В каждой профессии есть свои правила. Так, для врача не существует приличных или неприличных болезней – есть просто болезни. А для филолога не существует приличных или неприличных слов – есть просто слова.
В этой статье будут упоминаться слова, которые кому-то могут показаться неприличными. Поэтому я их буду записывать другими буквами – опять же, понимая необходимость соблюдения правил на платформе.
Но так вот. Вы никогда не замечали вот какой нестыковки? – По-русски можно сказать "меня тошнит", "меня качает", "меня ломает", но сказать "меня пфердит" (выпуск отработанных газов из кишечника) – нельзя. При этом сказать "меня пучит" вполне можно.
Почему так? Конечно, тут можно заявить, что русский язык – он такой нелогичный, такой несуразный, такой раздолбайский. И потому глупо искать там хотя бы какой-то порядок – его там все равно не будет.
Но это не так. Как раз русский язык – один из самых логичных в мире. Надо просто правильно раскапывать эту логику.
Давайте сопоставим все эти выражения: "меня тошнит", "меня качает", "меня ломает" и "меня пфердит". Тут можно сделать, как минимум, два интересных наблюдения:
1. Все эти выражения идут в пассивном залоге: это не я сам делаю, это меня кто-то делает – какая-то сторонняя сила. То есть, тут человек как бы открещивается от своих собственных процессов – это не я, это кто-то другой. Опять же, выражение "я тошню" (вместо "меня тошнит") по-русски звучит странновато. Это уже, можно сказать, характеристика менталитета – носитель языка как бы определяет процессы, неприглядные для своей культуры, и подсознательно отчуждает их от себя. И вот это отчуждение - оно в речи и проявляется.
2. Почти все эти процессы – заметные. Их трудно скрыть. Если человека тошнит – это заметно. Если человека качает – это тоже заметно. Даже если человека пучит – это тоже можно заметить. Визуально или по звуку (бурление в животе, неприятные ощущения в животе, выпученные глаза (кстати!) и т.п.). Причем заметно это будет именно по конкретному человеку.
А вот с пфердежом такое не прокатит. Во-первых, это можно сделать тихо – незаметно. Во-вторых, даже если этот акт и привлечет внимание (звуком, вонью) "повесить" это дело на конкретного человека будет проблематично. Ибо:
А с чего вы взяли, что это именно я? – Пфердануть мог и другой человек - который рядом стоял. Или вот собачка тут рядом пробегала – мож, это она газанула? И вообще – мож, это глушитель у соседской машины отвалился? А что воняет – ну откуда я знаю, чего там сосед в своей машине возит?
Сравните это, например, с "меня тошнит". Когда тебя тошнит, ты так отмазаться не сможешь. Тут конкретное замечаемое действие и конкретный замечаемый исполнитель. Без вариантов. А когда тебя пфердит, то тут отмазок – вагон и маленькая тележка.
Соответственно, поэтому у тебя и не возникает потребности создавать специальные открещивающие выражения типа "меня пфердит". А потребность – это как раз и есть двигатель развития языка. Есть потребность в тех или иных словах – эти слова в языке появляются. Нет потребности – слова не появляются (или исчезают – если эти слова использовались ранее). Язык – это очень рациональная система. И ничего ненужного в ней в принципе быть не может.