Ветка хрустнула под весом худого тела. Луна освещает путь урывками, продираясь сквозь деревья, холод хозяйской поступью гуляет по полуголому телу, но Рора волнует только скорость бега. Безудержный страх уже не гонит вперёд, как обезумевшая возница, заставляя ноги выложиться до предела, на смену пришла госпожа усталость. С каждой минутой она становится всё сильнее, страх попасться в лапы тюремщиков уже не так страшен, медленно наступает апатия.
Измученный голодом и холодом, на последнем издохе, Рор медленно переставляет ноги, думая лишь о том, чтобы от него отстали. Крики людей и лай собак остались давно позади, но он не может заставить себя остановиться, в голове застряла мысль, что на руки снова сядут кандалы, затащат в тёмную, провонявшую плесенью камеру, что придётся есть чёрствые корки и пить мутный бульон, вечный холод и вечный страх.
В голове зазвенело, с каждым шагом звук становился выше, пока не превратился в глубокий, широкий. Рор схватился за грудь и сделал последний шаг, сердце залилось болью, заставляя тело гнуться всё ниже, пока оно не упало на землю. Пролежав несколько долгих секунд, и глубоко вдыхая хвойный воздух, Рор медленно пополз к дереву, подтягиваясь за могучие корни. Он опёрся о ствол, до боли сжал грудь, чувствуя, что ещё немного и услышит, как тюремщики кричат, продираясь сквозь ветви, но жуткая боль в сердце высосала все силы, оставив ослабевшее тело дрожать. Рор чувствовал, что если попытается встать, то может потерять сознание.
Тишина и монотонный лунный свет умиротворяют, подталкивая ко сну, но Рор изо всех стал сопротивляться, представляя ненавистную камеру, кандалы и тюремщиков. Ненависть вернула силу воли, но не силу тела. Рор глубоко дышит, набираясь сил и понимая, что как только услышит погоню, то встанет и побежит, но прошли десятки секунд, а за ними и минуты, но матерящиеся тюремщики не объявились. Рор, порядочно набравшись сил, оглянулся, но увидел лишь деревья, усыпанную хвойными иголками и шишками землю, вглядываясь в полутьму, пытаясь что- то рассмотреть. За погоней, за страхом быть пойманным он не заметил очевидного, но сейчас, в дарованные минуты покоя заметил, что лес совсем не издаёт звуков, ветви не качаются на ветру, не слышно птиц и зверей. Надежда сменилась крадущемся страхом, Рор хребтом почувствовал, что следует бежать, но вспомнил, что не знает куда, не знает леса и не умеет в нём ориентироваться, паника начала медленно захватывать разум.
— Привет.
Сосредоточенный Рор отлетел в сторону, как проткнутый воздушный шар, сердце забилось с такой силой, что вернулась боль. Рор выпученными глазами глядел на приятной наружности девушку с длинной русой косой.
— Ты в порядке? — спросила она, наклонив голову.
Милый голос и немного насмешливый тон успокоили Рора, он развалился на земле, чувствуя как сердце замедляет ход.
— Да, — выдавил он, меж резких вдохов.
— Ты ведь из крепости?
Рор медленно поднялся, настороженно следя за девушкой.
— У меня брата туда увели, — продолжила она. — Я не верю, что они карают преступников, они лишь прикрываются благими помыслами. Мой брат ничего не сделал, но его всё равно забрали. Я думаю, ты тоже невиновен.
Рор ещё раз оглядел девушку, лихорадочно размышляя, не подослали её, может, она лишь тянет время, пока тюремщики пробираются сквозь деревья.
— Мне нужно идти, — сказал он и медленно двинулся вглубь леса, боковым зрением следя за девушкой.
— Ты хоть знаешь куда идёшь?
— Это не важно, — вполголоса ответил Рор.
— В лесу легко заблудиться, он оберегает нас, любой, кто пришёл стороны крепости пропадает в нём навеки.
Рор остановился, медленно повернулся, поочерёдно поглядывая то на девушку, то на деревья за ней.
— Как же тогда они забрали твоего брата?
Девушка замялась, обхватила локоть и прижала к телу, смотря в землю.
— Это случилось после... в нашей деревне есть необычная женщина, она попросила лес помочь нам.
Рор ей не поверил, каменное лицо и выражающий подозрения взгляд ясно сказали об этом.
— Поверь мне! — от отчаяния вскрикнула девушка. — Ты будешь вечно скитаться среди сосен при лунном свете, чувствовать холод и голод, но никогда не умрёшь. Это вечная мука.
— Ты предлагаешь мне пойти в логово ведьмы?
— Она не ведьма, она добрая... просто, у неё есть способность. Лес слушает её.
— Какую-то бабку слушают сосны? Походит на правду.
— В это трудно поверить, но эт...
— Почему ты меня не боишься? — резко перебил её Рор.
— Что?
— Ты одна ночью в лесу и зовёшь незнакомого мужчину пойти с тобой. Кто ты такая?
Девушка сокрушилась, взгляд потускнел, а лицо погрустнело.
— Ты можешь идти куда хочешь, только дай я тебя выведу из леса.
Рор пристально посмотрел в глаза девушке, опустилась тяжёлая тишина.
— Я поверю тебе, но знай, что в крепости хоть большинство и невиновны, есть и те, с кем никто никогда не захочет знакомиться. Даровать надежду, а потом предать — одно из худших преступлений. И кара соответственно.
Девушка застенчиво улыбнулась, мельком взглянув на Рора и медленно двинулась вперёд.
— Я верю, что ты добрый.
Рор поравнялся с девушкой, поглядывая по сторонам. Они шли вперёд по хвойным иголкам меж деревьев, но дорога и не собиралась меняться. Настороженность Рора начала спадать, но он всё равно готов броситься в бегство или борьбу за жизнь.
— Так как ты попал в крепость? — спросила девушка.
— Умираю, как хочу рассказать, — ответил Рор, рассматриваю полутьму позади.
— Говорят, если поделиться своим горем, то станет легче.
— Пусть и дальше говорят.
Девушка на миг замолчала, понурив голову.
— Ты всё ещё боишься, что я обманываю? Боишься, что схватят и уведут обратно в крепость? Ты ведь видишь, что здесь никого, кроме нас. Что мы на свободе! — девушка закружилась, смеясь.
Спустя пару поворотов она остановилась, покачнувшись и опёрлась о плечо Рора, он еле удержался от рывка, мягко отстранил девушку.
— Я буду на свободе, только когда вер... — Рор оборвался на полуслове и сжал челюсти.
— Давай, — проникновенно посмотрела девушка в карие глаза Рора, — нельзя вечно всё держать в себе.
— Куда мы идём?
Девушка посмотрела на свои старые сапоги, мягко ступающие по хворосту и иголкам.
— Из леса есть только один путь, через нашу деревню.
Интуиция Рора начали биться в припадке, кидаясь от одной мысли к другой, как запертый в клетке зверь. До свободы осталось совсем немного, надо лишь пройти последнюю преграду, неизвестность.
— Рядом есть большие города? — спросил Рор, не выдавая истинных эмоций.
— Я не знаю, — погрустнев ответила девушка, — я всю жизнь прожила в нашей деревне и видела только этот лес.
— А сколько жителей в деревне?
— Совсем немного, — подняла взгляд девушка, — но раньше было много. А вот и она.
Рор обомлел, хотя лицо осталось безразличным. Впереди виднелись небольшие деревянные, аккуратные домики, они шли всю дорогу вперёд, деревня будто выросла, как гриб.
— Пойдём, — мягко сказала девушка и, взяв Рора за руку, повела к дому. Он хотел вырвать руку, но позволил себя вести.
Запах вишнёвого пирога вызвал водопад слюней, Рор пытался сглатывать бесшумно и не так часто, но попытки оказались тщетны. У крыльца Рор остановился, будто бросил якорь. Девушка выронила мужскую ладонь и лишь секунду спустя опомнилась.
— Не зайдёшь в дом? — удивлённо спросила она.
— Мне нужно идти, — еле выговорил Рор из-за полного рта слюней.
— Но почему?! — слегка возмущённо воскликнула девушка. — Ты устал, хочешь есть, принять купальню, а завтра с новыми силами пойдёшь к своей свободе.
Интуиция заверещала, что нужно уходить, но запах вишневого пирога заполнил всё сознание, с каждой секундой завоёвывая силу воли. Рор почувствовал, что либо нужно уходить прямо сейчас, либо остаться. Он осмотрел спокойную улицу с маленькими домиками, посмотрел на занавешенные окна с цветками в горшках и шагнул к крыльцу.
Внутренность дома оказалась скудной, но чистой, с несколькими маленькими комнаты и общим коридором. После поедания манящего пирога Рора отправили отмывать вековую грязь. После долгих лет нескончаемого холода и чёрствых корок хлеба, пирог и бочка с тёплой водой показались чудом. В дверь мягко постучали.
— Выходи, я приготовила постель.
На секунду в голову Рора закралась возбуждающая мысль, но тут же оказалась отброшенной.
"Не может же быть всё настолько хорошо", — подумал Рор, вылезая из бочки.
Он обвёл полотенцем талию и открыл дверь. Девушка надела белый халат и ждала у входа.
— Спасибо, — сказал Рор, пытаясь вложить в слово испытываемую благодарность, но благодарить кого-то без должной сноровки оказалось трудно.
— Спасибо, что поверил, — сказала девушка, улыбнувшись. — А теперь иди в постель, тебе стоит отдохнуть. Последняя дверь слева.
Рор хотел добавить приятных слов, но кивнул и пошёл по залитому тёплым светом свечей коридору. Доски изредка поскрипывали, но это ничуть не рушило картину уюта. Уже у последней двери Рор снова наступил на скрипучую доску, но к противному звуку добавилось что— то ещё, он остановился пытаясь разобрать, что же это было. Какой— то механический звук, похожий на стук, и что— то совсем другое, будто это издаёт какое-то живое существо.
— Всё правильно, тебе туда, — сказала девушка, выглянув из купальни и улыбаясь.
Рор выдавил улыбку в ответ и, открыв дверь, вошёл внутрь, всё ещё размышляя, что это было и не показалось ли ему из— за утомления. Комната оказалась совсем маленькой, с двуспальной кроватью посередине и прикроватным столиком, с небольшим кусочком мягкого света от одинокой свечи. Рор подошёл к кровати и дотронулся до такого приятного на ощупь одеяла и чистой простыни. В комнату вошла девушка, закрыв дверь, Рор непроизвольно приоткрыл рот.
— Ты ещё не лёг? — спросила она с кокетливой улыбкой, сбрасывая халат на пол.
— Я и не думал, что... — запутанно ответил Рор, сглотнув.
— Не зря же я тебя привела, — сказала она, подошла и поцеловала в губы, снимая полотенце с талии Рора.
Кровать шаталась и жалостливо поскрипывала, Рор лежал снизу, держась за девушку, думая, что ещё чуть— чуть и у бедной кровати сломаются ножки. Эйфория затуманила разум, расслабила мозг, казалось, будто это происходит не с ним, а он всё ещё в сырой камере пытается считать время. Смотря на миловидное лицо, весёлые глаза и сочное тело девушки Рор не замечал ничего вокруг, будто остальной мир потух, но даже так спустя время он заметил, что с тенью девушки что— то не так, вместо двух рук она показывает восемь. Он попытался проморгаться, но стало только хуже, из простой тёмной плоскости руки начали наращивать объём. Рор протёр глаза рукой и увидел, как из некогда милого лица торчат два волосатых клыка, а зелёные глаза превратились в красные, пузырчатые. Рор попытался столкнуть с себя чудовище, но две мохнатые, похожие на когти, лапы прибили руки к стене, из ран медленно потекла кровь. Движения бёдер усилились, из искажённого преображением рта вырвались звуки нечленораздельные звуки удовлетворения.
В небольшой, тёмной кладовке были слышны дикие крики, верещание, глухие удары и чавканье, после нескольких минут дверь в кладовку открыла голая, залитая кровью девушка.
— Ну что, кто следующий? — весело, с улыбкой спросила она связанных, с кляпами во рту, мычащих и копошащихся тюремщиков.
Автор: Илья Дюдяев.