День за днем, неделя за неделей неслись необузданным галопом и осень пролетела головокружительным вихрем, которого я не успела заметить. Почти все свое время я проводила с Адрианом в сторожке или прогуливаясь в парке с герцогом Мариэлем. Он был моим товарищем по детским играм, и мы не уставали вспоминать общие смешные и радостные события. В такие минуты, мы оба будто возвращались в прошлое, вновь становясь беззаботными детьми у которых впереди только яркое и солнечное «завтра», которое было невозможно омрачить. Но с началом зимы, он покинул меня, отправившись в жаркий Аден, налаживать торговое сообщение.
Адриан стремительно шел на поправку. Ему даже позволили короткие прогулки неподалеку от сторожки, правда с отрядом вооружённых кайлиогов, которые не спускали с нас цепкого взгляда. Казалось он забыл о своей жажде отмщения и я была рада этому. Он вновь становился самим собой, оставив затравленный звериный доспех, который он надел после осады и занялся описанием истории нашей семьи, чтобы забить становящиеся длиннее ночи.
С Аконитом, к счастью или сожалению мы виделись не часто. Он продолжал приходить в мои апартаменты каждый вечер, учтиво интересуясь моими делами и мне казалось, что он ждет от меня чего – то, не высказывая этого вслух. Я часто ловила на себе его взгляд, который не знала, как верно трактовать. За ужином, он не высказывался о политике, стараясь говорить на нейтральные, легкие темы. На этом, пожалуй, наши встречи и оканчивались.
В начале зимы в Риен прибыл консул Сиберики со своей личной гвардией, и я уже не могла так много времени проводить с Адрианом. Аконит просил меня присутствовать на каждой встрече с ними. Консулом был неприятный мужчина, который усиленно пытался молодиться, и он вызывал у меня странное чувство опасения.
В детстве я как – то сбежала от бдительного ока нянек и убежала далеко за пределы города в милый лесок, который манил меня обилием ягод и приключений. Там я встретила огромную, серовато – коричневую змею с фиолетовым оттенком. Ведомая любопытством, я подошла к ней и она вскинула голову, грозно зашипев, ужасно напугав меня. Позже, когда меня нашли и отругали, мне объяснили, что я встретилась с гюрзой. Консул не был похож на гюрзу, но я точно знала, передо мной – змея.
Меня возмущал его щепетильно надутый вид; раздражало, что он постоянно подносил к лицу надушенный платок и в его словах я часто слышала плохо скрытый оттенок злой иронии. И знала почти наверняка, что он считает их неотесанными дикарями. Мне было обидно за кайлиогов. Я достаточно поднаторела в истории их народа, чтобы возмущаться. Несмотря на гротескный внешний вид, они были замечательными скульпторами, оружейниками и земледельцами. И судить их явно не должны те, чей род пошел от скотоводов… Я искренне завидовала выдержке Аконита, о броню которого с треском разбивались завуалированные насмешки, не принося ему никакого вреда. Консул же судя по всему думал, что он столь глуповат, что просто не в силах понять тонкие издевки. А я продолжала злится и недоумевать. Мы были нужны им в разы больше, нежели они – нам. В скорости должны были прибыть корабли из Адена, вместе с герцогом Мариэлем, но Аконит видимо считал иначе.
Консул вместе со своими прихлебателями убрался из Королевства только в конце зимы и я наконец с облегчением вздохнула. Дни вновь потекли своим чередом. Опасение Аконита по поводу голода, к счастью не оправдались. Эскадра герцога Мариэля вернулась в Риен с опозданием всего лишь в несколько дней. Жизнь постепенно налаживались. Люди, кажется привыкли к кайолигам. Забыть о войне, конечно не забыли, но старательно их терпели, впрочем, не показывая вида. В Риене было спокойно, чего нельзя сказать о провинции. Бунт за бунтом, мятеж за мятежом. Бунтовщики оккупировали Сирту, небольшой городок к северу от Риена, который поставлял в город древесину. Дзарта был направлен на место боевых действий, где почти два месяца брал штурмом город, стараясь уменьшить потери. Вернувшись обратно, он сообщил Акониту, что зачинщиков повесили и он выражает надежду, что больше мятежей быть не должно. Кстати об Аконите.
В какой-то момент я заметила, что выдержка изменяет ему. Он был все так же учтив и вежлив, только на дне изумрудных, звериных глаз плескалось раздражение, да хвост с каждым днем нервно ходил из стороны в сторону. А потом он исчез. На три или четыре дня. Я не могла точно сказать. Просто, он в очередной раз зашел ко мне в спальню, вновь учтиво пожелал «Приятного сна», и пропал. Аттикус называл это «линькой» и был очень печален. Я не очень хорошо понимала, что это значит, а спрашивать подробней, язык не поворачивался. Но судя по его опечаленному взгляду, это было нечто серьёзное. Когда срок перевалил за неделю, игнорировать это было уже невыносимо. Поздно вечером, не желая, чтобы кто-то видел меня, я отправилась в его апартаменты.
Не то чтобы я боялась за него, просто… Просто он был моим мужем по неволе. И я должна была знать, что говорить людям, если поднимется вопрос о том, где он. Пока мне удавалось лавировать в беседах, но Фортуна в какой-то момент могла изменить… Политика… Он столько говорил о политике, что на мгновение забыл, что «слабый» король, это – мертвый король. Но я не желала ему смерти. Несчастий – может быть и то спорно, смерти – однозначно нет.
Я аккуратно дернула дверь, ожидая что она заперта, но дерево легко поддалось, впустив меня в комнату. Свечи и камин ярко пылали, освещая пустое помещение и стоящую по середине кровать. Я никогда не была в этой части замка, ибо в ней, в основном располагались гости и уж подавно не была в спальне Генерала. Аттикус сообщил, где обитает Аконит. Если бы не ярко-горящий камин, я бы подумала, что здесь давно никто не жил. Обычно комната несет на себе отпечаток своего владельца, но эта – была проста и пуста. Но я была уверена, что Аконит жил именно здесь. Уже достаточно долгое время.
Он был здесь. Лежал на кровати, вытянув похожую на крокодилью морду на подушке и свет огня скользил по широким наростам на его спине. Я подошла ближе, заметив на полу, на светлом постельном белье, ошметки чешуи и перевела взгляд на его морду. Увидев открытые глаза, я едва не отшатнулась. Сердце глухо, учащенно забилось в груди. Он не обращал на меня ни малейшего внимания, и я заметила тонкую, сетчатую пленку на его глазах. Он просто спит. Я перевела дух. Так вот, что они называют линькой. Неуверенно, я провела ладонью по шипам на его спине. Части чешуи остались на коже, и я отметила, что его шкура стала горячей и влажной.
За дверью послышались быстрые шаги, которые целенаправленно приближались к комнате. Я замерла, стараясь даже не дышать. Формально, я имела полное право здесь находится. С другой стороны, я хотела прийти сюда инкогнито, тем более с тем учетом, что Аконит даже не знал, что я в его спальни. И мне не хотелось, чтобы он узнал. Шаги остановились перед дверью, и я совершила самое абсурдное что можно было совершить, а именно юркнула под кровать, зажав себе ладонью рот, чтобы громкое дыхание не выдало моего присутствия.
Дверь отворилась, впустив Карта. На удивление мне нравился этот кайлиог с клешнями, и частенько мне было жаль его. Карт был далеко не молод, и Аконит действительно был его «питомцем», что не мешало Генералу распекать своего названного отца то за недостаток информации, то за пренебрежение дворцовым этикетом, который давался ему с трудом. Я часто видела его в окружении детей, которым он вырезал из дерева то простые маленькие луки со стрелами, то короткие мечи. Мальчишек и юных кайлиогов, было за уши не оттащить от Карта. Временами он напоминал мне древнего и преданного пса, которые беззлобно порыкивал, но позволял неугомонным щенятам тягать его за уши и хвост.
- Аконит. – глухо и громко позвал он. – Я понимаю, сейчас не время, но…
- Я внимательно слушаю тебя. И хочу понять, почему ты не можешь решить ни одной проблемы без моего вмешательства.
Я сильнее прижала ладонь ко рту, услышав сухой голос.
- Дело в…. – Карт замялся, переведя дух.
- В ком, Карт? Я продолжаю внимательно слушать тебя, но пока, кроме междометий не услышал ничего.
- В королеве.
Я ощутила, как прогнулась кровать, когда Аконит встал с нее, а Карт меж тем лихорадочно продолжил:
- Ее нет в спальне… Нет в библиотеке, нигде нет…
Когти насквозь пробили матрас в дюйме от моей головы. Я зажмурилась, мысленно попросив прощения у старого кайлиога, которому я доставила хлопот.
- Скажи мне, Карт… что ты делаешь в этом государстве, в этом замке?
Вкрадчивый голос Аконита был холоден от едва сдерживаемой ярости. Я впервые слышала, чтобы он пошел на поводу у своих эмоций.
- Служу тебе, мой Генерал…
- Я дал тебе, наипростейшее задание… От тебя требовалось только одно, и ты…
- Еще час назад она была в комнате. Клянусь, Аконит, она была там, а сейчас пропала… Она много времени проводила с тем герцогом и…
Я услышала, как он с шумом выпустил воздух.
- Найти ее. Если нужно, подними на ноги весь замок. К утру, королева должна быть в своей спальне. И если ты найдешь ее не одну… - голос Аконита на мгновение стих. - …убей того с кем она проводила ночь.
- Ясно, Аконит. Что сказать остальным?
- Скажи, что завтра я выступлю с заявлением.
- Хорошо.
Карт вышел из комнаты плотно закрыв дверь и я увидела, как Аконит, подошел к окну. Он двигался так, будто его тело одеревенело и каждое движение доставляло ему боль. Рептилия стояла у окна бесконечно долго, будто ледяное изваяние, и я чувствовала, как медленно затекает тело от неудобного положения, доставляя неприятную колкость. Выходить из своего укрытия сейчас, верх глупости. Да вся ситуация верх глупости! Я едва слышно выпустила воздух, зажмурившись, стараясь не замечать неприятного ощущения в теле. Краем глаза, я заметила, как Аконит напрягся, слегка повернув голову в сторону кровати. Я внутренне застонала от досады.
- Ты очень громко дышишь, моя принцесса. - он на мгновение замолчал. – И кстати, на мой взгляд, не достойно королеве, прятаться под кроватью, ползая по пыльному полу.
Сгорая со стыда и чувствуя верх неловкости, я вылезла из-под кровати, стряхивая с себя пыль. Он внимательно смотрел на меня, как на нашкодившего, неразумного ребенка. Щеки вспыхнули и я пробормотала:
- Мне жаль…
- Жаль, что оказалась в моей спальне или жаль, что уязвила собственное достоинство будучи обнаруженной? – я заметила крупные капли пота, выступившие на его морде. – Но мне интересно другое, а именно то, зачем ты пришла сюда, моя принцесса?
- Я хотела знать, как отвечать на вопросы о том, где ты находишься. – сухо ответила я, стараясь хоть немного реабилитироваться в его глазах. Получалось видимо плохо.
- А что ты говорила до этого, Лаура? – в его взгляде на мгновение появились пытливость и интерес, и тут же скрылись, оставив ледяное равнодушие.
Я вновь отметила его выдержку. Бесконечно сильную выдержку.
- Что ты занят решением неотложных вопросов …
- И что тебе мешало говорить об этом дальше?
Я передернула плечами, ничего не ответив. Я не знала. Не знала, зачем вообще сюда явилась. Если бы с Аконитом было действительно что – то серьезное, явно кайлиоги не были бы так спокойны. Их преданность и любовь к своему предводителю была видна невооруженным глазом. Иногда мне казалось, что они с удовольствием прыгнули бы со скалы, если бы того потребовала жизнь их Генерала.
- Давай на чистоту, моя принцесса. Ты надеялась, что я благополучно отправился в мир иной?
Я едва не задохнулась от возмущения:
- Нет. На это не надеялась.
- А что тогда? – он склонил морду на бок.
- Я… - я замялась, пытаясь подобрать слова. – Я не знаю… я просто… хотела узнать, что с тобой…
- Хотела узнать, что со мной? Очень мило, Лаура. Я польщен. – он покачнулся и оперся ладонью об откос окна.
- Ты плохо выглядишь… - проговорила я, настороженно наблюдая за ним.
- Не хуже, чем всегда. – Аконит выпрямился, но я видела, как по его телу проходит едва видимая дрожь.
Достоинство. Чувство собственной непоколебимости и чувство собственного достоинства. И главное сейчас его не ранить.
- Мне просто кажется, что тебе нужно прилечь…
- Я не могу, моя принцесса, пока нахожусь в присутствии королевы. Манеры, приличия, этикет – это порядок. И их необходимо соблюдать.
- Мы вдвоем… Тут больше никого нет.
- Достаточно того, что мы вдвоем. – сухо бросил он.
Его маниакальная педантичность в соблюдении этикета иногда сводила меня с ума. Я вскинула руки, направившись к двери:
- Хорошо, я уйду. – я на мгновение повернулась к нему. - Единственное о чем я хочу попросить, чтобы твои люди перестали меня преследовать. У меня нет любовников.
На его морде отразилась едва заметная улыбка:
- Отрадно слышать, моя принцесса.
***
- В Королевстве Аззелюкс – волнения. Аркрус восстал против своего Конунга. Не знаю, как у них получилось… какая – то магия… но им удалось за ночь выстроить глухую и непроницаемую стену, которая оцепляет город вкруг. Эшелоны пытались взять Аркрус штурмом несколько раз, но потерпели неудачу.
Жемчужина медленно ступала по парковой дорожке, игриво фыркала и пыталась поймать за ухо гнедого жеребца Мариэля. Сам герцог казался задумчивым. Я слегка приспустила поводья, ответив:
- Я слышала об этом. Аззелюкс просил у нас посильного участия.
- Генерал отказался?
- Да. – я кивнула, не сводя взгляда с породистого лица герцога. – Это может плохо сказаться на наших отношения с Шаатом. Халиф Резе, жаждет забрать Аркрус себе. Кабы он сам не попросил у нас участия.
- Люди не пойдут на новую войну. – Мариэль покачал головой.
- Люди – возможно, кайлиоги – пойдут.
Герцог закатил глаза:
- Им только мечами и махать.
Я вспыхнула:
- Не правда!
- Нет, Лаура, посуди сама: как не придешь на полигон, они там. Мне иногда кажется, что они не делают перерыв даже на сон. – Мариэль развел руками.
- Ты просто не можешь им простить, что они победили твоих бойцов в рукопашной. – я хихикнула, вспоминая канун праздника.
Празднество «Оката», знаменовал собой скорый приход весны. Наша легенда гласила, что раньше люди были намного хуже теперешнего и Солнце разозлилось, спряталось за океаном. Мир покрылся мглой, снегом и морозом, таким сильным, что даже Агве уснул крепким и беспробудным сном под толщей льда. Много лет люди не видели света солнца, а Зима наслаждалась, зная, что теперь мир в ее власти, пока юная и прекрасная Весна не сжалилась над людьми. Вышла она на опушку, огляделась, куда ни кинь взгляд всюду снег и иней. И тут Весна увидела сухие, покрытые инеем заросли, в которых пробивался, тянулся на встречу жизни цветок. Она решила помочь ему, стала расчищать снег. Это увидела Зима, рассвирепела, решила наказать неразумную Весну, и отправила жестокие холодные ветра и снег уничтожить цветок. Весна прикрыла своими руками поникший, погибающий цветок и укололась о заросли. Горячая капля крови упала на нежный росток и цветочек ожил, распустился, потянулся вверх. Взмолилась Весна стала просить Солнце вернуться на небосвод. Солнце видел, как она защищала хрупкий цветок от натиска холода и снега и сжалилось, вернулось на небосвод*.
В этот день в Королевстве шли веселые и шумные народные гуляния. Люди старались веселится, не обременяя себя заботами. Ходили друг другу в гости, угощали всех, кто подвернется под руку, надевали самую красивую и яркую одежду, устраивали игры. В замке и призамковой территории, праздник кипел едва ли не почище чем в городе. Кайлиоги тоже устраивали шумные и беззлобные бои на рукопашной и веселились наравне с людьми. Аконит тоже не остался в стороне. Валял на полигоне всех, кто попадался под руку, как неразумных щенят.
Мы уже подъезжали к воротам замка, как Мариэль неожиданно поинтересовался:
- Как себя чувствует принц?
- Я беспокоюсь за него. – тихо пробормотала я.
С каждым днем Адриан становился все более отрешенным, и мне казалось это плохим предзнаменованием. Будто он замыслил что – то дурное. Впервые между нами образовалась пропасть, которая с каждым днем, с каждой сказанной фразой, с каждым мгновением молчания только увеличивалась. И я боялась этой пропасти. Мне казалось, что я теряю его. И если потеряю до конца, то больше никогда не найду.
- Я хотел нанести ему визит, но меня не пустили. – возмущенно проговорил герцог. – Просто развернули коня. Это – унизительно!
- Адриан находится под постоянным и пристальным наблюдением. – я покачала головой. – Я постараюсь оказать содействие, но не уверена, что буду услышала.
Мариэль склонился ко мне, едва слышно проговорив:
- В любом случае, я очень признателен тебе, Лаура. Ты многое сделала для меня. – он прикоснулся губами к моим пальцам.
К нам подошли конюшие, перехватив поводья. Мариэль спрыгнул со своего жеребца, помог спустится мне и неожиданно я почувствовала, что кто – то в упор смотрит на меня. В поле зрения попал стоящий у самой лестницы Аконит. Его «морда», как и всегда выражала выдержанное, светское равнодушие, но вот взгляд… Холодный, льдистый, прожигающий насквозь. Мне не понравился его взгляд. Отросший за время хвост, бешено извивался за спиной. Я облизала пересохшие губы. Плохой знак. Очень плохой. Оставив герцога, я подошла к нему, присев в реверансе:
- Доброе утро, мой Генерал.
- Рад видеть вас, моя Королева. – сухо ответил он, смотря на меня сверху-вниз. – Я полагал, что вы отправитесь проведать брата, но видимо ошибся.
- В последнее время мой брат, не слишком расположен для беседы.
- Сожалею. Я могу как-то развеять вашу печаль?
Я тяжело вздохнула, покачав головой, проговорив:
- Возможно ему опостылел конвой, и одни и те же лица. Вы не могли бы допустить до него еще некоторых людей?
- Например?
- Мою фрейлину Кареллу и … герцога Мариэля.
Его лицо всего на миг исказилось, будто у него разом заболели все зубы:
- Я подумаю над вашей просьбой. Но сейчас, я хотел поговорить об ином. Насколько мне известно, день вашего рождения наступает через неделю.
Я нахмурилась, не понимая к чему он клонит, а Аконит меж тем продолжил:
- Я собираюсь устроить бал в вашу честь.
Я улыбнулась ему:
- Я признательна вам за заботу.
*легенда Румынии и Болгарии.
Начало здесь:
Дорогие читатели, я очень извиняюсь, что долго отвечаю на комментарии, но мой ноутбук неожиданно сломался, честно говоря сильно подставив меня и лишив некоторых наработок... Искренне надеюсь, что в скором времени мне удастся его починить, и соответственно, я очень постараюсь не затягивать с главами.
Все так же буду рада вашим лайкам и комментариям =)