В темноте растворяется дым,
В серых окнах чёрных домов.
На свету вымирает вся жизнь
Без единого слова томов.
И мы тонем безгрешно,
Словно ангелы дикие.
И мы тонем самоотверженно,
Словно Богом забытые.
И ты смеешь ещё говорить
О любви, об эмоциях, чувствах?
Тебе избегало «прости»,
Что было грязнее замшелой лужи?
Ты продолжаешь верить в добро
И другим доверяешь вполне?
Что ж, этот мир полон лохов,
Подчинённых жестокой судьбе.
Нет, ты не готов для борьбы –
Слишком слабый и мягкотелый.
Нет, ты слишком бел для резни,
Хотя после все будем в белом.
И под лезвием пули страдать,
И падать с жесткой земли.
Будешь ты умирать
Под такое родное: «Живи».
«Живи»
Смешно ли?
Я веру в людей потерял
Давно ли?
О добре позабыл,
Но и зла не желал
Никому.
Быть одному не грех,
Но и не Божья милость.
Живость –
Такое сокровище,
Что редко сыщешь в мире людей.
Циников как-то много всё же
В городе дикарей.
Дикарей.
Что камни бросают,
Что палками тычут
В пустую могилу.
Дикарей.
Что места своё не отыщут.
И ты им подобен,
Уж извини.
Ты такой же –
В этом истина вся.
И твоё пустое: «Прости», -
Не стоит и кубика льда.
Тихо тонешь,
Грязнишь в пучине
Мора, отчаяния, страха.
Но не молишь,
Не просишь,
Не говоришь,
Что с тебя хватит.
Не надо!
Всё-таки сдался, слабак.
Поворот жизни бессменный
Тебя погубил, гордый баскак,
Сомкнув твои очи на веки.
