К 2112-ом году Япония, откинув в сторону свои консервативные предрассудки и сделав ориентир на технологический прогрессивизм, смогла реализовать идею, которая казалась многим утопичной — построить идеальное справедливое общество, напрочь избавленное от каких-либо мнительных убеждений. Революция — качественное измениние действующего порядка вещей, их деконструкция[1]. История знает немало таких примеров: июльская революция во Франции в 1830-ом году, социалистическая революция в Российской Империи 1917-го, колониальное восстание 13-ти колоний в Америке и т.д.
Но в чем разница между ними и теми мутациями, что произошли в сюрреалистическом мире «Психопаспорта», способствовавшим воплощению утопии? К ХХII веку в Японии свершилась неподдельная символическая революция, то есть та революция, что ударяет по самому фундаменту прежней сконструированной системы. В центре таких изменений стоит замена устаревшего государственного аппарата многофункциональным искусственным интеллектом Сивилла, на которую люди возложили ответственность за пооддержание порядка и обеспечение безопасности в обществе. Введение безотказной системы с неограниченными правами способствовало снижению преступности почти до нуля. В этом мире состояние души и личности человека можно измерить количественно: людям присваивается рейтинг благонадёжности (коэффициент преступности).
Эта система и называется психопаспорт.
Общая ситуация
Планета Земля пережила большие потрясения: экономический кризис, разнёсший привычный нам капитализм в щепки, географические изменения, отчасти связанные с прискорбной климатической ситуацией. Бóльшая часть территорий Японии была затоплена, а само население сократилось до 10-15 миллионов человек, отчего жизнь сосредоточена в крупных городах.
Конечно, это сказалось и на других странах: они погрязли в бесконечных восстаниях/гражданских войнах, а политические системы находятся на грани крушения. «Страна восходящего солнца» — единственный уцелевший форпост человечества.
Политика
Вся политическая культура атрофирована — страшный сон отцов-основателей. Всё управление, как подобает образцовому технократическому государству, было передано искусственному интеллекту, а исполнением его указаний занимается министерство благосостояния. Мало кто пытается оспорить легитимность диктатуры алгоритмов.
Правопорядок
Япония встала на сторону «пацифизма»: полный отказ от военной силы и тем более какой-либо политики интервенции (в импереалистическом значении этого слова). За соблюдением порядка на улицах города следит бюро общественной безопасности в лице инспекторов и исполнителей, а помогают им в этом дроны (машины с минимальным искусственным интеллектом и малой функциональностью). Исполнители — это люди, чей коэффициент преступности довольно высок и не подлежит реабилитации, но низок для применения к ним высшей меры наказания; они помогают инспекторам, выполняют за них чёрную работу.
Правосудие
Сивилла стала высшим органом судебной власти. Она основывает сови решения на коэффициенте преступности подсудимого и, уже отталкиваясь от него, выносит приговор: отправить на психическую реабилитацию или же уничтожить. Исполняют их инспектора и их помощники, у которых при себе всегда доминатор — оружие, с виду похожее на пистолет и измеряющее психопаспорт. И готовое, в случае чего, показать свою мощь.
Однако, система Сивилла решила не воспринимает в полной мере тезис Маркса: «Бытие определяет сознание». Она признаёт, что есть люди, склонные к насилию с самого рождения, а потому они уже в детстве могут иметь вполне низкий уровень благонадёжности. Такой сценарий согласуется с генетической теорией преступности[2], которая сегодня так критикуется всеми левыми.
Таким образом, происходит отдаление от традиционной пенитенциарной системы, которую так критиковал Фуко в ряде своих работ[3]. Она сменяется утилитарным положением, основным вектором которой является иллюзорная «гуманизация» наказания, которую ещё в XVIII веке сформулировал Иремия Бентам.
Экономика
Экономику мира можно охарактеризовать как капиталистическую с большой долей вмешательства государства. Дети в конце обучения сдают единый тест, по результатам которого система Сивилла определяет человека на работу (или, в редком случае, предоставляет выбор между несколькими).
Это спекулятивный гиперреальный[4] мир. Это и есть государство будущего.
«Базис определяет надстройку». Этот известный афоризм до сих пор употребляется многими антикипиталистами и по сей день, что свидетельствует об интеллектуальной испорченности и кривообразном представлении работы общества. Если под «надстройкой» понимать тот привычный мир, в котором и функционирует общество будущей Японии, а под «базисом» — синтетически структурированный фундамент, который заложила система Сивилла, то это указывает нам на противоречие, которое мы обязаны раскрыть. Скользящая, непроницаемая и натянутая поверхность (общество); связанным, соединенным или отключенным потокам оно противопоставляется недифференцированной аморфной текучести («законы» его функционирования). Трансцендентный мир, представленный базисом, воздействует на хрупкую поверхность посредствам воистину тоталитарным и тираническим — жёсткий порядок в угоду человеческих идеалов свободы. Видимо, именно об этом и предупреждал своих учеников и всех нас Иисус:
«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».
(Мф. 10:34)
Идея абсолютного порядка породила терроризм и панику. Это одновременно и ироничная и трагичная ситуация. Крайне печальна она своей запредельной концентрацией мощи инспирировало то насилие, которое готово буквально придушить себя. Порядок порождает насилие — вещь совершенно неприемлемая для девергентного левого сознания.
Пришло время познакомиться с главным антагонистом аниме — Макисима Сёго. Это первоклассный холоднокровный убийца, для которого чужда абреакция[5] в любых её проявлениях. Он нарушает все условия игры, идет против монополизации власти. Для него убийство — всего лишь акт концептуализированного насилия. В его философии, терроризм, совершаемый им же, есть ничто иное, как террор против террора. А как ещё сопротивляться этому глобальному всемогуществу?
Именно благодаря распластавшемуся порядку он и появляется. Если же продолжать маршировать «с широко закрытыми глазами» и не принимать это в счёт, то из непоколебимой силы антитезы он превращается в простую случайность. Парадокс, вирус, который мы вовремя не изъяли из «слаженно работающего» организма.
Но мы то точно знаем, что это не так. Это вполне закономерная реакция. Именно благодаря глубокой интегрированости людей в этом механизме, внутри которого и кроятся противоречия, Макисима без труда находит финансирование и поддержку для «восстания». Забастовка кончилась — пришло время встретиться с плодами своей работы. Безапелляционный порядок — вот корень проблемы.
Давайте же будем следовать ницщеанской традиции Добра и Зла и попытаемся разобраться в настоящем положении дел. Раз вызов затрагивает саму интерпретацию этих противоборствующих сил, то нужно выяснить пропорции, чтобы не переборщить. Мы, подобно сторонникам теории плоской Земли, свято верим, что из победы Добра (честное справедливое общество) следует полная ликвидация Зла. На самом же деле, соотношение Добра и Зла, согласно исторической действительности, одинаково, и оно возрастает в одной степени прогрессии. Метафизически, Добро и Зло референцируют друг на друга: это тесный союз, симбиоз, твёрдая взаимосвязь первого и второго. По своей логике, одна из этих бинарных оппозиций[6] и не может победить, иначе она обнуляется, и мы приходим к парадоксу. Справедливость не может победить Несправедливость, в противном случае, первое потеряет свой смысл: Справедливость не будет справедливой. Поэтому неудивительно, что подобные проекты всеобщего благосостояния разрушаются под давлением пропорционально противоположной силы.
Это вполне логично и неизбежно, что неимоверное желание построения справедливого общества ведёт к противоположному сопротивлению. По природе своей, справедливость — соучастник собственного падения. Эмиль Дюркгейм считал[7], что главная причина самоубийства состоит в одиночестве. Это же происходит с иллюзорной справедливостью, которой, на первый взгляд, не оказывается никого сопротивления. Стремление отрицания всякой системы сильнее, чем ближе она к своему совершенству и могуществу.
В определенном смысле вся система способствовала своей своевременной кампании по самоуничтожению. Ситуация полной монополизации власти в это технократической машине так и готовило под себя петлю при полном отсутствии инакомыслия. Система сама же создаёт условия игры, объективно «нерушимые». До сих пор этой силе в основном удавалось поглощать и переживать любой кризис, лишь оттягивая неизбежное. Антагонизм повсюду. Антагонизм в каждом элементе сингонии[8].
Виктиминальный[9] порядок, обречённый на собственный же образ (image), делая из себя объект желания, страдания и заботы. Такая рефлексия губительна.
Феномен насилия широк, феномен субъективного насилия ещё шире, но давайте же рассмотрим его в парадигме проблемы порядка. В здоровом обществе должно присутствовать насилие, согласно Герберту Спенсеру. Насилие должно индентифицироваться в системном, качественном виде, но не как борьба. Таким образом, в условном не-насильственном обществе выстраивается нормативная системность, черта, за которую не просто запрещено заступать, но и крайне опасно. Ключевой вопрос же, который обходят стороной левые теоретики (на самом деле, нет, но исполняют свою роль они крайне плохо), состоит в том, как справедливость функционирует. Нам лишь трактуют, как она должна установиться, имплицитно теоретически доказывая её жизнеспособность, но не говоря о способах и методах её систематизации. Двойственная структура и сама природа насилия говорит нам, что нам нужна справедливость лишь для определения самой несправедливости, для дискрипции. Будь это противопоставление или вовсе его часть.
Суммируя все противопоставления можно смело заключить, что логичным заключением из идеи справедливого и условно не-насильственного общество следует целая акция по сопротивлению. Это неизбежно. Терроризм — тень господства романтизированного порядка господства, всегда готовый выйти из тени. Больше нет разделительной линии, которая смогла бы показать разницу между Добром и Злом, насилием и не-насилием, справедливостью и несправедливостью. Эти двойственные сплетения — часть культуры. Базис не может определять надстройку, ведь они являются комплиментарными вещами. Нельзя размышлять примитивно: нельзя выстроить дихотомию в виде последовательной схемы из двух противоборств.
Автор - Никита Чураков
Примечания
- Деконструкция в теории Дерриды, заключающаяся в уничтожении бинарных оппозиций, противопоставлении «традиционному» порядку
- Генетическая теория преступности (в криминологии) подразумевает связь между биологической составляющей человека и склонностью к преступности. Одним из основоположников считается Чезаре Ломброзо.
- Самым выдающимся исследованием Фуко в этой области считается, конечное же, труд «Надзирать и наказывать»
- Гиперреальность (по Бодрийяру) — феномен симуляции действительности, совокупность симулякров
- Абреакция (она же разрядка) — термин, пришедший из психоанализа, означающий повторное переживание травматического событий
- Одновременное рассмотрение двух противоположных позиций
- «Самоубийство» Эмиля Дюркгейма
- Сингония — классификация кристаллографических групп симметрии
- «Викитимальный» от слова «виктимизация» — склонность стать жертвой
