Итак, мы выдвинулись по неровному штреку
в грот, откуда слышалось нестройное пение. Мы смиренно поздоровались, Ноздря спросил, нету ли у хозяев грота батареек- "пальчиков". Две девчонки два с длинными волосами пригласили нас быть гостями. Паша, Сергейчик и Ноздря,( с останками своего фонарика в руках), и я сам ввалились в грот и расселись на свои рюкзаки. Последним в грот забежал Колян, (он докурил и затушил свою папиросу в штреке). Ноздревич достал из сундука пластиковую бутылочку с разведённым спиртягой и выставил её на плоский камень, который выполнял функции стола. Стало гораздо веселее. Павло тоже решил внести свою лепту в созидание уюта и неторопливым движением вытащил карбидку, собранную из двух жестяных банок из-под кофе. Карбид с водой давал ровное ацетиленовые пламя и мог гореть сутками, позволяя экономить свечи и батарейки фонарей.
Павел делал в техникуме эту карбидку всю неделю, в перерывах на обед, или когда дежурил по раздевалке. В гроте же он открыл хитро смонтированную на банках крышку, насыпал и залил в ёмкость немного воды из канистры, которую нёс Колян.
Пару минут мы слушали шипение ацетилена внутри атанора, потом Колян поднёс к выходному патрубку карбидки свою зажигалку.
Раздался громкий хлопок. Мы попадали с рюкзаков. Карбидка взорвалась и только чудом никто не пострадал. Когда я поднялся и уселся на рюкзак, то из моего капюшона вывалилась крышка от взорвавшейся карбидки.
- Ну, - подытожил Павло,- карбидка рвётся к счастью!
Выпили за то, что обошлось без жертв.
- Мы идем в штреки смерти!- сказал я.
Краем глаза я увидел, как Колян поморщился. Видать, такие слова нельзя было говорить вслух.
- Ой, как здорово! - пропищала самая худенькая из девочек, - а вас уже посвящали в спелеологи?
Колян поднялся с канистры и торжественно произнёс:
- Я посвящу их сегодня лично прямо в штреках смерти!
Девочки восторженно захлопали в ладоши.
- Но ведь посвящают всегда в склепе у Аристарха! - не унималась девица.
- Некоторых... - Колян выдержал многозначительную паузу, - некоторых посвящают прямо в штреках смерти.
После Колиных слов парень с длинными волосами предложил зафигачить из нашего спирта "марумбу" и вспрыснуть наше начинание.
"Марумба", - так именовали коктейль из спирта, разведённого с водой, куда добавлен концентрат "юпи", "зуко", или, на худой конец "инвайт".
К середине бутылки, я попросил гитару и мы спели "предательство" дружным многоголосым хором. Потом длинноволоскины и их девицы попросили меня сбацать мелодию из "бременских" ,- "ничего на свете лучше нету". Когда я начал, они нестройно вступили и спели на эту мелодию "гимн системы". Последний куплет меня просто убил:
"Над твоей плитой мы дружно охнем.
Не горюй, брат, всё мы здесь подохнем!"
Времени в каменоломнях не ощущалось,- день тянулся ровно столько, сколько группа будет жечь свет своих фонарей и карбидок.
Ближе к концу посиделок, одна из девиц перебралась к Сергейчику на колени. Нас пригласили остаться в гроте и проспаться. Наши взоры обратились к шефу. Колян дал милостивое согласие, но распорядился выставить на время сна часовых, чтобы быть готовыми тушить химические шашки "перила", которые, по его словам, выделяли токсины так быстро, что "людей еле успевали откачивать".