Германофилия Хармса началась в 1917-18 гг., и продолжалась всю жизнь. Его вторая жена Марина Малич позднее, в эмиграции вспоминала:
«Он был, я бы сказала, вкоренён во все немецкое, в немецкую культуру. По-немецки говорил идеально.
В доме было довольно много немецких книг, в его собственной библиотеке, и он ими постоянно пользовался. Когда он куда-нибудь шёл или уезжал, он часто брал с собой Библию на немецком».
В августе 1941 в осаждённом немцами Ленинграде на Хармса пишет донос Антонина Оранжиреева (урожденная Розен), лучшая подруга поэтессы Анны Ахматовой. В один из вечеров на встрече с друзьями (где была и Оранжиреева) Хармс, по законам военного времени, наговорил на расстрел. В доносе, в частности, передавались слова Хармса:
«Советский Союз проиграл войну в первый же день. Ленинград теперь либо будет осажден или умрёт голодной смертью, либо разбомбят, не оставив камня на камне. Тогда же сдастся и Балтфлот, а Москву уже сдадут после этого без боя.
Если же мне дадут мобилизационный листок, я дам в морду командиру, пусть меня расстреляют; но форму я не надену и в советских войсках служить не буду, не желаю быть таким дерьмом. Если меня заставят стрелять из пулемета с чердаков во время уличных боёв с немцами, то я буду стрелять не в немцев, а в них из этого же пулемета».
Оранжиреева резюмирует: «Ювачев-Хармс ненавидит Советское правительство и с нетерпением ждет смены Сов. правительства, заявляя: Для меня приятней находиться у немцев в концлагерях, чем жить при Советской власти».
Следствие вяло идёт пару недель: у арестованного справка о шизофрении (предусмотрительно обзавелся в 1939-м), даже по законам военного времени с дурака нечего взять, кроме анализов. Хармса для проформы свозили на «анализы» (на психиатрическую экспертизу), где врачи ещё раз подтвердили – «шизофреник». Вызвали ещё раз Оранжирееву для уточнения показаний, может вспомнит что-то важное, уже не относящееся к делу Хармса, про сообщников, к примеру (в тот момент она работала переводчицей в Военно-Морской академии). В кабинете следователя она рассказала почти то же самое, что в доносе, с небольшими добавлениями. Сообщников не назвала, дело можно считать законченным. Кстати, вот её новые показания:
«Мне известно, что Ювачев-Хармс, будучи антисоветски настроен, после нападения фашистской Германии на Советский Союз систематически проводил среди своего окружения контрреволюционную пораженческую агитацию и распространял антисоветские провокационные измышления. Ювачев-Хармс в кругу своих знакомых доказывал, что поражение СССР в войне с Германией якобы неизбежно и неминуемо. Хармс-Ювачев говорил, что без частного капитала не может быть порядка в стране. Характеризуя положение на фронте, Ювачев-Хармс заявлял, что Ленинград весь минирован, посылают защищать Ленинград невооруженных бойцов. Скоро от Ленинграда останутся одни камни, и если будут в городе уличные бои, то Хармс перейдет на сторону немцев и будет бить большевиков. Хармс-Ювачев говорил, что для того, чтоб в стране хорошо жилось, необходимо уничтожить весь пролетариат или сделать их рабами. Ювачев-Хармс высказывал сожаление врагам народа Тухачевскому, Егорову и др., говоря, что если бы они были, они спасли бы Россию от большевиков. Других конкретных высказываний в антисоветском духе Ювачева-Хармса я теперь не помню».
Хармса определяют в тюремный дурдом, и дожидаются, когда его можно будет отправить на излечение на «большую землю», предположительно – в Новосибирск или Казань. Но в военное время психбольной – груз не первой очерёдности. Пересылка всё оттягивается и оттягивается. А в Ленинграде в это время один из самых суровых периодов блокады. Психбольным положено всего 150 г хлеба в день. 2 февраля 1942 г. Хармс умирает от истощения в тюремной психушке.
Закажите мою книгу с авторской подписью
В магазине не купишь!
Аннотация издательства "Классика"
Книга Сергея Цветкова «Последняя война Российской империи» знакомит читателя с историей сползания государств Европы к беспрецедентной военной бойне и ходом военных действий на главных фронтах: Западном, Восточном, Турецком, Балканском — от первого до последнего дня. Война показана как «сверху» (планы, стратегия, проведение крупных операций), так и «снизу», «из окопа» — глазами рядовых участников сражений. Книга снабжена уникальными планами боевых действий (16-полосная цветная вкладка).
По полноте охвата материала и широте исторического кругозора у книги «Последняя война Российской империи» не так уж много аналогов в отечественной и зарубежной литературе.
Книга предназначена для широкого круга читателей.
По вопросу приобретения книги пишите на мой мейл
s.tsvetkov.history@gmail.com
