Каждый день после обеда у Анны была привычка вытаскивать всё своё нижнее бельё из ящика комода, стирать его руками в холодной воде в раковине в ванной комнате, и складывать обратно в ящик в комод. С этой привычкой Анна переехала к нам в дом, и родители Анны нас предупредили — быть очень внимательными к этому процессу, и при этом делать вид, что в этом нет ничего особенного.
И нужно было быть креативными, потому что Анна ни за что не отдаст своё бельё постирать в стиральной машине. При этом, если она сама стирает его руками и оно на её взгляд не достаточно чисто — она будет кричать на свесь дом: «Пятно не отстирывается!» И у неё будут ледяные руки, она продолжит стирать в раковине, в холодной воде, будет очень расстраиваться, но никого не подпустит к себе и будет в прямом смысле выталкивать сотрудников из ванной, чтоб те ни дай бог дотронулись до её белья, даже если с целью помочь.
Мы проявили креатив и купили точно такое же бельё в двух экземплярах, чтобы можно было его нормально постирать в стиральной машине и высушить, и чтобы никакого стресса при этом не вызывать у Анны. То есть было в итоге так: одна порция белья была у Анны в ящике, другая стиралась/сушилась, третья была в небольшом пластиковом контейнере в подсобке, куда вход был разрешён только сотрудникам. Сотрудники заменяли бельё с мокрого и грязного на сухое и чистое, пока Анна смотрела телевизор в зале, или ходила по магазинам, или была в банке, или ходила в театр, или виделась с родителями, или готовила на кухне, или общалась с другими нашими подопечными в зале, в общем, когда Анна была где угодно, но не в своей комнате. И нам действительно нужно было быть шустрыми.
Анна знала всё своё бельё, знала, где оно лежит, знала как оно лежит. Оно никогда не было аккуратно сложено, но она знала сколько и чего у неё есть. И однажды, пока Анна смотрела телевизор, сотрудница пошла заменить бельё Анны — стандартная ежедневная рутина. Чего сотрудница не заметила — это того, что по пути из подсобки одна пара трусиков нечаянно выпала из контейнера на пол, и никто не заметил. Смена белья в комнате, казалось бы произошла успешно, и через полчаса Анна пошла в свою комнату проверить, всё ли там в порядке — она так делала несколько раз в день, чтобы убедиться, что всё под контролем.
Аутисты не всегда могут контролировать эмоции и уровень тревожности может быть сравнительно высокий в любом случае, но их окружение в виде мебели и того, как они обустроили свою комнату — это то, к чему они всегда могут вернуться и успокоиться, что всё в порядке.
И вдруг мы услышали громкое: «НЕЕЕТ! Нет, нет, нет!». Анна прибежала вниз из своей комнаты и стала толкать сотрудников и кричать: «Их там нет! Их там нет!». Тогда мы у неё спросили: «Чего нет?». Она стала кричать сотруднице в лицо: «Моих трусов нет! Где они? Где они? Где они?» Анна знает, что за дверью в кухне — подсобка, а в подсобке — стиральная машина. Она подбежала к этой двери не дожидаясь ответа и стала колотить в неё кулаками, пинать ногами, пыталась выбить дверь плечом, но у неё не получалось. Тогда она схватила сотрудницу за руку, притащила её за собой к этой двери и стала ещё громче кричать. Крик стал переходить то на ор, то на визг: «Открой дверь! Я знаю, что они там!»
Сотрудница стала разговаривать с Анной: «Я сейчас зайду в подсобку, поищу там твои вещи, и если они там — я тебе их принесу, хорошо?». Анна ответила: «Да, да, хорошо, хорошо, торопись, торопись». Сотрудница спросила у Анны: «Какого цвета были твои трусы?». Анна стала кричать в ответ: «Сиреневые! Сиреневые! Пусти меня, я хочу зайти! Открой дверь!». Сотрудница была очень спокойна и терпелива: «Анна, отойди от двери и я пойду и поищу их, хорошо?» Анна сдвинулась на другой конец комнаты, бормоча про себя: «Хорошо, я буду ждать». Но как только сотрудница проскользнула в подсобку и почти успела закрыть дверь, Анна разбежалась и со всей скорости налетела на дверь, кинулась к работающей стиральной машинке, и стала её бить кулаками, потом пыталась открыть, потом толкнула сотрудницу и стала кричать: «Открой! Я знаю, что они там! Открой! Открой!».
Сотрудница сказала ей, что Анне придётся подождать, так как машинка сама остановится, когда всё будет постирано. Анна снова, и снова, и снова пыталась открыть стиральную машинку, но без результата. Анне это было сложно понять.
Некоторые люди с аутизмом не понимают концепцию времени, совсем. С некоторыми работает таймер, потому что они понимают цифры. Для Анны работали песочные часы. Ей протянули красные часы — 20 минут. Анна села на пол и стала пристально на них смотреть. Она ждала и ждала, и казалось, что 20 минут для неё были вечностью. Она сидела на полу и качалась взад-вперёд, иногда спрашивая: «20 минут почти закончились?», на что получала ответ: «Ещё не закончились, смотри на песок». И Анна снова пристально смотрела на часы и качалась, и качалась. Это были очень долгие минуты. К счастью, стиральная машинка остановилась минуты на две раньше, чем закончился песок в часах. Анна подскочила, забыла про таймер, с необычайной скоростью схватила всё своё бельё из стиральной машинки и бегом побежала на второй этаж в свою комнату.
Её никто не собирался останавливать. Для неё это был невероятный стресс и шок, ей нужно было побыть одной. Влажное бельё было наименьшим из наших беспокойств. Да, она сейчас его сложит в ящик, и оно там будет лежать всю ночь. Нам придётся купить ей ещё белья, чтобы было на что его заменять. Мы продолжим делать то, что делали до этого, потому что оно работает.
Самое главное — эмоциональное состояние Анны, её стресс, её ужас, её паника. Что-то в её хрупком мире сегодня сломалось. И пройдёт некоторое время, пока мы вместе сможем это починить. Сотрудница и Анна вечером вдвоём разговаривали в комнате Анны. Они обсуждали другую одежду Анны, и что она завтра оденет, и какое её любимое пальто, и как она с мамой пойдёт купит новую пижаму через три дня. Точнее, через три ночи, конечно, некоторые люди умеют понимать только количество раз они пойдут спать, а не количество дней до намеченного события. У Анны всё будет хорошо и в этот вечер, и на следующий день. Она и сотрудница снова будут друзьями, они обсудят, что произошло, и всё наладится. До следующего раза.