Продолжаем отбирать картины на звание лучшего фильма года.
Главная героиня, будучи космонавтом, впервые видит Землю с орбиты. Она впервые осознаёт всё величие жизни. Но вот, когда она возвращается на Землю, всё вдруг меняется. Жизнь теперь ничтожна, мелочна, бесцельна, отвратительна. Смысл из жизни пропал. Цели в жизни больше нет. Что случилось? Как так быстро могло всё перевернуться, причем практически одномоментно? Не помогают отвлечься ни семья, ни друзья, ни любовник. Остается одно: вернуться на орбиту. Хочет снова ощутить то чувство? Или же она не успела прочувствовать что-то еще? Может там было еще что-то кроме? Поэтому она бросает все силы на то, чтобы вернуться в космос. И, казалось бы, это похвально и только даст ей дополнительные очки в принятии в команду очередного рейса. Но в то же время, почему-то, то самое "орбитальное" чувство выбивает у нее землю из под ног. Она теряет связь с реальностью. И сила, и слабость одновременно. В результате, ей отказывают в полете, так как видят, что её психологическое состояние не стабильное. Не плохое. Не хорошее. Именно что, не стабильное. Тут мы понимаем всю архиважность полета для героини. Здесь следует однозначно отметить, что это не какое-нибудь там просто раздутое эго или просто самоутверждение, никакое не банальное сумасшествие - она всё прекрасно контролирует и осознает. Итак, мы понимаем всю архиважность полета для героини, так как она идет на крайние меры: пытается навредить другому космонавту, чтобы занять его место в экипаже. Дело даже доходит до полиции, в попытке сбежать от которой героиня забирается на крышу высотного здания. И, загнанная в тупик, смотря на приближающуюся со всех сторон полицию, до неё доходит: "Это конец. Мне не видать больше Земли из космоса. Не ощутить снова того чувства. А, значит, и не разобраться во всем этом, не разобраться в себе. Остается одно: сброситься с крыши. Жизнь ничтожна. Тут же вообще ничего нет. Полный ноль". Но вот повернувшись лицом к обрыву, она почему-то не прыгает. Что-то её останавливает. Почему? Жизнь ничтожна, примитивна, мелочна. Что же ты медлишь? Потому-то, что осознав вот только что, на этом парапете, глядя в бездну, всю хрупкость жизни: прыгни, и всё: нет жизни - она смогла вспомнить то самое второе чувство, которое она не сумела разглядеть тогда на орбите за тем самым первым чувством осознания величия жизни - чувство осознания хрупкости жизни. Величия и хрупкости жизни одновременно. Почему не смогла распознать? Потому что, а как такое вообще возможно, чтобы величие и хрупкость существовали в одной точке? Что это за сингулярность жизни? Она испытала одновременно кучу подобных противоречивых взаимноуничтожающих друг друга чувств. Она испытала и ужас, и восторг. Одновременно. Как такое возможно одновременно? Она испытала восторг от величия жизни. Но что вызвало это чувство восторга? Его вызвало чувство ужаса, которое то и не покидало её до сих пор. Куда не глянь в черноту космоса, на кто знает еще какое расстояние, это даже и расстоянием то назвать нельзя, любую точку возьми и до нее будут мириады расстояний холодной мертвой безжизненной всёубивающей пустоты. И какой же восторг она испытала, что посреди всей этой бесконечной толщи смерти. Как-то. Каким-то неимоверным чем-то. Есть Земля. Есть жизнь. Хрупкая. Величественная. Одновременно. И, как раз-то, всё величие жизни и заключается, именно что, в её хрупкости. Хрупкость жизни и делает её величественной. Этот ужас и вызвал восторг. Наконец-то, героиня поняла, что её глодало, мучило, терзало. Она поняла сущность жизни. Но, поняв это, она поняла, насколько жизнь - несущественна. Вот только это то и делает её настолько ценной. Делает её существенной. Научилась видеть это. И не только на орбите, а и в других местах: в пчелах, собирающих мёд; в кузнечике, прыгающем по полю; в племяннице, которая самостоятельно тоже дошла до понимания этого; в муже, который и сам всегда это чувствовал.