Мы поднимались через непролазные джунгли Танзании на высокогорное плато Бурунди. Водка, которую нам подарил В Дар Эс Саламе уехавший в Москву журналист Горин, давно кончилась. Джунгли выглядели обычными зарослями где -нибудь в Пермской области. Это ощущение было настолько сильным, что однажды мы по -настоящему удивились, увидев на опушке леса африканца с копьём и в леопардовой шкуре. В волосах у него торчали перья, а рисунки на теле и лице были столь воинственные, что мы, хохотавшие в этот момент над чьей -то шуткой, почтительно замолчали. Африканец, молча проводив взглядом колонну джипов, скрылся в зарослях. Именно с этого момента стало ясно, что мы в дикой природе и тут надо действовать с оглядкой.
На привалах мы ели сделанные во Франции энергетические батончики, совершенно омерзительные на вкус, которые устроители соревнования то ли в шутку, то всерьёз называли пищей космонавтов. Ещё были брикеты с лапшой, которые следовало заварить в кипящей воде, но из –за того, что мы так и не смогли разобраться с примусом, который то едва горел, а то вовсе отказывался гореть, лапша лежала не распакованной.
За неделю мы, скинув килограммов по семь –восемь каждый, так похудели, что стали похожи на взрослых детей. Поначалу мы всё время хотели есть, но затем чувство голода притупилось, а вскоре и совсем пропало, уступив место состоянию, когда ты делаешь всё, что от тебя требуют на автомате, и не выказываешь никаких чувств.
Примерно на девятый день, мы так глубоко забрались в джунгли, что цивилизация начала казаться воспоминанием из прошлой жизни. Как во сне мы просыпались утром в тумане, выбирались из спального мешка, и осторожно шли подальше в лесок по нужде.
Как – то раз он, зайдя в лес, я, сев, увидел картину, которая врезалась мне глубоко мне в память: колея, продавленная колёсами "Ленд Роверов" была заполнена до краёв водой. Вдруг из ближайшей колеи, опираясь на ножки -ласты вылезла крохотная лиловая саламандра, вслед за ней за ней на бережок вскарабкался такой же лиловый краб и пешком направился в соседнюю колею! Я потряс головой, думая, что мне это мерещится. До ближайшего моря был несколько сот километров. Откуда здесь взяться крабу? Но приглядевшись, я увидел, что заполненный водой ров кишит разнообразными плавучими тварями, от тритонов до улиток, невесть откуда взявшимися на этой далёкой от моря и озёр территории! Единственное объяснение - в Африке существует подземный мир, который выходит на поверхность лишь тогда, когда возникают для этого подходящие условия. А потом снова исчезает, становясь невидимым!
И снова были джунгли, ещё более непроходимые, чем раньше. На маленьких остановках, я доставал видавший виды «Зенит Е» и щёлкал. Всё казалось новым и необычным: небо, деревья, цветы… Однажды, забыв про всё, я минут пять любовался закатным пейзажем: солнце, похожее на круглую матовую лампу, задёрнутую тонкой, ярко –оранжевой кисеёй, сияло над горизонтом, освещая последним, предвечерним светом редкие кусты, траву и кроны деревьев вдалеке, будто желая тебе получше все это запомнить перед тёмной ночью.
Солнце, лес да кусты –вот она, единственная африканская мантра! На них молишься, когда отходишь ко сну, на них ориентируешься, когда, открыв глаза ночью, смотришь в темноту и их благословляешь, когда просыпаешься утром.
Только солнце может пробиться сквозь эти непролазные джунгли, где лишь сплетение веток, буйство красок, да дикие звери! За две недели здесь мы почти забыли, что такое цивилизация и люди.
В один из дней до нас дошло сообщение, что один из журналистов, оставшихся в Дар Эс Саламе и освещавших ралли заболел малярией и его пришлось отправить в Москву. На следующий день мы забыли об этой новости, забравшись в такие джунгли, из которых, кажется, вообще не было выхода.
И вдруг мы заехали в деревню. Возле нашей машине тут же собрались угольные африканские дети и, протянув белые ладошки, начали просить, чтобы мы их угостили. Замелькали белые зубки и янтарно-чёрные, шаловливые глаза. Невдалеке находилась школа -обычный шалаш, с покрытой соломой крышей - и видимо, дети, выйдя на перемену и заметив колонную машин, подбежали к ней. С каждой минутой толпа увеличивалась. Открыв багажник, наш водитель Миша Завадский начал искать, чем бы их угостить. Неожиданно его взгляд упал на французские энергетические батончики:
- Можно я эту гадость раздам детям? – Подняв один батончик над собой, спросил он нас. – Не могу это больше видеть!
Мы все согласно закивали, обрадовавшись, что можем избавиться от абсолютно непригодной на вкус еды. Никто из нас даже не задал себе вопроса - а что же мы будем есть потом? Но когда до нас это дошло, все батончики уже были розданы.
(продолжение в книге "Девять круго рая")