Мне очень удобно было до городка этого добираться – что сыграло. Ехал из своего Нойштифта-им-Штубайтал до Инсбрука, до центрального вокзала, там пересел на автобус – и минут через 15 по не сильно казистым окрестностям приехал в Халль, вышел, пошёл наугад в сторону чего-то самого центрального.
Читал, что здесь старые кварталы сохранились хорошо. Жэдэ станцию союзники в войну убомбили, а вот на центр то ли почти, то ли и вовсе ничего разрушающего не упало, и он умильный, зовёт в сказку и т.д.
В сказку я попал уже скоро, разглядывая обтянутые тонкой полупрозрачной тканью черепа в соборе Святого Николая, мёртвые головы украшены коваными нимбами, при них – надписи, имена святых, кому кости эти аттрибутируют.
Сокровище собрал рыцарь Florian Waldauf, один из фаворитов Максимилиана Первого. Есть мнение, что Флориан происходит чуть ли не из крестьян, а дворянство получил за заслуги, другие говорят, что нет, его родители уже обладали гербами, были аристократами – хотя и низкого звена.
Получил он дворянство за заслуги или по праву рождения – не исследую, важно, что заслуги были: Валдауф отмечен среди членов спасательной экспедиции, отправившейся вызволять Максимилиана из запертых хором в Брюгге, бился в битвах, а однажды показал веру в нематериальное совсем наглядно: лодка с Максимилианом и свитой наскочила в тумане на льдину, получила пробоины, было приказано затыкать дыры плотно скатанной одеждой, но Флориан вместо этого обратился к богу и предложил тому такое соглашение: если они выберутся из переделки, проситель крупно вложится в создание некой коллекции реликвий, во славу Всевышнего и для просвещения масс.
Обе стороны условия выполнили – свита с господином не погибла, фонд был создан. Именно его выставили в соборе Халля. Кости Флориан собирал по всей Европе – покупал, выменивал, просил в подарок. Выглядят черепа в кисее диковато, но в тогдашнюю – да и, по большей части, нынешнюю – католическую образность вписываются вполне.
Читал, что там где-то в шкафу есть части скелета более неказистые – рёбра, пальцы, берцовые кости. Всё это инкрустировано драгметаллами и каменьями, но на обозрение не выставляется – хватит и черепов.
Да, там ещё где-то в витрине есть богато наряженный полный скелет – но я о нём не знал и потому не стал искать.
«Халль» - это соль на диалекте, её добыча была очень выгодным промыслом, город богател, мог себе позволить всякое строительство и чудачества. Сюда же был перенесёт монетный двор (из Мерано), здесь совсем близко серебряные рудники в Шваце, и первый серебряный талер (ещё один сказочно звучащий феномен) был отчеканен впервые тут, и доллар – это талер в изменившемся произношении.
Сам собор до 18 века был готическим, а после его «обарочили», и такого пышного барокко – поискать.
Я перекусил в сетевой булочной Ruetz, осознал, что выпечка здесь вкуснее и интереснее, чем в моём отеле (а ведь её так хвалят гости в отзывах), выпил бутылку лимонада с пляшущими тирольцами на этикетке (я же в Тироле), купил в магазинчике красиво блестящий магнитик Tirol, пошёл гулять по центру, по действительно умильным кварталам, «напитанным духом старины», как пишут на туристических форумах.
И всё это так вальяжно и неспешно, что как-то быстро и незаметно пришёл час, намеченный для отъезда обратно.
Добавил себе на этот городок ещё час – мигом улетел и он.
Поджимала меня необходимость быть в отеле к ужину. Я как-то не сообразил, выбирая жильё, что мне такое чёткое расписание не подойдёт. На следующую поездку в Тироль, в тот же Нойштифт, забронировал пансионы с завтраком – чтоб ужинать, когда получится. Но в тот день – всё, надо ехать.
Был ещё нелепый забег к башне монетного двора, там интересный (вроде бы) музей, и я почти решил его – хоть наскоро – осмотреть: вряд ли я в Халль-ин-Тироль ещё когда-либо приеду, так уж всё нужно покрыть.
Но нет, настрой уже был на возвращение, на пороге музея развернулся и пошёл автобусную остановку искать.
