Карсакпай - посёлок (6 тыс. жителей) в 90 километрах от Жезказгана, посреди выжженной солнцем Голодной степи. В сущности, это хрестоматийный город-завод "уральского типа", как например Невьянск, Белорецк, Алапаевск: широкий пруд на речке, над прудом завод, к которому ведут все дороги, у подножья завода - пролетарские лачуги. Отличие только одно: Карсакпай - не в России, а в Средней Азии, и лачуги здесь - не избы, а мазанки, и завод похож больше на твердыню хана. Его основали здесь в 1909-14 годах англичане, и Карсакпай был предтечей современного Жезказгана.
Две трубы Карсакпайского медеплавильного завода видны издалека, вырастая над голой степью. Это уже не Сары-Арка, а Бетпак-Дала, или, как называли её русские, Голодная степь. Это видно:
Медь здесь знали примерно столько, сколько знали медь вообще, но к Новому времени кочевники успели позабыть древние секреты. Повторно медь открыл в 1771 году Григорий Волконский, отец декабриста, и открыл её как раз-таки по остаткам "чудских копей". Начать разработку в 19 веке пытались уральские заводчик Никон Ушаков и компания Рязановых, с 1857 году владевшие медным заводом в Спасске - "предшественнике" Караганды. Но всерьез дошло до дела лишь в 1909 год, когда Спасским заводом завладели английские бизнесмены, имевшие куда больший опыт освоения рудников в степях и пустынях. К тому же Британия вела с Россией "большую игру" за раздел Азии, и застолбиться в степях Туркестана для англичан было не только вопросом экономики. В 1914 году в сторону реки Карсакпай от станции Жосалы на Ташкентской железной дороге отправился очень странный караван:
13 километров узкоколейки, да поезд, груженый оборудованием - посреди пустыни. Узкоколейку укладывали, прогоняли по ней состав, затем разбирали и клали вновь уже перед поездом. Такой путь, около 400 километров, у англичан занял два года, и что показательно, шли они с юга. Там, где сейчас Караганда и Астана, лежала ещё более глухая степь. Параллельно строились заводские корпуса. Англичане построили и запустили завод за 2 месяца до Революции... В итоге их трудами воспользовалась уже советское правительство.
Въезд в Карсакпай - новенький мавзолей на фоне почерневших труб. Здесь покоится директор завода:
Далее - крутой спуск в долину реки Карсакпай:
И первая достопримечательность - Английский мост, предназначавшийся для заводской узкоколейки (которой также суждено было остаться здесь):
Он довольно узок и по назначению не используется:
В трёх метрах от него - автомобильный мост. Постоянной железной дороги в Карсакпае не было ни тогда, ни на момент моей поездки. А вот теперь, хоть и в нескольких километрах от городка, есть.
Речная долина. Бараны пасутся почти что на шлаках:
Завод окружает угольно-чёрный отвал:
Понемногу начинается собственно посёлок:
Завод, как видите, почти что заброшен. Впервые Карсакпайский завод пытались закрыть в 1972 году, а людей переселить в Жезказган, но спасения (как тогда казалось) посёлка добился председатель Жездинского района. Ныне на заводе какая-то жизнь ещё теплится - но трубы 1960-х годов постройки ему уже явно не по размерам:
Подходить к заводу близко и фотографировать не стоит - он всё же охраняется, причём довольно строго. Но весьма вероятно, что скоро он будет закрыт окончательно, а цеха снесены.
Слева, напротив завода, над посёлком нависает скалистая сопка. К ней мы и поехали:
По дороге миновав заводоуправление, построенное ещё англичанами. Большое квадратное окно не случайно - они хотели устроить тут зимний сад. На крыльцо так и просится подтянутый сэр с пышными бакенами и в пробковом шлеме:
Обратная сторона здания - здесь всё вполне себе нашенское:
Чуть выше - дом начальника, коим тут был главный инженер Уэст. Классический набор построек для Горнозаводского Урала - вот только местность странная...
А напротив утопает в зелени дом 1928 года постройки - музей Каныша Сатпаева:
Каныш Имантаевич в Казахстане - это примерно как у нас Михайло Васильевич. Тоже вышел из народа и основал национальную науку. Он родился в 1899 году в семьи народного судьи под Баянаулом. Последний, как известно, курорт, и это пришлось очень кстати: в молодости Сатпаев болел туберкулёзом, от которого лечился кумысом там же, параллельно составив учебник алгебры на казахском языке. Более того, и геологией его заинтересовал томский геолог Михаил Усов, приезжавший в тот же Баянаул лечиться. В общем, в 1926 году выпускник Томского политеха Каныш Сатпаев был отправлен Атбасарским трестом цветных металлов в Карсакпай, где и провёл около 14 лет, успев за это время открыть истинные масштабы Жезказанского месторождения - оно оказалось крупнейшим в мире из известных на тот момент.
В 1941 году Сатпаева перевели в Алма-Ату, где он возглавил геологический институт и фактически (хотя формально был замом) президиум Казахского филиала Академии Наук СССР. А в 1942, когда немцы захватили Никополь, оставив СССР без марганца, посоветовал поискать марганцевую руду в Жезды, где добычу наладили всего за 5 недель. Степени на него посыпались как из рога изобилия: доктор (1942), академик (1946), профессор (1950). В 1946 году он основал Академию наук Казахстана, в 1951 попал в немилость, так как якобы устроил в академии гнездо националистов. В должности директора геологического института разрабатывал прогнозную карту месторождений, а в 1954 году не без помощи Брежнева (который тогда был II секретарём ЦК Компартии Казахстана) вновь стал президентом Академии наук Казахстана. Последним крупным проектом Сатпаева был небезызвестный ныне "поворот сибирских рек в Среднюю Азию", из которых в 1959 году он успел воплотить канал Иртыш-Караганда. Умер Сатпаев в 1964 году. Три дочери Сатпаева - Ханиса, Меиз и Шамшиябану - также стали крупными по меркам Казахстана учёными.
Здесь мне тоже провели обстоятельную экскурсию. Дом сочетает обычные музейные залы с помещениями дома-музея. Правда, я так и не сфотографировал огромную коллекцию минералов, собранную Сатпаевым в окрестных степях.
После музея мы поднялся на каменную сопку. Вид оттуда впечатляющий, и для привыкшего к зелени русского глаза - страшный:
В зарослях слева скрыт музей Сатпаева, чуть ниже - заводоуправление, а справа выглядывает из-за бугра дом инженера. Близ завода впечатляют масштабы пруда - почти как на Урале. Разница в том, что на Урале огромные пруды строились потому, что заводы 18 века были вододействующими, а здесь - потому что иначе есть риск остаться в какой-то момент без воды:
Бараки здесь не чета нашим - белые, одноэтажные. Помимо медного завода есть ещё и хлебная пекарня, напоминающая отдалённо заводы 18 века:
Ещё тут есть мечеть и казахское кладбище. А вот церкви и русского кладбища не заметил:
Слева виднеется уходящая в бесконечность кривая дорога - это трасса английской узкоколейки, по которой сюда привезли завод:
Но самая интересная дорога - вот эта. Дело в том, что ещё через 40 километров она выведет прямо на Байконур.... Только не тот. Космодром Байконур находится в бывшем городе Ленинск, примерно в 300 километрах отсюда, а настоящий Байконур был и остаётся глухим казахским аулом, где в те времена действовала угольная копь, обеспечивавшая завод горючим. Говорят, когда-то близ Байконура стояла обманка - макет космодрома в натуральную величину, но местные о таком не слышали.
Немного пейзажей самого посёлка - местами ужасающих:
А местами - вполне неплохих:
Обратите внимание - забор увит колючей проволокой:
Напоследок мы приехали в запущенный поселковый парк - говорят, когда-то он был центром жизни посёлка:
Барс - одна из немногих уцелевших скульптур:
Фраза Меиз Сатпаевой, дочери великого геолога:
За парком обнаружилась плотина, устроившая огромный пруд на тщедушной речке:
Пруд здесь и правда незаменим, посёлок не испытывает дефицита воды:
Можно пройтись и по самой плотине:
Вот так с неё выглядит речка и посёлок:
А мрачный и тёмный завод нависает ханской цитаделью: