Начатый цикл баек-фантасмагорий из позднего советского прошлого связан со второй половиной 80-х годов прошлого века, когда мы, молодые ребята, выпускники вузов, городские жители, получили распределение поработать молодыми специалистами в советских колхозах, которым оставалось существовать последние годы. Закат советской деревни, происходивший на наших глазах, и был подлинной фантасмагорией в моей жизни. Повторюсь, я с большой теплотой и нежностью отношусь к тем годам, когда мы были молодыми, создавали семьи, и подпитывались всем лучшим советским, что было заложено в наше сознание и души в октябрятско-пионерско-комсомольское время. Поэтому чувствую некоторую неловкость от «зубоскальства» и «ёрничества» над теми временами. Но это – не есть неприязнь. Это, скорее, как потеха над своими детскими ляпсусами. И хотя тогда тоже были и славные победы, серьезные речи, успехи, свершения, патриотические клятвы, речи и воззвания. Но это все было нормой того времени. А вот случавшиеся фантасмагории – это, действительно, неожиданно.
А председателем колхоза имени Кирова был Сергей Миронович Руденко. Это была, наверное, первая неожиданность. Получив распределение в типичное село российской глубинки, из тех которых было в то время большинство в советском Нечерноземье, я с удивлением узнал, что встречать меня будет председатель колхоза имени Сергея Мироновича Кирова, Сергей Миронович Руденко. «Это нормально, - представившись мне, сказал Сергей Миронович, - вон в соседнем колхозе имени Чапаева председателем работает Василий Иванович, так тот, в отличие от меня, – вообще копия знаменитого командарма, и усы такие же. Короче, привыкай, салага!».
Сергей Миронович, был, как тогда говорили, «крепким хозяйственником», выражался на 60 процентов матом, постоянно источал алкогольное амбре, всегда выполнял план по животноводству и растениеводству, был неоднократно за это награжден орденами и медалями, пару раз был избран делегатом съездов ЦК КПСС, был дружен почти со всеми руководителями тогдашней советско-партийной номенклатуры области (слова «элита» - еще мы не упоминали), и вообще был классным мужиком.
Был сентябрь, и была уборочная. И мне, как и другим молодым специалистам, приходилось постигать школу управления от Сергея Мироновича. Утренние планерки начинались в 6 утра. Было видно, что иногда председатель был не то, чтобы уставшим после ночной вахты (уборочная шла и днем и ночью), но и вообще, конкретно, с большого будуна. Во время планерки он мог отключиться на пару минут или вообще откровенно заснуть. Но все знали, что под столом у него всегда на этот случай имелась дежурная прозрачная бутылка. «Ах, что-то в горле пересохло, водички надо», - говорил в таких случаях Руденко и, отпив несколько глотков самогонки прямо из горлышка, полагая, что мы находимся в неведении относительно содержимого бутылки, спокойно без закуски продолжал свою работу.
С ним редко кто спорил, да и сам он редко когда на кого повышал голос. Однако если возникала ситуация с пьющими или прогуливающими свою работу колхозниками, то председатель, используя для своей речи не 60, а все 99 процентов нецензурной лексики, мог отчитать их так, со свойственным ему знанием дела, что, мало уже никому не казалось.
Через три года, по окончании срока нашей трудовой деятельности по распределению, когда мы, одержимые карьерным ростом, уже подыскивали себе другие должности и работу в областном центре, Сергей Миронович неожиданно умер. И мне до сих пор в глубине душе неловко за то, что это было воспринято, как нечто само собой разумеющееся. И хотя всем нам «салагам» он казался почтенным и старым, на самом деле он был моложе, чем даже я сейчас. И его смерть казалась, как бы логическим итогом завершения нашей «ссылки» в деревне, результатом беспробудной пьянки председателя, а сегодня, спустя несколько десятилетий с высоты своего возраста и высокомерия 21 века, я могу сказать и финалом существования советского колхозного строя. И мы были, своего рода, символичными могильщиками этого социалистического строя, и Харонами, свидетельствующими окончание жизненного пути яркого представителя этого строя - Сергея Мироновича Руденко.
Мне было поручено подготовить и провести мероприятие по поминкам умершего председателя. Я стоял и ждал похоронную процессию. Сначала ветер донес звуки похоронного марша, затем появилась и сама процессия. Людей было много, за гробом шли родные председателя, районное и областное начальство. Но настоящей фантасмагорией увиденного было то, что под звуки духового военного оркестра, впереди всей процессии с иконкой нашей православной Богоматери, почему-то шел, спотыкаясь на своих косолапых ногах, получивший вместе со мной распределение в сельскую школу, учитель математики Иосиф Кац. Первое, что я спросил Йосю после похорон, кто же тебе иудею доверил провожать в последний путь тело и душу нашего советского председателя колхоза? На что Кац, обидевшись, сказал нам всем, что он сам и не иудей вовсе. Хотя и не сказал, со свойственной многим евреям хитростью, так кто же он по вероисповеданию на самом деле. Поэтому, мне его ответ показался неубедительным. Но история о Йосе Каце будет следующей. И прочесть её можно будет здесь.
Глава 2. Йося Кац – свой чувак. «Вы думаете, что негры в Гарлеме плохо живут?»
Уважаемые читатели, мне не безразлична ваша помощь - ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь в социальных сетях.
Ценю ваши комментарии, благодарю за корректность и уважение друг к другу. Если вам интересно прочитать про мои свадебные истории, это можно сделать ЗДЕСЬ (все ссылки кликабельны).
Глава 11. Случай на свадьбе. Вы, музыканты, играйте, но только не связывайтесь с Толяном.
Глава 12. Случай на скучной свадьбе. Колян, хватит бухать, сделай лучше Коршуна!
Глава 13. Вроде бы свадьба не задалась. Но проснулся я на полу с невестой. Жениха не было.
Глава 14. Тост на свадьбе, после которого ребята-«афганцы» чуть не побили тамаду.
Если Вам интересна вся книга, то начальные главы из нее находятся ЗДЕСЬ.
Глава 3. Приехали по распределению в сельскую школу, а школы – НЕТ !
Глава 4. Коля Лось или война в советской деревне с лангобардами.
Глава 5. Окончу школу, отсижу в тюрьме и стану шофером…
Глава 6. Сельский учитель – старт трудовой карьеры. И все-таки это было здорово!
Глава 7. Типа «смотрящий» приехал в школу.
Глава 8. Как я ходил читать политинформацию дояркам.
Глава 9. Ты чей, говорю, сынок, будешь? Этот вопрос мне не понравился. Послать его сразу?
Глава 10. Не стреляй по людям, Егорыч!
Ваш Фантасмагор.