Мир буквально замкнулся во дворе, а дальше другие дворы, враждебные. Дрались страшно, но не припомню, чтобы уважали того, кто ударил лежачего, да и упасть было стыдно, вроде как сдался. Почему дрались?
Сейчас вспоминаю и смеюсь. Поводов была масса. Ну, прежде всего за девчонок наших. Вот проводил он девчонку нашу, и если без тумаков вернулся - нам горе, а ему счастье. Помню, влюбился я в одну девушку (девочку) из соседнего двора, а там её уже двое любили и меж собой дрались, но тут появился я и они тут же объединились против. Иду, провожаю её, а сам думаю о дерзком. Поцеловать её, а потом что? Смотрю, их двор сидит, на гитаре кто-то дрынькает. Заметили... До того боялся поцеловать её, даже рукой дотронуться. Раз коснулся случайно, так голова закружилась. Проводил до квартиры. Слышу за нами молодняк в подъезд нырнул. Она смотрит и видит в глазах моих страх и как-то так с сожалением покачала головой. Откуда взялось такое, кто под такую решимость подтолкнул сам не знаю. Схватил её, как борец. Она взвизгнула, отвернулась. Я носом и губами её щёку "клюнул" и тут же оттолкнул от себя. До сих пор помню её глаза, хотя, иногда они и сейчас так вспыхивают:
- Хулиган! Вон, иди и пусть тебя побьют, дурак!
Молодняк меня от подъезда задирать стал, ведут к ребятам с их двора. А у одного из влюблённых брат старший был, в армию вот-вот должен был уйти. Мы в тайне души давно этого ждали, чтобы их двор ослабел. Кстати, он бросил курить и пить. К армии готовился, целыми днями на турнике, как с завода придёт - болтается, солнышко крутит. Подошёл он ко мне, сделал обманное движение на жим-жим очко. От неожиданности я глаза закрыл. Стыдно вспомнить. Он рассмеялся, и вдруг говорит, - Ну, кто этого ухажёра бить собирался? Вышли двое. Один из них младший брат того парня.
- Не ссы, драка честной будет. Тимоха, давай.
Схватились. Так выходит, что я Тимоху прижал. Подломил под себя. А сам думаю, почему не бьют сверху меня? Чувствую, за ворот тянет меня кто-то. Встаю. Старший брат меня на ноги поставил. Своего брата тоже поднимает. Вдруг справа мне в скулу другой как швыранул. Искры из глаз. Упал на колено. Голова кружится, встать не могу, на четвереньки упал. Слышу за спиной старший брат обоих ухажёров бьёт.
- Тимоха, я тебе сколько раз говорил, чтобы курить бросил! Через дым вся твоя сила выходит. А тебе, рыбий глаз, я сказал, чтобы кастет не брал. Ты же, падла мой уговор нарушил. Или я тебе не авторитетом стал?
Ушёл я неверной походкой, как не старался быть молодцом. И решил, что мало я спортом занимаюсь, надо больше! Спасибо двор за школу. Спасибо тем старшим ребятам, которые также в своё время получили закалку двором и фронтовиками. Славное было время, молодость. А на той девчонке я женился потом. Ну и она расстаралась. Пятерых мне родила.
Кстати, ещё историю вспомнил. Жили мы недалеко от ВДНХ. К нам во двор приезжал инвалид без ног на фанерке с подшипниками. Что он делал на ВДНХ не знаю. Соседка говорила, что побирается Христа ради. Его ловят и увозят, а он опять появляется. Этого инвалида я запомнил на всю жизнь. Мы с ним сидели в кустах возле барака. Он пил водку, а меня угощал лимонадом и печеньем. Я его слушал и эти минуты были прекрасны. Он открывал мне мир. Рассказывал без умолку, шепелявил. У него зубов не хватало. А иногда пел, но пел он плохо. Ещё хвастался за жизнь свою:
- Мне не надо уступать место, я постоянно сижу. Меня не видят потому, что я ниже пояса тех, кто с ногами и я могу заглядывать под юбки любым красавицам. Меня вот называют обрубком. Бывало я огрызался, пока вдруг не понял простой вещи, они сами обрубки. У меня боженька ножки откусил, а у них души. Я перестал замечать таких людей, кроме святых.
- А их много?
- Больше, чем ты думаешь! Теперь я знаю точно. Вот, бери еще мелочи и сбегай купи себе лимонада.
Когда я вернулся, он спал сидя в тележке. Мальчишки вывернули ему карманы и вытряхнули из них мелочь, допили его водку. Я с ними дрался. Меня избили. Было очень обидно... на что он мне потом сказал.
- Это не они тебя избили, а ты сам их. Вот увидишь, пройдет время...
Мы иногда с ним встречались пока он не пропал. Потом я про него забыл. Вспомнил однажды во сне в Афганистане, когда было трудно, когда был молодым солдатом. Мучительно захотелось запеть песню, как пел тот инвалид. Но не стал. Я ещё хуже его пою.
Всё таки хорошо, что у памяти есть удивительное свойство проживать жизнь заново, ярко!