Прочитала еще один роман Ольги Токарчук «Последние истории». Чтение оказалось для меня тревожным и болезненным, хотя это такая плотная, наполненная метафорами и отсылками проза, которую я люблю.
Книга вышла на польском в 2004 году, задолго до многочисленных премий, Международного Букера и Нобелевки, полученных Токарчук. На русском роман выходил в НЛО, сейчас ее переиздают в «Эксмо» в том же переводе Ирины Адельгейм.
Роман распадается на три части — три главы или повести, тут решает каждый сам. Но то, что распадается — совершенно точно. Повествование в каждой части ведется от лица женщины, принадлежащей к одному роду. Но каждая из женщин, являющаяся одновременно дочерью и матерью, отделена от другой. На первый взгляд, у них будто бы нет совершенно ничего общего.
- «Чистый край» — Ида Март, 54 года, Польша, на пути к дому детства, февраль 2003-го.
- «Парка» — старуха Параскева, 76 лет, Польша, тот самый дом на горе в чужой стране, февраль 1993-го.
- «Фокусник» — Майя, 33 года, тропический остров в Южно-Китайском море, в отсутствии дома, февраль, Год Деревянной обезьяны.
Этот роман написан до «Бегунов», и он скорее про разделение границами, а не про пересечение их. Мир здесь тревожный, серый, тяжелый. И даже третья часть, где действие происходит под палящим солнцем тропиков, не добавляет счастья и спокойствия, наоборот, она самая мертвая.
Это очень болезненная книга про столкновение со смертью, а также про горевание, слезы, боль, направленные на то, чтобы исцелить, завершить терапию. Но отчего-то героини не способны этого сделать.
|
Ида Март в разгар рабочего дня (она экскурсовод) берет у подруги машину и спонтанно отправляется к дому детства. Она попадает в автоаварию и погибает. Место, в которое она попадает, слишком похоже на бардо — пограничный мир между жизнью и смертью.
Она находит чей-то дом, где живут бабушка с вечно исчезающей памятью и молчаливый дед. Старики занимаются тем, что берут у сына-ветеринара умирающих животных и ухаживают за ними, тем самым наблюдая их смерть и помогая совершить переход.
Иде в этом никто не помогает. Она должна совершить переход сама. Вспомнить умершую мать, прочитать открытку, отправленную дочерью из тропических стран, дозвониться в полицию, очнуться наконец ото сна и найти выход.
||
Высоко на горе стоит одинокий дом с широкой верандой. Вокруг всё погребено под снегом, в деревню и город не выбраться. Параскева сидит на веранде и наблюдает за умершим мужем Петро. Она не торопится звать на помощь, ей не страшно, да и чего тут бояться, он был старше ее на целых пятнадцать лет, значит должен был умереть раньше.
Вместо этого она вспоминает прошлое. Свою родную страну Украину, годы войны, любовника, обладающего страшной властью, Юрия Либермана, умершую в поезде дочь Ляльку... Она пытается разграничить себя и умершего супруга и находит множество различий, возникающих неожиданно, между гореванием о слишком рано погибшей дочери, чувством вины из-за своих измен и памятью о родной земле:
«Он смотрел на целое, я — на детали. Он видел деньги, я — мелочь в кармане. Он — времена года. Я — дни недели. Он глядел в окно, а я соскабливала со стекла черные точки — мушиные отходы. Он говорил: пиджак, а я — пуговицы, переплетение ниток, ярлычок под воротником. Он видел уборку, я — мусор, полный клубков пыли, щепочек, дохлых мух и песка. Он смотрел на лес, а я — на отдельные елки и стремительно подраставшие березки да смородиновые кусты. Он видел целые годы, я — только вечера. Он — договоры, войны и мир, а я — человеческие лица, прохожих, что отворачивались и отводили глаза. Насколько важны эти различия?»
Но сквозь эту нарочитую отчужденность, попытку отделиться от уже мертвого тела, проступает любовь, боль, понимание, желание воскресить близкого человека, вновь прожить с ним жизнь, ведь кому теперь она, дряхлая старуха, нужна? Ее время закончилось. И воспоминания уйдут вместе с ней.
|||
Майя пишет путеводители. Для этого она путешествует по всему миру, таская за собой десятилетнего сына. Она одновременно показывает мальчику мир и будто бы ограждает от него. Рассказывает про реинкарнацию, но закрывает ему глаза перед случайно найденной огромной мертвой черепахой.
Покой Майи нарушает престарелый фокусник Киш, приехавший на остров, чтобы умереть. Он дает мальчику книги, обучает фокусам, помогает обладать нужными знаниями и одновременно видеть в этом волшебство, создавая его для других. Киш становится проводником в мир мертвых и учит чувствовать себя живым. Увы, Майя не слышит его. Ее кожа бледна, а внутри поселился холод. Она, которой позволено пересекать границы, путешествия по миру, духовно мертва.
---
Помните, у Джоан Роулинг в «Гарри Поттере» есть фестралы — скелетообразные лошади с крыльями, видеть которых могут лишь познавшие смерть. Существуют слухи, что увидевших их, ждут ужасные несчастья; даже министерство магии приписывает их к классу XXXX («опасные»). Но это лишь суеверие.
Фестралы — добрые, нежные, умные и преданные существа. Они хорошо ориентируются в пространстве и очень выносливы. С ними невозможно потеряться, они способны переносить людей на большие расстояния — то есть помогут пересечь любые физические границы. Видеть их — значит обрести эмоциональное осознание смерти, принять ее вес.
Красивый образ, в котором воплощено всё, о чем говорит Токарчук в своем романе.
Видеть (I see — с английского «вижу» и «понимаю») смерть, понимать свою смертность значит быть живым: творить, помогать другим, быть тем, кто передает опыт и знания, наполняться.
Увы, все три героини романа «Последние истории» мертвы, даже если они еще дышат. Даже у Сондерса в романе «Линкольн в бардо» призраки и то более живые.
«Последние истории» — книга о невероятном одиночестве, о неспособности создавать тепло или вбирать его, о нежелании (или невозможности) жить и непонимании собственного счастья, о подведении итогов и закрытости по отношению к миру, к другим и к себе.
Этот текст похож на реку Стикс, переплыть которую не каждому под силу. Всё время хочется оглянуться — закрыть роман, отключиться, отойти. Но то, как сделан этот текст, поражает; и еще более ошеломляет чуткость автора — прожить всё написанное и перенести его, не расплескав, через слова в этот мир, передать тем, кому, быть может, страшно, больно, тоскливо, кто закрывается от мыслей о смерти или кто был ее свидетелем. На это нужно так много сил. Восхищаюсь Ольгой Токарчук и благодарю ее за чуткость.
Ксения Лурье
Подписывайтесь на мой канал pro.knigi, узнавайте о книжных новинках