На следующий день девушки прямо с работы, не заходя домой, пошли в райцентр. Они шли с намерением «восстановить законность», не задумываясь о том, что будет с девушкой, которая уже жена. Ее судьба была бы незавидна: возвращенная отцу, она была бы обречена на позор, как и вся ее семья. Но учительницы не знали местных законов, не знали, что в горных селах еще действует закон шариата, что судьбу дочери решает отец, а он действует по разрешению совета старейшин. Конечно, в стране двоеженство было запрещено, но второй брак не регистрировался в сельсовете, а только освящался муллой. Об этом знали все, но все молчали.
Придя в район, девушки прямо пошли в райком комсомола. Встретивший их секретарь – молодой человек – сказал, что первого секретаря нет, их может принять заведующий школьным отделом. Он только спросил, откуда они, а кто они такие, было понятно и так: молодые русские девушки могли быть здесь, в отдаленном горном районе, только учительницами или медиками: медсестрами, врачами.
Девушки согласились, и их пригласили в кабинет.
- Слушаю вас, - обратился к ним молодой мужчина, с интересом рассматривающий вошедших. – Садитесь! – он указал им на стулья за длинным столом.- Что привело вас ко мне?
- Нас привело, - начала, волнуясь, Вера, - нас привел... в общем, в ауле Гуш-Корт девушку выдали замуж.
Мужчина засмеялся:
- А что же в этом страшного? Девушки выходят замуж. И вы тоже выйдете.
- Дело в том, - вступила в разговор Тамара, - что девушке всего пятнадцать лет, а ее отдали за человека, у которого сын ее ровесник. Она даже не закончила восьмилетку.
Заведующий школьным отделом помолчал. Это, конечно, не входит в круг его обязанностей, но девчонки, видно, не намерены отступать. Они из тех комсомолок-отличниц, которым до всего есть дело. Надо как-то остудить их. Ему было жаль таких: присылают их в условия, о которых те не имеют и малейшего понятия, вот и барахтаются они, как котята, представляя себя кем-то значимым. Как им объяснить, что ничего от них не зависит? Что все, что произошло, то произошло, так было угодно аллаху.
- Девочки, давайте подумаем, что будет, если мы заставим отца отменить свое решение (он знал, что это невозможно), что девушку вернут в семью, а ее мужа осудят? Во-первых, она будет опозорена, ее больше никто не возьмет замуж, во-вторых, опозорена вся ее семья, а у нее есть сестры, в-третьих, кто будет кормить детей ее мужа, если его осудят? И я, в конце концов, не завидую вам, затеявшим все это. Здесь Кавказ, люди горячие, честь свою защищают горячо и немедленно.
- А честь этой девочки защитить некому? – спросила Вера. – Она что, по любви вышла замуж?
- А почему нет? – удивленно проговорил мужчина.- Здесь девушки взрослеют быстрее, чем у вас, то есть в России.
- В России? – воскликнули девушки хором. – А мы где находимся сейчас? – возмущенно сказала Тамара. – Разве Чечня не входит в состав России?
- Ну конечно, - понял свою оплошность чиновник. – Конечно, в России, но здесь есть свои национальные особенности...
- Но ведь советские законы одинаковы везде!
Эти девчонки начинали его раздражать. Что они возомнили о себе? Что могут решать что-то? Надо заканчивать этот, с позволения сказать, разговор.
- Я понял вас девушки. Идите и работайте спокойно. Мы разберемся.
Он встал. Девчонки тоже встали.
- Мы можем написать заявление, - вдруг сказала Вера. – А вы нам потом ответите на него.
Этого еще не хватало! Эти... могут так разговаривать с мужчиной!
- А вообще-то, пойдемте, девчонки, в милицию! – вдруг воскликнула Лиза, молчавшая до сих пор. – Там и напишем заявление!
- Правильно! – согласились Вера и Тамара, и все двинулись к двери.
- А вот этого я вам не советую, - вдруг остановил их заведующий. – Зачем вам лишние неприятности?
- Неприятности? Нам? Почему? – Вера повернулась к нему лицом.
- Вас будут вызывать, отрывать от работы, директору школы это не понравится...
- Шли бы вы домой, девушки! А то скоро стемнеет, а идти вам далеко. Я же говорю, что мы разберемся, - чиновник начинал терять терпение. – До свидания!
-До свидания! – ответили девушки и вышли из кабинета.
Секретарь проводил их взглядом, ничего не сказав.
- Вы заметили, - спросила со смехом Лиза, едва они вышли на улицу, - что секретарша у них тоже мужчина?
- Да, у них женщины только дома сидят, наверное, - проговорила Тамара.
- Конечно, по столько детей иметь! - сказала Вера.
- Так идем в милицию, или в другой раз пойдем? – Лиза остановилась. – Уже и правда темнеет. Сейчас солнце зайдет за гору, и все – темнота.
Девушки подумали и решили идти домой.
Дойдя до подвесного мостика через Аргун, он увидели возле него четырех парней. Видно было, что те ждали их. Девушки замедлили шаг, не зная, что предпринять. Парни двинулись им навстречу.
- Добрый вечер, красавицы! – проговорил один из них, помахивая нунчаками. – Можно проводить вас?
- Мы сами знаем дорогу, - ответила за всех Вера.
- Да ведь дорога опасная – один только мостик чего стоит! Можно оступиться и упасть с такой высоты да в такую реку, как Аргун. Если не разобьешься, так утонешь...
- Чего вам надо от нас? –спросила Тамара, чувствуя, что это неспроста.
- Помочь вам. А то вы ходите в район, наверно, по делам важным, а дорога трудная, опасная. Вдруг не дойдете в следующий раз! – парни засмеялись, что-то проговорив на своем языке.
- Пропустите нас, пожалуйста, - попросила Лиза.- А то скоро стемнеет, а нам через лес идти.
- Вот мы и хотим проводить вас.
Парни опять засмеялись. А девушкам было не до смеха. Им стало страшно: никого рядом нет, никто помочь не сможет.
Вдруг из-за кустов перед мостиком показался старик с ослом. На спине животного лежал мешок. Они шли не торопясь, старик крепко опирался на палку. Парни забеспокоились, а потом сказав что-то тихо, пошли по направлению к райцентру. Последний, оглянувшись, негромко сказал:
- Мы еще встретимся, если не перестанете ходить сюда.
Старик, подойдя к мостику, спросил:
- Боитесь идти? Или они, - он кивнул в сторону парней, - напугали вас? Идемте со мной.
Девчонки с благодарностью посмотрели на старика и пошли за ним.
Придя домой, они увидели на крыльце лист бумаги. На нем было написано: «Не лезьте не в свое дело. Пожалеете!» Записка была написана с ошибками, но опасность, исходившая от нее, от этого не становилась меньше.