Есть еще на планете такие места, где можно почувствовать себя первооткрывателем. Например, Чукотка. Попав сюда, вы можете оказаться единственным человеком в радиусе 100–200 километров. Здесь по улицам ходят бурые медведи и волки, под землей находятся километровые толщи льда, который не тает даже при температуре плюс 25 градусов! А под понятием «все включено» имеется в виду лишь суровый климат и опасности, подстерегающие на пути.
Казалось бы, только самый отчаянный романтик, рискуя жизнью, отправится на край земли. Минчанин Александр Лазарь как раз из таких. Прошлым летом он в одиночку по-ехал покорять Чукотку на мотоцикле!
«Мне было интересно, потому что эта дорога никем толком не исследована – ты не знаешь, что ждет впереди, с какими трудностями столкнешься. Хотелось узнать, на что я способен», – объяснил Александр свое решение.
Стартовал в середине мая. Маршрут пролегал через Уфу, Новосибирск, Якутск.
Байкпост в Новосибирске
Первая серьезная остановка – в Новосибирске. Прибыл на байкпост – там мотопутешественник может остановиться на ночлег, отремонтировать мотоцикл, а заодно пообщаться с людьми, близкими по духу. После выходных купил резину, с помощью местной логистической компании отправил ее в Магадан, куда она должна была «приехать» раньше меня. Поменял масло в мотоцикле – и снова в путь.
Пейзажи вокруг радуют – закончились болота, уже порядком надоевшие за последние две тысячи километров. Видны крайние склоны Алтая, к березам добавляются сосны. Проехал Красноярск, потом Енисей, одну из самых больших рек Сибири и мира!
Могоча
Утро встретил на байкпосте в городе Могоча. Как здесь говорят, Бог придумал Сочи, черт – Могочи. Город и в самом деле не самый бойкий, украшают его только добрые люди. Вокруг горы и бескрайние степи с редкими деревьями.
За Читой началась тайга. В это время года здесь зацветает ярко фиолетовый багульник – такой красоты вы нигде не увидите!
Через Лену на пароме
До Якутска еще 800 километров, почти половина пути – по гравийке. Все сложнее с заправками. Чем дальше уезжаю от федеральной трассы, тем реже встречаю их, дороже стоит топливо. Так же дела обстоят и с едой – цены раза в четыре выше белорусских.
Расстояние до Якутска пролетело незаметно. Город отделяет река Лена, в самом узком месте у Якутска ее ширина пять километров. Ниже по течению – десять и более! Через Лену до сих пор нет моста к городу, поэтому переплывали на пароме.
Якутск – остров жизни и цивилизации среди бескрайней тайги. Зимой здесь жуткий мороз – минус 40–50 градусов. Летом – жара до плюс 30 и выше. При этом город стоит на ледниках – на глубине одного–двух метров начинается замерзшая земля и уходит на километр–полтора вглубь. Сложно поверить, что под тобой огромная толща льда, не тающая даже если на улице и плюс 25!
Ночь проходит за долгим разговором и смакованием местных деликатесов. Угостили строганиной: свежая рыба шоковой заморозки отрезается ножом. Подается с солью. Вкусно!
Город-призрак
Закончилась третья неделя моего путешествия. Магадан на расстоянии вытянутой руки – 500 километров осталось.
Между Якутском и Магаданом расстояние в две тысячи километров, и в этом огромном промежутке, среди тайги и гор, на вечной мерзлоте ютятся небольшие поселения. Люди, как правило, занимаются добычей полезных ископаемых – угля, золота, алмазов... Состояние поселков угнетающее.
Проезжал город-призрак Кадыкчан. Населенный пункт с многоэтажной застройкой заброшен с конца 90-х годов. Тогда здесь произошел взрыв на угольной шахте, погибли люди, и город начал пустеть. Население в период расцвета достигало почти 10 тыс. человек. Сейчас – никого...
Знакомство с учеными
В порту Сеймчана договорился о том, чтобы меня с мотоциклом взяли на борт. Плыть до Черского, конечной точки, – полторы тысячи километров. На барже судьба свела меня с хозяином парка, где ведутся исследования по трансформации почти безжизненной тундры в пастбища, которыми северные земли были покрыты около 10 тыс. лет назад, и ученым Никитой. Он изучает вечную мерзлоту и глобальное потепление. На борту с нами плыли бизоны, которых Никита для разведения на Севере вез через полмира из Дании!
Наши будни на корабле вращались вокруг бизонов: утром поим, кормим, убираем. Потом уже едим сами: чай и макароны завариваем водой прямо из реки (я ел и пил Колыму!).
Вместе с Никитой плыл оператор – американец Люк, который снимал документальный фильм о научной станции, русском Севере и о самом Никите. Вот уж где не ожидал увидеть американца, так это на Колыме!
Четыре с половиной дня заняло наше плавание от Сеймчана до Черского. Меня пригласили погостить на научной станции, пока решался вопрос доставки мотоцикла в Анюйск. На станции есть гостевой дом для журналистов и ученых, здесь живут еще пять иностранцев. Они делают репортажи в различные издания о деятельности станции.
Интернет только спутниковый. Повсюду растет сон-трава и летают гигантские комары…
Скорее бы на берег
Из Черского до Анюйска 80 километров вместе с мотоциклом добирался на лодке. Три часа ходу – я уже в Чукотском автономном округе. С этих пор начинается мой второй, тяжелый и ответственный этап путешествия. Хочется как можно скорее сойти на берег и отправиться в эту неизвестность. Страшно? Конечно!
Дорога сотен рек
Эти 650 километров от Билибино до Певека были самыми сложными в жизни. С мотоциклом много плыл, скользил по льду и снегу, иногда – ехал. С гор в Чаунскую низменность спускается огромное количество ручьев с чистой ледяной водой. А дорога как раз и проходит через эту долину... За все время дороги не встретил ни одной машины: движение начинается только в начале-середине июля, когда вода в реках падает и дорожники засыпают промоины.
Люди в Билибино, узнав, куда я еду, смотрели на меня как на сумасшедшего. На пути встретил много диких животных. Суслики, олени, волки, росомахи и даже медведи. Соседство с хищниками спокойствия не добавляло, приходилось быть всегда настороже, спать вполглаза.
Переправы через большие реки поначалу давались с огромным трудом. Два раза топил мотоцикл полностью. В последний раз вода попала в масло, вышел из строя аккумулятор. Но вот наконец я достиг Певека!
Певек – Эгвекинот
Певек – моя северная любовь. Город, который дал приют и отдых после дороги через тундру и бесконечные реки. Город, который показал, что и на далеком Севере есть цивилизация. Как только нашел новый аккумулятор для мотоцикла, отправился в путь. Первые 200 километров дались легко. Иногда для того, чтобы пересечь глубокую реку, требовалась полная разгрузка мотоцикла и доставка его на другой берег на надувном баллоне.
В 400 километрах от Певека внезапно закончился бензин, в ход пошли запасные канистры.
Холодно. Погода не дает ни единого шанса подсушиться, дождь идет не переставая. Сухие ноги остаются приятным воспоминанием: в бродах шальная волна нет-нет да и зальет через верх сапог воды (сапоги по пояс!).
Исчезнувшая дорога
Прямо на горизонте появляется огромное белое пятно. Немного приблизившись, увидел ледяное поле. Ехать на мотоцикле по нему – не самое безопасное занятие. Где-то ледник получилось объехать, местами выезжал на лед и медленно скользил по нему. К счастью, все прошло без происшествий.
До Валунистого остается километров 150, однако чем дальше еду, тем сложнее дается каждый километр. Хочется спать. Но дождем в холоде не поспишь. И тут дорога внезапно заканчивается… Она подходит к одному берегу, а на противоположном не появляется!
С помощью снимков дороги со спутника (я заранее скопировал на телефон) определил, что пять–семь километров назад была какая-то развилка, значит, можно попробовать поехать по другому пути. Возвращаюсь и с радостью вижу дорогу – какое облегчение!
В Валунистом меня приняли, дали комнату на ночь. А перед сном – ужин в столовой и душ. Как мало человеку нужно для счастья!
Чай от оленеводов
В Валунистом не удалось раздобыть бензина. И я не знал, хватит ли до Эгвекинота моих запасов… Но обратного пути нет! Когда километровый знак показал цифру 60, встретил бригаду оленеводов. Все коренные чукчи, человек десять, в возрасте от 10 до 60 лет. Они были на отдыхе, вторая часть бригады со стадом в тундре. Раз в день смена вахты. Нехитрый быт из двух палаток и вездехода – вот так и живут люди в тундре. Чай у них очень вкусный!
Снова в путь. В горном ущелье упираюсь в ревущий поток. Ширина всего метров десять, но вода несется с бешеной скоростью, отрезая меня от Эгвекинота. Как переправить мотоцикл? Собираю вещи и пешком иду до города. Там рассчитываю найти транспорт, который сможет перевезти мотоцикл через реку.
...Города я не обнаружил. Лишь разрушенный мост и грейдеры дорожников. На часах 6 утра, людей нет. Залез в трактор, чтобы погреться и подремать...
Проснувшись утром, увидел белый пикап. Люди! Вместе с водителем еду в Эгвекинот. Оказывается, до него всего 17 километров уже отличной дороги.
Второй шанс
Почти смирился с мыслью, что не смогу назваться первым человеком, который на мотоцикле самостоятельно доехал до Эгвекинота. Все же понадобилась помощь на последней реке… И тут удача повернулась ко мне лицом!
Утром на «Урале» едем за мотоциклом. Смотрю на ту реку, которую не смог побороть, и вижу маленький ручеек... Дождь прекратился, вода за ночь упала. У меня появился второй шанс. Веду мотоцикл к броду, полминуты борьбы, и мы на том берегу. Так же преодолел и еще два брода. А последние 17 километров были моим парадом победы! От Билибино до Певека, от Певека до Эгвекинота в этом году первыми проехали не дорожники на огромных тракторах, не конвой из могучих «Уралов», а небольшой, но отважный мотоцикл.
Эгвекинот
Эгвекинот – здесь заканчивается последняя в России и во всей Евразии дорога. Дальше ее нет. Только 700 километров тундры, рек и гор, которые отделяют это место от мыса Дежнева – крайней точки нашего континента. А за ним – Берингов пролив и совсем рядом, в 80 километрах, – Аляска.
Я в другой вселенной. Здесь воду пьют прямо из рек, чистейшую и вкусную. Радуются теплым дням короткого лета, плюс 25 – редкий подарок погоды. Местные спешат «выгулять» платья и шорты в эти дни. Зимой, которая длится почти девять месяцев, борются со снегом и ветром. Сугробы в пару этажей – привычное дело. Здесь нет легковых машин – на Чукотке они бессмысленны. Здесь медведи могут гулять по улице, и это не шутка. Красная рыба давно всем надоела, а красную икру здесь ложкой черпают из банки. Деликатес на краю мира – свежие овощи и фрукты.
На Чукотке совсем нет деревьев. Последние лиственницы остались много южнее. Вокруг тундра. Здесь до Америки ближе, чем до Москвы.
Грибы в тундре
Дошли до меня разговоры, что появились первые грибы. По тундре уже бродят люди, закутавшись в длинные дождевики. Конечно, я с ними! Долго не мог понять, где же грибы искать, ходил наугад. Но быстро освоился, часа полтора – 15 белых, 10 подосиновиков. Устал, промок, довольный. Все на Чукотке не так... Даже грибы растут без леса.
Дорога домой
Попасть на Чукотку сложно. Не менее сложно оттуда уехать. Точнее – уплыть. Пароходы до Владивостока ходят раз в две–три недели. Прощание с Чукоткой получилось внезапным и стремительным: днем узнал об отплытии, а утром уже отходим. Нужно быстро собрать вещи и успеть проститься с людьми, которые этот холодный край сделали для меня чуть теплее.
Чукотка провожает нас дождем и температурой плюс 10. Стою на палубе и смотрю на Эгвекинот, который быстро отдаляется и прячется в дымке тумана. Грусть расставания смывается океаном нового мира, в котором я очутился. На 11 дней этот пароход станет моим домом, а впереди 5 тысяч километров по водам трех морей и Тихого океана.
Подводя итоги
30 тыс. километров на мотоцикле, семь тыс. километров по воде, четыре с половиной месяца в пути! За это время я привык жить в дороге, ночевать где бог пошлет. Но уже сейчас я понимаю, что передышка будет временной – нужно, чтобы мысли и воспоминания улеглись в голове, а потом начну готовиться к следующему путешествию.
Записала Антонина БЛИЗНЮК
