давая советским нападающим прорываться к воротам, в результате чего защита без особого труда выбрасывала шайбу из своей зоны. Временами игра канадцев была слишком грубой. Голкипер профессионалов Драйден впоследствии писал: «Порой становилось неловко и даже стыдно за своих. На месте русских я бы наверняка подумал: „Эти канадцы, должно быть, настоящие звери, раз они позволяют себе такие выходки“»
Первая шайба была заброшена Филом Эспозито во втором периоде. Второй гол канадцы забили в начале третьего периода, когда Курнуайе обыграл один на один Третьяка. Но скоро сборная СССР сократила разрыв: шайбу забросил Якушев, реализовав большинство.
Решающим моментом матча стала третья двадцатиминутка, когда на седьмой минуте советская команда, проигрывая всего одну шайбу, имела шанс сравнять счёт при игре в большинстве, но пропустила гол после индивидуального прохода Пита Маховлича. Через 2 минуты канадцы забросили ещё одну шайбу, установив итоговый счет 4:1.
Советские тренеры были очень недовольны действиями двух американских арбитров. Так, в концовке 2-го периода встречи произошел инцидент, когда Кларк неаккуратно сыграл клюшкой и угодил ей по шлему защитника Цыганкова. Но рефери это нарушение не увидел и удалил с поля Цыганкова за удар соперника клюшкой, поскольку тот силовым приемом остановил Эллиса у борта несколькими секундами позже. Харламов попытался выяснить у арбитра смысл подобных действий, но тут же был наказан 10-минутным дисциплинарным штрафом за разговоры (но с правом замены игрока на площадке).
Андрей Старовойтов — руководитель советской федерации хоккея — после матча с воплями ворвался в раздевалку судей, едва не снеся дверь, и заявил: «Американские судьи позволяли канадским хоккеистам действовать как шайке разбойников». При этом важно отметить, что судьи не засчитали чистый гол Владимира Петрова, когда после его броска шайба от сетки ворот выскочила в поле.
Игроки сборной СССР, в свою очередь, отмечали, что не вполне настроились на игру. Александр Якушев отмечал, что «после первого матча нас захлестывали эмоции и настроиться на следующую игру было сложно. (…) Мы многое выплеснули в стартовой встрече. В итоге сил чуть-чуть не хватило". А Александр Рагулин утверждал, что на эту игру пришёлся пик акклиматизации советских хоккеистов.
Третья игра или неожиданная встреча
Третья игра состоялась на стадионе «Арена» в Виннипеге. Воодушевлённые победой в предыдущем матче, канадцы решили действовать по той же схеме, что и двумя днями ранее — вбрасывать шайбу в углы площадки и отвоёвывать её у советских хоккеистов.
В сборной СССР произошли замены: вместо защитников Рагулина, Ляпкина и Паладьева на поле вышла пара Васильев — Шаталов. Вместо Старшинова и получившего травму Зимина на игру вышли молодые Лебедев и Бодунов, к которым присоединился Солодухин. В составе канадцев Рателль заменил Голдсуорси. Кроме того, накануне игры, по требованию тренерского штаба сборной СССР при согласовании с канадской стороной, были заменены арбитры на представителей из США, судивших 1-ю встречу.
Игра началась с минуты скорби в память о жертвах Олимпиады в Мюнхене. Хозяева льда сразу захватили инициативу и на 2-й минуте открыли счёт — Паризе прорвался сквозь защиту и добил шайбу, отскочившую от Третьяка после броска Билла Уайта. Через пару минут сборная СССР осталась в меньшинстве, но Петров, перехватив пас, сравнял счёт. После продолжительных атак Канада в конце периода вышла вперёд 2:1. Причём голевая атака канадцев началась после явного нарушения правил (подножки) в средней зоне против советских хоккеистов.
Во второй двадцатиминутке Кэшмен, отвоевав шайбу в углу площадки, передал её Филу Эспозито, и тот забил гол — 3:1. И снова сборная СССР «реализует меньшинство» — Харламов, подхватив великолепную передачу Бориса Михайлова, завершает быстрый отрыв. Однако этот гол Харламова нисколько не обескуражил канадцев, поскольку Хендерсон после паса Рона Эллиса сумел в падении забросить шайбу и восстановить разрыв в два гола.
После этого сборная СССР сразу резко ускорила темп, и уже через минуту Юрий Лебедев сделал счёт 4:3, а затем Бодунов сравнял счёт, получив прекрасный пас из угла и обыграв Тони Эспозито во вратарской площадке. Второй период так и завершился. Заключительный период прошёл без забитых шайб, но у обеих команд были прекрасные моменты. Сначала Третьяк, которого второй раз за три игры серии назовут лучшим игроком своей команды, сумел переиграть Хендерсона — бросок последнего метров с трёх был из числа неберущихся. Затем, за 13 секунд до конца игры канадский голкипер сохранил ничью, сумев отразить бросок Александра Мальцева.
Кроме того, в середине периода был наказан 10-минутным дисциплинарным штрафом Уэйн Кэшмен, что не позволило ему более выйти на площадку в игре.
Четвертая игра или "БОМБАЛЕЙЛОО!!!!!!!!" и уставший Эспозито
Тренеры советской команды были довольны результатом матча в Виннипеге, и поэтому изменения в составе были минимальны: вернулись получившие отдых защитники Рагулин и Паладьев, а также нападающие Викулов и Блинов.
А вот канадские тренеры поменяли целых восемь игроков, посадив на скамейку Курнуайе, Микиту, Кэшмена, Паризе, Савара (у последнего было серьёзно травмировано правое колено). Эти рокировки отчасти были вызваны назревшим недовольством ряда игроков из-за их редкого участия в играх. В результате на лед вышли Драйден, Халл, Перро, Хэдфилд.
Матч начался с атак сборной СССР, и уже через 8 минут она вела со счётом 2:0. Михайлов оба раза умело подставлял клюшку под броски защитника Лутченко и дважды переправлял шайбу в ворота Драйдена. И оба раза было реализовано большинство — дважды удалялся Билл Голдсуорси. Канадцы стали яростно атаковать, но это был «день Третьяка» — он отразил 38 бросков, из них 21 в заключительном периоде.
Сольный номер Перро на 26-й минуте позволил хозяевам льда сократить разрыв. Но менее чем через минуту вновь отличилось звено Петрова — на этот раз в ворота Драйдена забил Блинов. А вскоре Мальцев с Харламовым ассистировали Викулову — 4:1.
В последней двадцатиминутке канадцы, перебросав сборную СССР почти в 4 раза (23-6), забили два гола — дважды результативные передачи отдавал Фил Эспозито: сначала на Голдсуорси, а затем на Д. Халла. Но между этими голами был один гол СССР — Шадрин завершил атаку, начатую защитником Васильевым и Якушевым.
Канадцы выглядели довольно уставшими и явно уступали советским хоккеистам практически по всем компонентам игры. 15 с лишним тысяч болельщиков не оставили это незамеченным, и под конец матча публика громкими возгласами выражала недовольство профессионалами.
Такое поведение расстроила Фрэнка Малховича, а у Эспозито так пердак задымился, что он чуть ли не кричал эти слова:"Жителям Канады! Мы сделали всё возможное. Мы отдали всё что могли. И услышать в ответ «Бу-у-у»? Это привело всех нас в уныние. Мы выкладываемся до конца, и я хотел бы, чёрт побери, чтобы вы, люди, поняли это. Мы разочарованы и расстроены. Мы не можем поверить в то, что мы читаем о себе в прессе, не можем поверить в «Бу-у», которое мы получили у себя дома. Эти русские — великие хоккеисты. Почему бы вам не оценить их по достоинству и не прекратить осыпать нас обвинениями? Я очень, очень… расстроен. Я просто не могу в это поверить. Все мы, 35 парней, играем потому что мы любим нашу страну. У нас нет другой причины, только потому, что мы любим Канаду."
Это были игры в Канаде. Удивительно, но советские хоккеисты вышли вперёд в серии, имея две победы, одну ничью и одно поражение.
И абсолютно неважно, что СССР проиграл суперсерию (Канада выиграла 4 игры, СССР - 3, одна завершилась вничью). Важнейшими итогом Суперсерии стал тот факт, что советские хоккеисты, которых канадцы считали любителями, могут на равных сражаться со звёздами НХЛ. И СССР, и НХЛ смогли переосмыслить свое место в хоккее. Скоро в Лигу поедут европейские хоккеисты, а в конце 80-х к ним присоединятся советские коллеги. Хоккей больше никогда не станет прежним.
Статья написана для тематического дня по НХЛ в сообществе Катехизис катарсиса (Cat_cat)
Автор - Михаил Павлов.