Хмуро тянется Рождественский пост. И кто бы что ни говорил, ему сопутствует не только промозглая пасмурная погода, не только замедливший явиться снег, который, вполне по Пастернаку, возможно, вылечил бы тоску. «И в мире нет такой тоски, Которой снег бы не вылечивал», - писал поэт. Нет, тормозят жизнь не только они, мрак, сырость, предзимнее безвременье. И самый воздух - не прозрачный, как на Рождество или на Пасху, а вязкий, тягостный. Трудно дышать - не только в телесном смысле. И душа осознаёт: миром управляют невидимые силы, которые предшествуют разрушительным процессам в природе, а главное - не сводятся к этим процессам.
Великим утешением на фоне хмурой беспросветной осени, которая не спешит перейти в зиму, для нас с женой явился Николин День - 19-е декабря. Удачно, что в храме, куда мы обычно ходим, две литургии - ранняя и поздняя. Так что можно успеть на раннюю до работы, которую, понятное дело, никто не отменял.
В Москве нынче много храмов, но мы с женой загодя заказали такси, чтобы успеть в особо намоленную церковь, которую мы привыкли посещать, а это не ближний свет. Подъём - в пять утра, ради праздника стоит себя взбодрить пораньше, но всё-таки мы не идём пешкодралом «по пустырю, по бурелому» (слова Заболоцкого, сказанные по другому поводу), а в ранний час пользуемся услугами такси.
Раннюю литургию служат ритмично, на одном дыхании. Душа оживает.
И вот уже электричка несёт нас с женой загород, где я работаю. Усадьба князей Голицыных соседствует с усадьбой Захарово, где Пушкин проводил своё детство. Голицыны и Пушкины - не только соседи по усадьбе (как скажем, Ларины и Онегин), Голицыны и Пушкины - дальние родственники. Там, где некогда располагались их усадьбы, сейчас музейный комплекс. Там - в бывшей усадьбе князей Голицыных (ныне городское поселение Большие Вязёмы) - я и работаю. Беру с собой жену, потому что вечером мы вместе идём на мероприятие при музее, посвящённое Николину дню. Жена блогер, поэтому её работа при ней - всё на планшете - планшетом она и намеревается заниматься, коротая день до мероприятия. Заодно у неё есть возможность осмотреть музей.
Предзимний пригород. Тишина, чуть перебиваемая отдалёнными глухими звуками. И странное дело! Погода вроде бы та же, что и вчера, а дышится легко. И раннее солнце легко золотится на коре деревьев, играет бликами и тенями на дорожках, ведущих к музею-усадьбе.
И вот - мой отдел, который занимается музейными экспозициями. Книги, столы, компьютеры для работы.
В обеденный перерыв я предлагаю коллеге - К., для приличия чокнуться по случаю праздника, разумеется, не нарушая режим и порядок работы. Нет же юридического правила, которое запрещало бы пусть умеренное количество спиртного в законный обеденный перерыв. А праздник почтить всё-таки надо.
- Здоровая идея! - поддерживает меня коллега. - Почтим Николу!
Ну и поскольку жена при мне, мы - я, К. и она - втихую соображаем на троих. А зачем шуметь, зачем мешать окружающим заниматься своими делами?
- Николу Угодника особо чтят в народе, но я скажу крамольную вещь - вздыхаю я. Святого любят за то, что он помогает в практических делах - вытащить трактор, который забуксовал в непролазной слякоти, найти заплутавшуюся козу и прочее. Но я не вполне разделяю народный культ Николы, поскольку святость является нам бескорыстно, а не ради одной только житейской пользы (хотя и в пользе ничего худого, разумеется, нет).
- Конечно! - соглашается со мной К. - случайно ли что и Пушкин, в музее которого мы работаем, подчас пренебрегал пользой ради высших ценностей (пусть даже он оставался поэтом и имел дело не с сакральными, а с эстетическими явлениями)!..
- Ура! За праздник! - чокаемся мы, заедая водку грибочками и прочей снедью. Постный стол, если отнестись к нему с толком, бывает очень вкусным и питательным (хотя совсем уж строгие постники не просто соблюдают Устав, но отказывают себе во «вкусненьком» - мы так не можем, тем более что сегодня праздник).
У коллеги - К. от водки даже голова прошла, которая с утра было заболела. Как хорошо!
Существует надуманное выражение: «Долог день до вечера, коли делать нечего». Ну, во-первых, нам было чем заняться, а во-вторых, декабрьский день, когда светает поздно и темнеет рано, сам по себе короток. Вечера долго ждать не пришлось. Быстро стемнело, и мы с женой, после того, как мои коллеги разошлись по домам (их тоже приглашали на вечер, но оказалось, что у всех дела), итак, с наступлением темноты мы с женой безотлагательно принялись собираться на мероприятие.
Вскоре совсем стемнело. И хотя местная администрация, куда мы уверенно направились, находится совсем неподалёку от музея, впотьмах было ничего толком не видать, и мы с женой пробирались почти наощупь, плутая по заиндевелым улочкам и ловя на себе вспышки редких фонарей. Но вот уже показалось двухэтажное здание местной администрации, где и состоится нынешнее мероприятие - вечер памяти художника Николая Поклада, соотнесённый с церковным праздником Николы Зимнего.
Располагаемся в небольшом уютном актовом зале. Литературный вечер скоро начнётся. Идут негромкие приготовления. Собираются ведущие и актёры. Появляется глава Больших Вязём Сергей Хациев. Он неизменно подтянут, но при этом человечен и приветлив. Сам помогает двигать стулья в актовом зале.
По мере того, как собираются гости, зал наполняется, разбирают места. И вот мы с женой убеждаемся, что литературно-художественный мир един. Среди гостей - известный режиссёр, которого мы с женой ранее встречали на московских литературных «площадках». - Ба! - Александр! - Василий! - Сколько лет, сколько зим! Обмениваемся торопливыми рукопожатиями. Театральное действо вот-вот начнётся. Людей в зал всё пребывает.
И вот вечер открыт. Мероприятие посвящено памяти художника, мультипликатора и просто яркого человека, легенду этих мест - Николая Поклада. На сцену выходили люди, знавшие его, и делились своими воспоминаниями.
Елена Арто говорила о том, что Николай Поклад жил здесь неподалёку, и ныне он неотъемлем от этих мест, поскольку стал их живой легендой. И теперь посмертно он возвращается в те края, которые некогда покинул.
Попутно Елена Арто выразила надежду и более того, почти уверенность, что вечера, посвящённые Николаю Покладу, станут в Вязёмах регулярными.
Владимир Комаров говорил о творческой эксцентрике Николая Поклада, человека живого, неистощимого на выдумку. Рассказывал яркие случаи из его биографии.
Актёр Юрий Веялис с двадцатилетним стажем Деда мороза рассказывал, что Николай Поклад - это человек-театр, человек-праздник, человек, способный вносить творческое оживление всюду, где бы он ни появлялся.
Режиссёр Роман Тихомиров проникновенно рассказывал о непосредственном участии Николая Поклада в изготовлении скульптуры Деда мороза (по официальному заказу).
Со стороны выступавших звучали уникальные исторические анекдоты из жизни Николая Поклада.
Наконец, пришёл черёд выступать фольклорному театру. Гикая, на сцену выбежали разряженные актёры, которым суждено было изображать Рождественское колядование.
Зал разразился аплодисментами, и началось театральное действо. Простонародные забавы подчас несут на себе признаки задорной весёлой жестокости. Так, колядующие сулят хозяевам избы, что если те пожадничают и не вынесут в избытке
сметану-масло, салу-колбаску, хмель-брагу, хозяевам избы как следует расквасят физиономии. У- у - ух! - катится по залу простонародное ухарство.
И длится, длится театральное действо. Являются неизменные в таких случаях Коза и Медведь. В происходящее на сцене настойчиво вовлекают и людей из зала. Всё хохочет и вращается в хороводе.
Закончился вечер душевным предновогодним чаепитием, куда явился и Дед Мороз, правда, приходить он не торопился, но по совету взрослых дети, ожидающие праздника, всё-таки докричались Деда Мороза. Он-таки пришёл и был настолько натурален, настолько убедителен сценически, что даже проницательный глаз не мог узнать в нём Юрия Веялиса, который недавно в совершенно ином обличии рассказывал всем про художника Николая Поклада. Перевоплощение Виаллиса состоялось, и вернувшись к пьющим чай, он весьма достоверно сообщил, что видел мужика с бородой в красной шубе и с мешком. Мужик направлялся куда-то в лес…
За чаем известный поэт Валерий Лобанов по просьбе Елены Арто прочитал свои недавние стихи. Они побудили задуматься. Все были под большим впечатлением.
Когда стемнело окончательно, мы с женой среди прочих гостей покинули здание администрации. На улице стоял мрак, но на душе было светло и пелось. Праздник состоялся.
Пишите комментарии. Делитесь моими публикациями. Подписывайтесь на мой канал . Геронимус.