На скамейке в Александровском саду сидела девушка. Она вышла из Эрмитажа, где провела три часа на ногах, и теперь ей нужен был отдых.
По воскресным дням она с удовольствием бродила по залам музея и больше всего любила зал импрессионистов.
Какие чувства и какие эмоции она получала – это было известно только ей.
Девушка достала портсигар, вынула сигарету и закурила, гордо запрокинув голову к небу. Она привлекала внимание прохожих своей позой и необычной красотой, но ей было всё равно – она отдыхала. Незаметно рядом оказался мужчина.
– Я Вас видел в Эрмитаже... – неуверенно начал он.
Девушка повернулась к мужчине, не зная, что ответить, стала его разглядывать. Мужчина был красив: голубые глаза с чёрными ресницами, волосы чёрные с седой прядью у виска, скульптурный греческий нос... Красавчик, да и только!
Мужчина, недолго думая, предложил нарисовать её портрет – он приметил её ещё в музее, где бродил за ней как тень, и сейчас сможет разглядеть её поближе. Разглядывая её, он отметил, что черты лица у девушки не совсем правильные, но как они гармонично расположены на лице!
Лицо было светлое, с бархатной персиковой кожей...
– таким привлекательным и красивым, что хотелось его потрогать: настоящее ли оно, неужели та кое бывает?! Редко встретишь такое лицо, когда хочется смотреть, смотреть и не насмотреться.
Красивые волосы падали волнами на плечи; было жарко, и девушка постоянно отбрасывала их кокетливо назад движением левой руки.
Мужчина представился. Конечно же, он был художником.
– Вы свободный художник? – спросила девушка.
Мужчина ответил, что все художники свободные. Он стал что-то нервно чиркать в своём блокноте, словно испугавшись, что она встанет и уйдёт.
– Вы портретист? – спросила девушка.
– Нет, я пейзажист, акварелью работаю в основном, но портреты тоже умею!
Сейчас занимаюсь гравюрами... Это тоже очень интересно...
Девушка усмехнулась:
– Гравюра... И как она делается?
Художник стал рассказывать о гравюрах, о литографиях, предложил научить её этой технике в его мастерской. Всё это время он смотрел на неё, не отрывая взгляда, боясь, что она уйдёт, и говорил, говорил... И всё чиркал в своём блокноте.
Девушке наскучило это.
Было жарко, душно, голова, как пустой сосуд, но из вежливости она всё-таки спросила:
– А Вы можете сделать экслибрис?
«Неожиданно как-то...» – подумал художник и ответил:
– Экслибрис? Конечно! У Вас большая библиотека? И вообще расскажите немного о себе: где Вы учитесь или работаете?
Девушка вздохнула и посмотрела в сторону:
– В институте. И ещё практику прохожу.
Художник подумал, что этого совсем недостаточно для экслибриса, но не показал вида и продолжил быстро и нервно чиркать в блокноте. Девушка долго наблюдала за этим, потом ей надоело, и она поинтересовалась, что же он там рисует?
Он улыбнулся:
– Экслибрис Ваш... Чёрный ящик с иероглифами.
Девушка фыркнула:
– Как-то неромантично.
– Но я так мало знаю о Вас, и вот поэтому таков результат... – Художник заёрзал на скамейке. – Приходите ко мне в мастерскую... – и протянул ей карточку с адресом и телефоном, где было написано: «Член Союза художников Тутушкин Юрий...»
Девушка помолчала.
– Я научу Вас гравюры делать, –схитрил художник, – да и экслибрис доработаю... Вам сколько штук сделать?
Девушка ответила, что штук двадцать хватит, и сказала:
– Мне пора.
Вскинула гордо голову, попрощалась и удалилась.
Довольный художник остался один, мечтая о том, что она придёт к нему в мастерскую. А если и не придёт, то он здесь по воскресеньям будет ожидать её на этой самой скамейке.
А девушка удалялась бодрым шагом, любуясь фонтанами и кустами роз, размышляла о случайном знакомом. Она была уверена, что такими красивыми настоящие художники не бывают. Вспомнила автопортрет Ван Гога с перевязанным ухом, представила Юрия в этом образе и засмеялась.
В этот момент в её пустом сосуде звякнуло, это был звон новых эмоций, ранее ей неведомых, но которые обязательно будут появляться у неё ещё и ещё.