Я позвал вас сюда, чтобы поведать вам самую удивительную историю из всех, какие вам доводилось познавать – слушать, смотреть, познавать истории, чувствовать их на вкус, вдыхать их запах, ловить неуловимые волны – или как вы еще познаете истории. Позвольте же представить вам величайшую из историй в мире, которую создал ваш покорный слуга.
Это повествование о том, как меня убили. Что такое? Вы удивляетесь, что меня убили, а я все еще живой? Не понимаю, что вас удивляет. Совершенно не понимаю.
Итак, меня убили. Это было неприятно. Это было больно. Это было… просто несправедливо, я пришел туда не для того, чтобы меня убивали, а совсем для другого.
Самое главное – я не знал, кто это сделал, меня убил один из них, а их было слишком много, и каждый из них говорил, что он не виноват.
Их было много.
Слишком много подозреваемых.
Сто десять миллиардов.
И здесь, в этой удивительной истории я поведаю вам о том, как вернулся туда, как ходил из дома в дом, из города в город, из страны в страну – не спрашивайте, что это такое, я сам толком не понял – ходил из года в год, из одного года в другой, говорил с подозреваемыми – в переулках, куда не задувал ветер, в уютных комнатах у очага, в больших сверкающих залах, - полушепотом вопрошал растерянных, ничего не знающих – кто меня убил?
В моем повествовании триста миллиардов глав – первая глава про то, как меня убили, вторая глава про то, как я пошел искать убийцу, потом по главе на каждого подозреваемого… И каждый раз я буду делать вывод, что это он и убил меня когда-то, - но каждый раз виновного кто-то убьет, и я спохвачусь, что тот, кто убил его, и есть виноватый, и снова все по кругу, по кругу. Несколько раз убьют меня самого, - и мне снова придется начинать все сначала, с того момента, как мои подозреваемые спустились с деревьев, на которых жили, выбрались в саванну, сколотили шалашики – и дальше, дальше, до паровых котлов, до первых транзисторов, до космических парусов. Поэтому и глав получится не сто десять миллиардов, а триста, и уверяю вас, каждая глава будет удивительной и невероятной.
Но самое удивительное будет потом, когда я переберу всех подозреваемых, до самого последнего, и увижу, что тот, последний, выживший, умирающий в безжизненной пустыне посреди мертвого города, никак не мог убить меня, он невиновен. И дальше будет глава, где я останусь один в руинах некогда величественного мегаполиса, и пойму, что все тщетно, все напрасно, что я никогда не найду виноватого.
Так пройдут сто пятьдесят миллиардов глав моего повествования, оставив меня в полном отчаянии. А далее будут главы моих воспоминаний – я снова переберу в памяти каждого встречного – охотника в жаркой саванне, одинокого пастуха в горах, раба на невольничьем рынке, торговца в шумном городе, жреца на ступенях храма, рыцаря в доспехах, слепого прокаженного у ворот таверны, мореплавателя, заплутавшего в океане, изобретателя парового котла, водителя-дальнобойщика, гениального программиста, который создает искусственный разум, покорителя космоса, завоевателя, который пытается собрать воедино разрозненные племена после глобальной катастрофы, странника, который ищет что-то в заброшенных городах…
А дальше будет глава, где я все пойму, - кто убил меня. К тому времени вы будете сгорать от нетерпения узнать ответ – и я скажу вам его, это сделали вы. Да-да, вы не ослышались – вы. Для этого я и позвал вас сюда. Нет, не отпирайтесь, что вы ничего плохого мне не делали – сейчас не делали, да, но у вас впереди много-много лет жизни, и уверяю вас, за эти много лет вы успеете встретиться со мной и убить меня… вернее, успели бы. Теперь вы этого не сделаете. Нет, не потому, что я вас предупредил. Потому что я опережу вас….