Рассматривая различные транспортные машины, и в первую очередь БТР в своих недавних статьях, я столкнулся с довольно интересным мнением, что танковым соединениям без БТР-то и воевать не с руки, чуть ли не невозможно, и вообще, «БТРостроение» является чуть ли не самым важным для подвижных соединений. Понятное дело, что с БТР лучше, однако во время ВМВ и немцы не имели БТР во всех мотопехотных подразделениях, а в СССР их вообще практически не было, но как-то же воевали. Давайте разбираться.
Действительно, СССР воевал всю войну практически без БТР, да и у немцев в период их наибольших успехов (1939 - 1942) БТР именно у пехоты (а БТР бывает также у других частей — саперов, штаба, разведки и т.д.) было очень мало — к лету 1941-го даже не удалось добиться наличия одной мотопехотной роты в каждой танковой дивизии (хотя в 1-й танковой, видимо для эксперимента, было аж два мотопехотных батальона на БТР, в 10-й был один батальон, но некоторые дивизии из-за этого остались вообще без мотопехотных рот на БТР), а в 39-40 их вообще практически не было (к началу ВМВ в сентябре 1939 на весь Вермахт было три роты мотопехоты на БТР). Чтобы было понятнее, в одной танковой дивизии было всего четыре мотопехотных батальона и один батальон на мотоциклах, в каждом мотопехотном батальоне три роты и рота тяжелого вооружения. Более того, БТР выходили из строя на марше, терялись в бою, потому нередко немцам приходилось использовать свою мотопехоту (батальонов и рот на БТР) без БТР. Большая часть мотопехоты передвигалась на грузовиках, некоторая часть — верхом на танках (да, у немцев тоже).
Какие, собственно, недостатки, приписываются грузовикам как транспорту мотопехоты. В основном отсутствие брони и низкая проходимость. Казалось бы, все логично, танки ездят на гусеницах, следовательно они запросто уедут от грузовиков по бездорожью, а грузовики безнадежно отстанут. Вроде так, вот только далеко они не уедут. Давайте для начала рассмотрим этот вопрос с оперативной точки зрения. Подвижные соединения действуют же далеко не только в прорыве обороны, но, даже в первую очередь, после прорыва обороны — на оперативном просторе. И здесь мы встречаем две важнейших проблемы, привязывающие нас к дорогам даже при наличии БТР:
- Двигаться требуется максимально быстро. А это значит, что даже танки, имеющие возможность двигаться по относительному бездорожью, будут стремиться двигаться по дороге.
2. Наступающую группировку требуется снабжать топливом и боеприпасами в огромных количествах.
И здесь мы опять возвращаемся к грузовикам. Ведь все снабжение осуществляется обычными грузовыми автомобилями, которые промышленность (или иные поставки) смогла обеспечить своей армии. А значит если танки не будут двигаться по дорогам, они просто встанут после первоначальных успехов без топлива и снарядов, и никакого наступления не получится. Это не говоря еще о том, что при движении по бездорожью расход топлива растет в несколько раз. Получается, что скорость движения танков регламентируется возможностями снабжения (то есть грузовиками). А следовательно в обычных условиях грузовики (как снабжение, так и перевозящие пехоту) в наступлении не сильно отстанут от танков. Особенно если эти грузовики обладают повышенной проходимостью, как, например, немецкие Айнхайтсдизель или более массовые Опель Блиц А и Опель-Маультир (не только Опель делал такие машины, просто они наиболее известны) или американские Студебекер, Додж 3/4, Форд и Шевроле, поставлявшиеся нам по Ленд-лиз. Танки, конечно же, могут оторваться от тылов на какое-то расстояние, что они регулярно делали в наступательных операциях, но ровно настолько, насколько им хватит имеющегося в них топлива и боекомплекта. В случае движения по дороге и пехота на грузовиках, и снабжение на грузовиках не отстанут. В случае движения по бездорожью, далеко танки не уедут.
Вернемся же обратно к тактике. Одной из претензий к пехоте на грузовиках является то, что, дескать, танки (опять же) уедут куда-то далеко, а пехота пешком за ними не успеет, и на грузовиках за ними не успеет. Как же ведется бой мотопехоты? Пехота выдвигается по дороге до рубежа атаки (термин условный). Если противник оказывает серьезное сопротивление или такое сопротивление предполагается (а также в населенном пункте, на сложной местности или при плохой видимости), то и БТР, и грузовик выгрузят пехоту на рубеже спешивания, после чего пехота пойдет в атаку пешком, поддерживаемая танками. При этом танки будут согласовывать свои действия с пехотой, понимая, что без пехоты они линию обороны не прорвут. После того как оборона будет подавлена или расстроена, или противник будет уничтожен, грузовики и БТР подберут свою пехоту и поедут за танками дальше (либо вслед за танками поедет сразу свежий батальон на грузовиках, пока спешенный батальон завершает зачистку, в дивизии ведь не один батальон мотопехоты). Примерно так же будет воевать и пехота, передвигающаяся верхом на танках. Война — это не гонка, а танки действуют в составе подразделений, управляемые офицерами, которые вполне понимают, как действует их пехота (не всегда, конечно, но это уже недостатки офицеров, и бороться тут нужно с их недостаточной подготовкой, а не пытаться догнать их на БТР). Бездорожье является так называемым «сложным условием», и атака в условиях бездорожья скорее всего будет проводиться спешенной пехотой, что в батальоне на БТР, что в батальоне на грузовиках. Атака пехоты верхом на БТР проводится только в случае, если оборона противника уже расстроена и подавлена или противник очень слаб. Если же потребуется сделать тактический маневр по бездорожью, а БТР нет, пехоту можно посадить на танки.
Конечно же это все не значит, что БТР не нужен. Наоборот, очень даже нужен! БТР увеличивает темп наступления за счет возможности в некоторых случаях атаковать без спешивания (например не спешиваться каждый раз перед лицом слабого противника) и проходить заградительный огонь артиллерии, а также увеличивает скорость концентрации сил за счет возможности преодолевать бездорожье (в некоторых случаях же требуется атаковать на бездорожье и на этом же бездорожье концентрировать силы). Также очень важным является возможность транспортировать на БТР некоторые пехотные огневые средства, такие как минометы и пехотные орудия, а также радиостанции и саперное оборудование, боеприпасы. Однако не стоит приписывать БТР-ам какие-то сверхвозможности, а мотопехоте без них — полную импотенцию. Как бы быстро ни могла двигаться пехота на БТР вслед за танками, в сложных условиях на тактическом уровне она будет атаковать пешком, а на оперативном — так же зависеть от снабжения, как и танки. И чем тяжелее и мощнее наш БТР, тем больше он будет зависеть от снабжения — гусеничные машины едят больше топлива, чем полугусеничные, а полугусеничные — чем колесные полноприводные. При этом не стоит забывать, что небронированный транспорт пехоты тоже может иметь повышенную проходимость (грузовики 4х4, 6х6, полугусеничные машины), что оставляет БТР-у только преимущество в бронировании.
Однако преимущества БТР-ов могут обернуться тем, чем оно обернулось для немцев — полугусеничные БТР стоили довольно дорого и были сложны в производстве, что могло не позволить обеспечить в полной мере снабжение дивизии средствами с аналогичным уровнем проходимости — каждая полугусеничная бронированная машина в мотопехотном батальоне — это как минимум полугусеничная машина которую не получили части снабжения, а если делать пересчет в обычные полноприводные грузовики, то и больше. В итоге снабжение не поспевало за боевыми частями и скорость наступления терялась в ожидании топлива и боеприпасов (немецкие генералы жаловались на то, что боевые части по возможностям передвижения сильно обгоняют части снабжения и обеспечения).
Война намного сложнее, чем просто атака танков с пехотой, и для успешных действий подвижных соединений требуется намного больше, чем просто бронированный транспорт для пехоты. Сам по себе он не обеспечит заметный рост возможностей соединения в бою, этот вопрос решается комплексно — созданием подходящих танков, сопровождающих их артиллерийских орудий как на прямой наводке (например штурмовых САУ и истребителей танков), так и общего назначения (стреляющих с закрытых позиций), и обеспечением их возможностью передвижения со скоростью танков (созданием для них скоростных тягачей повышенной проходимости или САУ), а также массовым выпуском грузовых автомобилей повышенной проходимости разных категорий, на базе которых можно делать специальные машины. И на мой личный взгляд как раз пехоту можно перевозить и без БТР (на обычных грузовиках и танках), а вот, например, тяжелая артиллерия требует особого внимания и особых технических средств, чтобы сопровождать танки и мотопехоту, снабжение и обеспечение же — вообще голова всего. И отсутствие собственного полноприводного грузовика являлось настолько огромной проблемой РККА (а за отсутствие БТР пинают РККА), что отсутствие БТР перед ней полностью меркнет.
Такая машина позволила бы резко увеличить возможности снабжения всех частей: танковых, пехотных, артиллерийских, могла стать базой для различных средств обеспечения: самоходных радиостанций, понтонных переправ, мастерских, и т. п., а также буксировать артиллерию (как например поставляемый в больших количествах по Ленд-лиз Студебекер 6х6 использовался как быстроходный тягач повышенной проходимости для 76,2-мм и 57-мм противотанковых орудий, а также 122-мм дивизионных гаубиц). Можно на этой базе делать и БТР (собственно так и сделали после войны, построив БТР-40 на базе 2,5-тонного полноприводного грузовика ГАЗ-63).
Именно на это, а не на создание на базе танка или специальной базе БТР-а, следовало обратить внимание советскому руководству более всего, и нельзя сказать, что работы в этом направлении не велись. Перед войной был изготовлен и построен небольшой серией грузовик ЗиС-32 4х4, велись работы над машинами 6х6, ГАЗ тоже готовил свои машины повышенной проходимости, однако к началу войны наладить массовое производство таких машин не удалось, а после ее начала требовалось восполнить катастрофические потери в транспортных средствах и насытить армию хотя бы обычными грузовиками (которые требовались и в промышленности, и в сельском хозяйстве), вследствие чего массовое оснащение армии грузовыми машинами повышенной проходимости было проведено только за счет поставок от Союзников к концу 1944-го года.
В итоге получается, что эффективность действий подвижных соединений кардинально зависит не от того, есть в них БТР, или нет, а от того, как у страны обстроят дела с транспортными машинами. Если есть мощные транспортные машины повышенной проходимости, то у танковых дивизий будет подвижная артиллерия, эффективное снабжение, обеспечение и высокоподвижная пехота. На этой же базе можно делать и БТР. Если же таких машин нет, дивизии с танками и БТР (на танковых шасси, других-то нет) встрянут в глубине обороны без топлива и снарядов, а также не получат поддержку саперов и артиллерии (цеплять ее за пехотными БТР теоретически можно, а практически ведет к смешению боевых порядков и повреждению орудий при преодолении, например, заградительного огня, не говоря уж о том, что мало возить орудия, нужно возить еще и расчеты с боекомплектом). Это не говоря уж о высокой стоимости таких БТР на базе танка и невозможности их широкого выпуска (что не позволит раздать такие БТР и пехоте, и саперам, и артиллерии, а только при условии широкого выпуска и оснащения большинства частей в достаточном количестве любое решение начинает работать), а также о чудовищном росте расхода топлива, что приведет к еще большим проблемам со снабжением.
БТР — это верхушка пирамиды, в основании которой — снабжение и обеспечение, для которых нужна простая надежная и массовая грузовая машина повышенной проходимости. И в полной мере решить эту задачу смогли, наверное, только в США.
Илинич Виталий.
https://vk.com/fretless.plague. Личная страничка автора.
https://vk.com/logicofwar. Мой авторский паблик по истории и военному делу. В нем вы найдете эту и многие другие мои статьи.
Поддержать автора добровольным пожертвованием:
Карта Сбера — 4274 3200 4894 625