Есть такой жанр - новогодняя история. Обычно по классике там кто-то замерзает или мучается, но под конец размерзает и отмучивается. В том смысле, что происходит некое почти чудо, которое делает концовку позитивной. У меня случалась такая история, но там не было никаких чудес, а одни препоны и препятствия, которые я стойко преодолевал. Хотя элемент чуда тоже присутствовал.
Дело давнее. Летел я под новый 1985 год из Красноярска в Ташкент. Было у меня при себе кроме билета рубль денег и пачка сигарет "Аэрофлот". Да, сейчас я не курю (и вам не советую), но тогда сигареты оказались прямо в тему. Даже не смотря на название. Почему именно рубль тоже объяснимо. Больше у меня просто не было, а меньше не хватило бы на автобусный билет от аэропорта до горного посёлка, где тогда жили мои родители. Схема получалась красивой - прилетаю, сажусь, приезжаю. И даже с подарками. У меня с собой имелась пачка бенгальских огней - редкая вещь по тем временам. Мне ее достала одна девочка, живущая в закрытом секретном городе. Снабжение в этом городе было почти как в юмористической миниатюре "Секретный склад" с Карцевым и Ильченко (если кто-то еще помнит таких юмористов). " А у вас и правда все есть? Правда! Тогда мне десять и еще две. "
С тех пор я не смеюсь над фразой из "Иронии судьбы", сказанной Готлибом Ронисоном: " По дороге в Красноярск нелётная погода, и в лучшем случае я встречу Новый Год в кресле самолёта". Но всё шло к тому, что данный вариант развития событий неотвратимо приближался. Я завис в красноярском аэропорту "Емельяново" на три дня. Погода была нелётная. Уехать в город я не мог. Во-первых, рейс могли внезапно объявить, втиснув его в погодное окно, дабы такое внезапно возникнет. А заранее предвидеть улучшение погоды не представлялось возможным - интернета, благодаря которому мы сейчас лихо предсказываем погоду на неделю вперёд, еще не изобрели. Во всяком случае, для широких масс населения.
Во-вторых, у меня к концу первого дня кончились деньги. Кэш ушёл на самый недорогой продукт, который я мог купить в местном кафе со стоячими столиками - жареный хек.
В-третьих, ехать в город не было никакого смысла - парни разъехались по домам и денег занять было неоткуда.
Спасал родной "Аэрофлот", но не компания, а сигареты. Покуришь - и вроде аппетит перебьёшь. Развлечений тоже никаких. Даже видеосалонов тогда не придумали, а из игральных автоматов присутствовали только "Мастер-пилот", "Снайпер" и "Морской бой". Впрочем, и они были недоступны из-за отсутствия лишней пятнадцатикопеечной монеты. Я развлекался тем, что наблюдал за играющими. Честно говоря, развлечение так себе, но на безрыбье, как говорится, и хек рыба.
За сутки я выучил весь аэропорт от подвала до крыши. Как раз в подвале оказалась чудесная садовая лавка, какие обычно в парках вдоль дорожек ставили. Кто и зачем ее туда приволок - не ясно. Но я тогда этим вопросом не заморачивался. На второй день твёрдая лавочка казалась очень уютным лежбищем. На ней можно было вытянуться во весь рост, тогда как в стандартных аэропортовских креслах спать получалось только скрючившись полусидя.
Наконец, числа 30-го долгожданное погодное окно, наконец, возникло, и всех пригласили на посадку. К тому времени у меня кончились сигареты, хотя я и пытался курить максимально редко. Как добираться от аэропорта до дома, когда прилечу - тоже не ясно. Но! Вот тут-то и произошло новогоднее чудо!
При проходе контроля меня забрали в службу безопасности аэропорта. Поначалу это не выглядело, как чудо. Тем более новогоднее. В маленькой комнате с казёнными стенами усадили на стул, велели смотреть только вперёд и быстро отвечать на вопросы. С какой целью провожу легко воспламеняющиеся вещества? Я поначалу даже не понял, о чем речь, пока они не вынули из моей сумке пачку бенгальских огней. А я и не "алё", что их везти нельзя. Сами ведь они не горят, если не поджечь. Сижу, одуревший от недосыпа, и уже представляю, что новый год буду встречать по худшему сценарию от Готлиба Ронисона - в кресле аэропорта. Рейс то уйдёт. Или еще хуже - в кресле какого-нибудь изолятора временного содержания, называемого в народе "обезьянником". Хотя откуда там кресла - там лавки. Откуль такие строгости? А пару дней назад до моего отъезда в аэропорту иркутский борт упал, о чём я писал здесь в одном из своих материалов.
https://zen.yandex.ru/media/dohtur/chelovek-kotoryi-vyjil-v-aviakatastrofe-5cfd3730c0dc5700afbbc45e
Ситуация кислая и для выспавшегося, сытого и бодрого пассажира. А для голодного, невыспавшегося и обкуренного "Аэрофлотом" - тем более. Тут-то мне и показали в реале старую добрую схему "добрый и злой милицейский" (полицейских тогда в Союзе тоже не было). Тётка - милицейский лейтенант - вдруг всплеснула руками и сказала, что она может купить у меня эти огни по номиналу. Ей меня жалко, да и дочь просила к празднику бенгальские огни, а их нигде нет. Ну и выплатила мне 60 копеек. Таким образом, я успел на посадку и поправил материальное положение. На автобусный билет не хватало, но можно купить билет на электричку. Та ехала дольше на час и от станции надо еще идти 5 км., но как вариант сойдет.
И этот вариант я, по слабости характера, бездарно проср...л. Точнее, проср...л потом, а сначала проел. По прилёту сорок копеек я проел, а на 20 купил таки билет на электричку. Первую треть пути до станции "Ботаника" я ехал законно, а остальной отрезок - зайцем. Но здесь произошло ещё одно новогоднее чудо! Контроля на линии в этот день не было! А на последней станции меня встречал батя. Он, оказывается, позвонил в аэропорт и узнал, когда прибывает опоздавший рейс из Красноярска. Автобусы уже не ходили, так поздно прибывала только последняя электричка. Так что вариант моего приезда вырисовывался только один. Дедукция!
В век отсутствия мобильных телефонов, эта встреча однозначно казалась чудом. Мы шли с ним по шпалам (за станцией продолжалась тупиковая ветка, по которой не ходили поезда), пили на ходу из горла местный сухач и беседовали о вечном. Ну или почти о вечном: я рассказывал о своей жизни в общаге, а батя сравнивал ее со своей студенческой жизнью в общаге. В общем, если бывает счастье в чистом виде - то это именно оно: тёплая ночь, сухач и приближающиеся огни родного дома.
