Мстислава, моих опасений по поводу плавания и сохранности секрета, не разделила, сказав, что я на месте разберусь, и должна была уже привыкнуть.
Я осталась у нее на ночь, а на следующий день вернулась в город.
Всю зиму она снабжала меня травами от простуды, мазью от синяков и особым сбором, который помогал чувствовать себя сильнее, вот и сейчас дала очередной мешочек с собой.
***
Мы покинули тихий, еще не проснувшийся город, рано утром. В конце мая, ночи коротки, и в той стороне, где на берегу возвышался новый терем князя, небо порозовело. На пристани уже появились люди, но около ворот княжеского двора никого не было, он казался тихим и безжизненным.
Мы медленно выплыли на середину реки, и так, как идти надо было против течения, на веслах отправились в сторону Ильмень озера.
За весла нас с Мистяткой не сажали, поэтому мы устроились на корточках на самом носу лодьи, и следили за речной водой, которая легкими волнами расходилась по сторона. Нам это быстро надоело, мы стали рассматривать, что твориться на берегу, играя в странную игру, кто правильно угадает, кого увидим следующим, зверя или человека, мужчину или женщину.
Лодья довольно быстро добрались по Волхову до озера, а потом, оставаясь в виду берега, через Ильмень, к вечеру достигли первой стоянки.
Хорошо, что Димитрий решил не спешить и по ночам приказал приставать к берегу, разбивать лагерь.
Мы с Мистяткой умаявшись за день от безделья, теперь могли заняться чем-то полезным. Димитрий внимательно осмотрев место стоянки, сказал, что бы мы развели костер, вскипятили воду и сварили не хитрую кашу.
Кроме этого, мы нашли несколько елок, и принесли лапник, чтобы соорудить удобные места для сна.
Казимир, правая рука Димитрия, с одобрением следил за нашими действиями. Похоже, в этом походе, ему была уготовлена роль няньки.
Наступила ночь, все сидели вокруг костра, попивая взвар и тихо переговариваясь. Я сидела, упершись подбородком в колени, глядя на пламя и чувствуя поднимавшуюся в душе тоску. Ведь если не присматриваться, то можно подумать, что я дома. За последний год, я научилась заталкивать это не нужное чувство, как можно дальше.
Казимир подмигнул Димитрию, и насмешливо произнес, обращаясь к нам с Мистяткой:
«Только смотрите, ночью к воде не ходите».
«Почему?» - сразу же поддался на провокацию мелкий.
«Видите, какие высокие камыши вдоль берег?»- Казимир кивнул в сторону берега. «В таких и любят жить лобасты. Потревожите их покой, и вылезет на берег страшная старуха, ростом, вон с то дерево. Лицо у нее белое, на руках длинные когти, волосы до земли, утащит в воду, и защекочет до смерти».
Мистятка внимательно слушавший Казимира, уверенно ответил: «Меня Берегиня спасет».
И вопросительно посмотрел на отца, ища у него поддержку.
Димитрий отрицательно качнул головой: «Ты уже не маленький, Берегиня может и не вытащить. К воде не ходите».
Следующим утром мы рано снялись с берега, позавтракав на ходу, тем, что взяли из дома.
Лодья покинула воды Ильмень озера, и поплыла по реке. Скоро мы достигли места, откуда должны будем пойти пешими по суше, а наш «корабль» потащат волоком.