Старый Стокгольм и кукольные дома.
Свечи в глазницах — огарки медовых душ.
Тыквы муляж на витрине. Грядёт Самайн.
Достопочтенные фрекен готовят пунш.
Благообразные бюргеры цедят грог.
У полицейского выдался трудный день.
Вот говорила же мама: "Учись, сынок"
"К Вам ещё два сумасшедших. Ну да, вон те.
Жмутся друг к другу на стульях. Сидят, дрожат
С жалким чистосердечным серийных краж"
Вечер. Фемиде попала под хвост вожжа
И Немезида не против словить кураж.
"Да, господин, мы жулики. Кто святой?
Даже несчастную Клару обчистил Карл.
Фомки, отмычки топорщат полы пальто.
Мы бы сюда никогда не пришли, капрал,
Если бы нас не преследовал мерзкий звук.
Он, как осиное жало, застрял в стене,
На арматуре качается, как паук.
Что мы там взяли-то? Парочку простыней,
Чье-то исподнее, белое в темноте.
Крыша не совпадала с узором звёзд.
Мы не обуза для городских властей.
Бедные воры. Откуда тогда взялось
Это пятно, подвешенное на крик?
Призраки — сон наяву, и не боле чем.
Горлом, как теннисный мячик, ходил кадык,
Чувствуя, что пробуждается дух ночей
Неупокоенным в крепких могилах злом.
Кости антенн превращались на раз в кресты.
Липло к рукам древнейшие ремесло,
Линию жизни обрезавши до черты,
Словно в замедленной съёмке страдал бельмом
Глаз полнолунья — свихнувшийся режиссёр.
Не помогает теперь ни буддистский "ом",
Ни из серебряной ложки святой кагор.
Жуткие сказки рассказывают впотьмах.
К взрослым они возвращаются на Самайн.
Нас постоянно преследует гулкий страх,
Даже когда на рассвете звенит трамвай,
Словно грызёт перепонки орда стрекоз,
Словно у дьявола вечный в аду ремонт.
Мы под защитой закона, не так ли, босс?
Можно нам в камеру, в пыточный бастион,
В крепость ослепшую, в замок, змеиный рвом?
Лишь бы ничто не тревожило нас извне.
Можно куда угодно, но без него.
Чтобы ещё ключи на глубоком дне"
"Есть одно место. Там много таких, как вы", —
Коп закрывает исписанный формуляр.
Психов ему не хватало ещё ловить.
Скорая. Хмурый, неласковый санитар.
От бесконечных лекарств онемел язык.
К полу привинчен сон. В одну точку взгляд.
Не получается рвотный сдержать позыв.
" Как там мои подопечные, крепко спят?"
"Лечим. Истерика с примесью параной.
Что Вы хотите, чувствительный стал народ",
Но по ночам раздаётся звериный вой:
"Он обещал вернуться. И он придёт"