Из воспоминаний ветерана минометчика Ивана Ивановича Олимпиева.
Летом 1943 года после ранения и обучения на курсах младших офицеров я в составе группы мл. лейтенантов прибыл в 1320-й стрелковый полк 50 армии на правый фас Курской дуги. Наши войска наступали.
Так получилось, что на передовой я не продержался и дня...
В штабе получил назначение в батальон, прибыл, докладываю командиру батальона: "младший лейтенант Олимпиев прибыл для дальнейшей службы...". А командир батальона, как я вижу, злой. И говорит: "Мне не минометчики а командиры пехотных взводов нужны! У меня в пехоте не хватает командиров взводов! Без лишней болтологии принимай взвод!". "Вон он!" и указывает вперед, где пятнадцать-двадцать человек пытаются атаковать станцию Зикеево. Это было под Жиздрой.
- " Иди и поднимай людей в атаку! - Вопросы есть? - Нет!, - Тогда вперед!"
Нашел каску, достал пистолет и пополз выполнять приказ.
Помню, как подполз к забору - невысокому забору ... солдаты вверенного мне взвода лежат неподалеку. Кто где. Залегли - стреляют. Кто окапывается, кто как. Фрицы пулеметными трассами траву стригут. Не то что встать, от земли не приподняться.
Я кричу: "Взвод! Я новый командир! Слушай приказ! В атаку! Вперед!"
Никто не встает и не слушает моего приказа. Люди лежат там, где их пулеметами положили немцы. Попробуй поднять их на пулеметы! Некоторые, я вижу, еще быстрее лопатами замахали - зарываются. Понял, народ опытный. И они поняли, что дело плохо. Умирать никто не хочет. Снова кричу: "В атаку! Вперед!». Тот же результат. Что делать? Командир батальона, видимо, наблюдает за моими действиями в бинокль и ругается: мол, какого черта ты минометчик, если не можешь поднять пехоту в атаку?."
Рядом лежит сержант. Он, должно быть, командовал взводом до меня. Перекатился на спину подвинулся ближе ко мне и крикнул: "Лейтенант! Какая атака? Перебьют всех! Закапывайся!" Лежу и думаю: " из огня да в полымя - не повезло мне с назначением. И с комбатом тоже."
Справа от меня, примерно в десяти метрах, начал стрелять "Максим". Да, мое положение хуже не бывает, немцы всегда охотятся за "Максимом". Смотрю, точно, мины полетели и я похоже попал "в вилку", первая - недолет, вторая перелет. Все третья моя Сам минометчик и "к бабке не ходи": он бьет по прямой, и сейчас третьей накроет! Я даже не слышал взрыва. Никогда не услышишь ни мины, ни разрыва гранаты, ни пули... Почувствовал удар в грудь. И трудно дышать. Ну, думаю, все кончено. А август был месяц. 14 августа. Жаль, думаю, умирать летом - тепло, хорошо.... И все, что было у меня в жизни, так прямо перед глазами и прокручивалось: мама, папа, школа, ... Дышу часто, задыхаюсь. Льется кровь. Но сознание не теряю . Собрался и крикнул: "Есть санитар?". В ответ: "Что случилось? Ползи сюда! - Откуда-то взялась еще сила. Ору: "Ползи сюда, быстро!"»
Подполз санитар. Распорол новую гимнастерку. Осколок прошел по касательной слева на уровне сердца по ребрам. Через некоторое время подполз второй санитар. Они перевязали меня и сказали: "Второй командир взвода за день...". Говорят: "Ну что, лейтенант, доползешь?" Я попробовал левая нога не слушается. Пробило и ногу выше колена. Они тащили меня ползком по вспаханному полю на плащ-палатке. Дотянули к опушке леса. Сказали: "Лежи, лейтенант. Сходим за носилками." Я сказал им: "Ребята, не бросайте. Если немцы контратакуют, я не смогу ползти один." Принесли носилки, и меня отнесли в медсанбат. В медсанбате разрезали мою форму, сняли бинты и прочистили раны. На следующий день-на эвакуацию, в тыл.
Жизнь пехотинца на той войне была очень коротка... и я испил ее чашу по полной, но везло, раны были не очень тяжелыми...
"В лисьих норах нет неверующих"- генерал Эйзенхауэр.
Если понравилась статья ставьте "НРАВИТСЯ")))))
Или просто спасибо ВАМ за уделенное время))))