С тех пор, как в доме завелась живая закваска, я только и делаю, что принюхиваюсь: не запахло ли из банки чем-то унылым или нездоровым.
Я боюсь тоскливых запахов запустения, но закваска каждый раз меня радует. Чаще всего она пахнет яблочком, иногда - тестом, порой отдает красным вином или переходит в намек на ананас.
У меня случаются банки из-под закваски, которые по нескольку дней ждут в посудомойке. Перед запуском, каюсь, изредка обнаруживаю их с закрытыми крышками. Открываю с затаенным ужасом: каким забвением дохнет на меня из банки?
Но забытые посудины дышат то малиной, то сливой, то пломбиром. Я не устаю удивляться и удивлять гостей, ставлю открытую банку на барную стойку и хожу мимо, блаженно жмурясь, пока не выветрится.
Когда-нибудь я изучу подробнее мучную биохимию с хлебной микробиологией. Но волшебство останется до тех пор, пока растет рожь, течет вода, а я могу смешать их друг с другом.
А потом она перемешивается с ароматом пшеничной муки и ржаной, с запахом солода, с нотками изюма, жара духовки, сахара, превращающегося в карамель.
Дома вновь пахнет хлебом, и я превращаюсь в Буратино. Гулять, так гулять! И три корочки хлеба!!! И заливает восторгом, словно от аккордов той самой песенки из детства. Кто-нибудь ее помнит?
