Последовательности аккордов на гитаре:
Диатонические последовательности двигаются по ступеням гаммы в восходящем и ни- сходящем направлении. Обычно они появляются в виде отдельных частей гаммы и нередко объединяются с хроматическими или квинтовыми конструкциями:
Немного о философии
Осмысленно ли мы живем?
Для того чтобы жить вполне осмысленно и из собственного опыта извлекать заключающего в нем поучения, необходимо припоминать и передумывать все сделанное , испытанное и пережитое и то ,что при этом чувствовал ;
а также сравнивать свое прежнее мнение и суждение с настоящим , а свои замыслы и стремления с полученными результатами и как они нас удовлетворяли.
Это приватная лекция , даваемая каждому человеку опытом. Можно также собственный опыт сравнить с текстом книги , а передумывание и выводы из него- с коментарием.
Такую же цель имело в виду и правило Пифагороа, рекомендующее обсуждать вечером , что сделал за день. Кто живет в сутолоке дел или удовольствий , не продумывая пережитого , а только лишь сматывая клубок жизни , у того ускользает осмысленная сознательность.
Дух его представляет хаос , а в его мысли закрадывается некотарая путаница , что тотчас же замечается по трывочности и бессвязности его беседы , представляющей какое-то мелкое крошево.
Это обнаруживается тем сильнее , чем тревожнее c внешней стороны жизнь человека, чем больше у него впечатлений и чем ничтожнее внутреняя деятельность его духа.
Довольствоваться самим собою , быть для себя всем во всем , имея прво сказать: ,,Все свое ношу с собой ,,-есть, конечно, самое благоприятное свойство для нашего счастья .
Нет более превратного пути к счастью , как жизнь в суете и суматохе большого света, (светской жизни), ибо она имеет целью превратить наше жалкое существование в непрерывный ряд радостей , утех, наслаждений.
При такой жизни , с обязательным к ней аккомпанементом взаимного оболгания , не может не последовать разочарования.
, как тело одеждами. Наши речи, действия , все наше существо -лживы: и только сквозь эту оболочку можно порой угадать истинный образ мыслей человека , как сквозь одежду фигуру тела.
Каждое общество прежде всего требует взаимного приспособления и принижения , а потому , чем оно больше, тем пошлее. Каждый человек может быть вполне самим собою только пока он одинок .
Стало быть кто не любит одиночества -не любит так же и свободы , ибо человек бывает свободен лишь тогда , когда он один. Принуждение есть нераздельный спутник каждого общества; каждое общество требует жертв , которые оказываются тем тяжелее , чем значительнее собственная личность.
Сообразно с этим , каждый избегает , выносит или любит уеденение в строгой пропорции c собственной ценностью. Наедине с самим с собою жалкий чувствует всю свою жалость , великий ум -все свое величие , короче,- всякий чувствует себя тем , что он есть. Далее , чем выше кто стоит по табели о рангах самой природы , тем, существенно и неизбежно , стоит одиноче.
Но тогда для него истинное благодеяние , если физическое одиночество соответствует духовному. Между тем как природа положила самое резкое различие между людьми и в умственном , и в нравственном отношении , общество , пренебрегая этим , ставит всех на одну доску или , и того более , ставит искуственное различие по ступеням сословия и ранга , которое весьма часто диаметрально противоположно табели о рангах природы.
При таком порядке вещей положение тех, кого природа поставила низко, очень хорошее; но те немногие , кого она поставила высоко , остаются внакладе, почему они обыкновенно и избегают общества.
Да и в каждом обществе , коль скоро оно многолюдно , преобладает пошлость. Что особенно отваживает великие умы от общества , так это равенство прав , а стало быть , и претензий при неравенстве способностей.
Так называемое хорошее общество признает всякие преимущества , кроме духовных! Эти последние представляют даже контрабанду. Оно обязует нас оказывать безграничное терпение ко всякой глупости , тупости , шутовству и извращености.
Личные преимущества должны вымаливать себе прощение или скрываться , так как духовное превосходство оскорбляет уже одним своим существованием , без всякого содействия воли.
Потому-то общество , называемое хорошим , не только имеет ту невыгоду , что сводит нас с людьми , которых мы не можем ни похвалить , ни полюбить , но и мешает нам являться в истином свете , как подобает нашей природе ; даже более того , оно понуждает нас принижаться под лад с другими , даже искажать самих себя .
Интелегентные речи и остроумные мысли на месте в интелегентном обществе ; в обыкновенном же прямо ненавистны. Чтобы в нем нравиться , положительно необходимо быть плоским и недалеким.
Поэтому в подобном обществе мы должны с тяжким самоотвержением на три четверти отрешаться от самих себя, чтобы приравняться к прочим.
Конечно , за это мы приобретаем в них равных ; но чем больше кто имеет собственной ценности, тем скорее он увидит, что барыш здесь не покрывает затраты и что дело это для него убыточно;
ибо люди обыкновенно бывают несостоятельны , те общение с ними не дает ничего, что вознаграждало бы за скуку , тягость и неприятности их общества и за возлагаемое им самопожертвование.
К тому же общество в замену истинного , те духовного , преводсходства, которое в нем нетерпимо , да и редко встречается , приняло фальшивое , условное превосходство , основанное на произвольных положениях, как пароль , изменчивое и традиционно процветающее в высших сословиях.
Это то, что называется хорошим тоном, bon ton , faschionableness. Когда
такое превосходство приходит в столкновение с настоящим , тут-то и обнаруживается его слабость. ,, Quand le bon ton arrive, le bon sens se retire,, (Когда приходит хороший тон, уходит здравый смысл.(фр.)).
Вообще, в самой полной гармонии можно находиться только с самим собою, не с другом , не с возлюбленною , ибо различие индивидуальности и настроения всякий раз производит некоторый , хотя бы незначительный диссонанс.
Потому-то глубокий мир сердца и совершенное спокойствие духа , эти, после здоровья , высшие земные блага, возможны только в уеденении, а как постоянное настроение-только в совершенном отшельничестве.
Тогда , если внутренние задатки человека велики и обильны , он будет наслаждаться самим счастливым состоянием , какое только возможно на этой бедной земле.
Да и чего таить? Как бы тесно ни связывали людей дружба, любовь и брак, каждый вполне честно может относиться только к самому себе, да еще разве к детям.
Чем менее человек принужден , по внешним или внутренним условиям, приходить в соприкосновение с людьми, тем он лучше. Недостатки одиночества если вперед и не чувствуются , то все-таки сразу видны.
Напротив, общество под покровом развлечения , беседы, совместного удовольствия и.т.п. таит много часто неисцелимых зол.
Главная наука и упражнение юношества должно заключаться в приучении себя к перенесению одиночества , потому что оно -источник счастия и спокойствия духа.
А из всего этого следует , что выгоднее всего поставлен тот, кто рассчитывает только на самого себя и может быть для себя всем во всем.
Чем более человек имеет в самом себе , тем менее для него могут значить другие. Известное чувство самоудовлетворения удерживает людей , одаренных внутреннею ценностью и богатством, от принесения жертв ради общения с другими.
Противоположное чувство делает обыкновенных людей такими общительными и приспособительными : для них именно легче переносить других, чем самих себя. К тому же действительная ценность в глазах общества не уважается, а что уважается не имеет никакой цены .
Доказательством и следствием этого является отшельничество каждого достойного и выдающего человека. Что с другой стороны , делает людей общительными , так это их неспособность переносить одиночество, а в одиночестве -самих себя.
Внутреняя пустота и недовольство -вот что гонит их в общество , в странствие и на чужбину. Их духу недостает упругости для приведения себя в движение.
Поэтому они пытаются поднять их вином , и многие этим путем становятся пьницами. Как раз по той же причине они нуждаются в постоянном возбуждении , и именно в самом сильном , те через подобных себе существ. Без этого дух их никнет под собственной тяжестью и впадает в тягостную летаргию.
Известно , что всякие беды легче переносить в сообществе с другими. К числу таких бед , как кажется, люди причисляют и скуку , почему и сходятся вместе, чтобы скучать сообща.
Как привязанность к жизни есть , в сущности , только боязнь смерти, так и стремление к общительности основывается , собственно , не на любви людей к обществу , а на боязни уеденения.
Можно также сказать , что каждый из них представляет только маленькую дробь идеи человечества, а потому требует значительного дополнения посредством других для того , чтобы некоторым образом получилось полное человеческое сознание.
Напротив , кто представляет собою целого человека , человека par excellece, (преимущественно, по преимуществу ), тот есть единица , а не дробь, а потому и довольствуются самим собою.
В этом смысле обыкновенно общество можно сравнить с русским роговым Чувство и дух большинства людей монотонны , как такой рог : ведь и смотрят из них многие так , будто они постоянно заняты одною и тою же мыслью, а какой-либо иной неспособны и мыслить.
Отсюда понятно , почему они не только так скучны , но и так общительны и охотнее всего сходятся в стадо:gregariousness of mankind(табунность, стадность человеческого рода!
Однообразие своего собственного существа -вот что невыносимо для каждого omnis stultitia laborat fastidio sui ;( - всякая глупость страдает отвращением к себе самой(лат.). только гуртом и сообща представляют они нечто , как тот роговой хор.
Напротив, человек , одаренный умом и духом , подобен виртуозу , в одиночку исполняющему свой концерт , или фортепьяну.Как последний сам по себе есть маленький оркестр , так и он представляет собою маленький мир
Шопенгауэр(напечатано с сокращением)
