Общественный транспорт, в последнее время ставший одной из болевых точек Рязани, логично вступил в эпоху перемен. Начальник городского управления транспорта Андрей Михно рассказал главному редактору 62ИНФО Антону Насонову, когда с улиц уберут большинство маршруток, чем плоха концепция развития от НИИ и нужны ли выделенные полосы.
— Начнём с места в карьер. Условия, сложившиеся после фактического объединения УРТ и «Автоколонны 1310» (из-за банкротства последней), вызывают недовольство работников. В начале ноября вы встретились с коллективом: ответили на вопросы, дали несколько обещаний. Как они исполняются?
— Большинство вопросов касались социального обеспечения сотрудников. В частности, я обещал ввести в строй диспетчерские пункты — комнаты отдыха и приёма пищи персонала. С тех пор уже введена в полном объёме диспетчерская на конечной станции «Новосёлов, 60». Свет, тепло, вода — всё присутствует. Достигнуто соглашение с руководством ТЦ «Глобус»: нам выделят место и оборудование, чтобы работники могли отдохнуть, поесть, воспользоваться туалетной комнатой внутри самого здания. «Автоколонна 1310» ранее использовала отдельно стоящий диспетчерский пункт, но из-за отсутствия центральной канализации ей приходилось вывозить сток за свой счёт. Из-за географического расположения выходило так: потребляем 1 кубометр воды в месяц, а откачиваем 25. Умножаем на восемь месяцев сырой погоды — получаем колоссальные затраты для предприятия.
Мы также видим, что диспетчерские пункты, которые изначально принадлежали УРТ, уже давно находятся в неподобающем состоянии. Весной мы провели их полную инвентаризацию, выводы неутешительные: у половины, мягко говоря, проблемы и с внешним видом, и с внутренним содержанием. Мы разделили пункты на две части: самые критичные, где людям на голову капает вода, и те, где необходим внутренний косметический ремонт. Летом отремонтировали кровлю на улице Строителей и теперь поэтапно переходим к Комбайновому заводу — это диспетчерские из первой группы. Смета составлена, ремонт начался, его скорость будет зависеть от погодных условий. Сначала хотели провести локальные работы, чтобы здание «перестояло зиму», но в итоге решили ускоренными темпами заменить всю кровлю и, естественно, провести косметический ремонт внутри — с заменой проводки и осветительных приборов.
— Ещё одна острая тема с той встречи — бесплатный проезд для сотрудников УРТ.
— В связи с большим количеством подделок с 1 декабря удостоверение УРТ перестало давать право на бесплатный проезд. Как и было обещано, с 15 ноября мы выдали всему коллективу служебные транспортные карты типа «Городская». Это позволило поставить ситуацию в рамки закона: мы видим, что картой действительно пользуется наш сотрудник, куда и сколько он ездит.
— И, наконец, зарплаты.
— Это самый основной вопрос. Проблемы копились годами, и подход к их решению должен быть системным. Чтобы поднять зарплату, нужно сначала увеличить доходы предприятия, и наша цель — сделать это не за счёт пассажира, повышая стоимость проезда (об этом речи не идёт!), а нарастить пассажиропоток. Здесь у нас большие планы на январь, и, соответственно, на февраль мы намечаем повышение зарплат водителей, кондукторов и слесарей. Размер сейчас не скажу: экономисты просчитывают.
Больше троллейбусов, меньше микроавтобусов
— Эти «большие планы» по привлечению пассажиров вы, в свою очередь, связывали с сокращением маршруток. Можно подробнее?
— Мы разработали переходное положение. Согласно ему, с 1 января порядка 70% всех коммерческих маршрутов обязаны перейти на технику большей вместимости — с малого класса М2 на средний М3. Одна новая машина в среднем заменяет три старых микроавтобуса. С другой стороны, с приходом 78 троллейбусов из Москвы мы на 10-20% увеличим выпуск УРТ на самых востребованных линиях. В связи с этим мы рассчитываем на увеличение нашего пассажиропотока где-то на 15%.
— Главное, чтобы не стало хуже самим пассажирам. М2 не будут выпускать в рейс — а есть ли у перевозчиков достаточное количество машин М3? Город не останется без маршруток?
— Мы ежемесячно проводим совещания с перевозчиками, все они в курсе, что переходное положение обязательно к исполнению. 35-40%, то есть половина от необходимого, уже перешли на М3: мы видим на улицах и красные, и синие, и белые автобусы.
В декабре мы получим от всех перевозчиков сведения по имеющимся и планируемым к покупке автобусам большей вместимости. Если какие-то маршруты под угрозой, мы будем насыщать их муниципальным транспортом. Возможно, даже видоизменять его пути следования, чтобы не оставить людей без транспортного сообщения.
— Закрепим. С января М2 точно станет меньше, а вместо них будут либо М3, либо муниципальный транспорт?
— Да, правильно. Так как маршруты муниципального и коммерческого транспорта в Рязани во многом дублируются, ситуация для пассажиров не ухудшится.
— Вы как-то оповестите жителей, на какие маршруты добавите троллейбусы? Чтобы человек на остановке понимал, сократился ли интервал и стоит ли их ждать.
— Для этого используются электронные информационные табло. Но есть проблема: оборудование ГЛОНАСС устанавливалось на транспортные средства очень давно и его часть сейчас начинает сбоить из-за погоды. Соответственно, табло не всегда показывают корректную информацию. Глава администрации Елена Сорокина поставила задачу полностью решить проблему до конца года. Программа по оснащению автобусов и троллейбусов современным оборудованием ГЛОНАСС запущена, ни одного неработающего или работающего со сбоями датчика не останется.
А затем будем требовать у самого держателя табло наладить их работу, чтобы разбежка хотя бы не превышала двух минут, а не как сейчас. Проблема родилась не сегодня, мы о ней знаем и пытаемся бороться. Тут всё зависит от навигационной системы: рядом спутник или нет.
— Кстати, есть ли планы увеличить количество табло?
— Да, они будут устанавливаться там, где необходимы. Почему такой размытый ответ? Есть ряд остановок — последние, предпоследние на маршруте — где табло фактически не нужны. На всех оживлённых остановках они уже установлены, но город растёт, развивается, и в спальных районах многое остаётся неохваченным. Мы хотим исправить это. И, конечно, молодёжь призываем пользоваться сайтом bus62 и мобильным приложением «Умный транспорт».
Столица нам поможет
— В этом году несколько раз «исчезали» те или иные коммерческие маршруты — на время конкурса после истечения лицензии у перевозчика. Почему нельзя проводить конкурсы так, чтобы новая лицензия вступала в силу сразу по окончании действия предыдущей? Ведь раньше такого не было.
— Я возглавил управление в июне. Когда начал проводить конкурсы, понял, что их документация не совсем соответствует федеральным нормам. Естественно, мы начали вносить изменения, и они потребовали определённого времени. Но тупика нет. Такого, что получилось с маршрутом №50, с другими уже не будет. Теперь мы выдаём временные свидетельства на период конкурса — даже с запасом, чтобы успеть провести повторный конкурс, если первый не состоится
— Наверное, уже надоевший вопрос про те самые московские троллейбусы. Когда мы их получим?
— Документы о передаче находятся на подписи у Сергея Собянина. Осталась только эта процедура.
— Но троллейбусы ещё надо перегнать.
— УРТ уже провело торги на это, перевозчик выбран, он ждёт отмашку. В первую очередь перегоним более новую технику, которая полностью готова к выходу: сел и поехал. Более старые троллейбусы оставим на второй этап.
Надеемся, что заберём машины до Нового года, но не всё зависит от нас.
— За их счёт вы только обновите парк или расширите?
— Обновим и по возможности, как я уже сказал, попытаемся нарастить выпуск. Здесь есть ещё одна проблема — кадровый голод. Несколько лет назад УРТ в рамках оптимизации закрыло единственную в Рязани школу водителей троллейбусов. Сейчас по указанию администрации города предприятие возрождает её. Мы предлагаем и даже просим пойти в неё всех, кто переходит из автоколонны — в том числе и кондукторов.
— Отклик есть?
— Есть, но небольшой.
— Получается, УРТ не хватает кадров, но при этом оно не приняло часть сотрудников автоколонны.
— УРТ — предприятие с 70-летней историей и своей экономической политикой, более приземлённой, чем была в автоколонне. Да, там были другие зарплаты — и мы все видим итог этого. Реорганизация на начальном этапе, предприятие осваивается в новых условиях, но пришедшие работники не дали руководству времени разобраться — сразу стали говорить, что, мол, никто не заботится о коллективе.
Все знают, что и УРТ, и автоколонна создавали для сотрудников лучшие условия в городе: такого отпуска, таких оплачиваемых больничных, стажировок, оплаты за простой в других местах нет. Однако всё это создаёт финансовую нагрузку на предприятие. Но оно никого не лишает чего-то специально, дескать, была у тебя зарплата 20 тысяч, так мы тебе поставим 13. Между водителями автобуса и троллейбуса есть разница, я готов отстаивать эту точку зрения. Первый даже банально проводит больше времени на работе: приехал — и не пошёл домой, а помыл машину, заправил, проверил все технологические жидкости, детали. А вот с кондукторами получается небольшая дискриминация. И когда сотрудники автоколонны приходят и видят, что такие же специалисты получают больше, начинается раскачивание ситуации. Но мы сравнили зарплатные листы: у них были переработки, отсюда и «огромные» деньги. Теперь переработки нет. Но, опять же, с наращиванием выпуска всё вернётся на свои места.
Концептуальный вопрос
— В начале июля была представлена концепция развития транспортной сети, и депутаты отправили её на доработку. Прошло почти полгода...
— Разработчик дорабатывает её, но лично я считаю, что в краткосрочной перспективе эта концепция не совсем применима к нашему городу. У нас есть проблемы, которые нужно решить здесь и сейчас. Основная — дублирование маршрутов. Да, новую схему разрабатывал НИИ, но там всё шаблонно: если должен быть маршрут, то он должен проходить вот так. Нам, местным жителям, более понятна специфика, и мы без каких-то научных разработок прилагаем максимум усилий, чтобы удовлетворить потребности даже самого отдалённого уголка нашего города.
— Например?
— Из последних примеров — посёлок Карцево. Он испытывал большие затруднения с транспортом. Жители пришли на личный приём к Елене Борисовне [Сорокиной], рассказали — мы продлили 77-й маршрут, люди довольны. Аналогично продлили 31-й и 47-й. Занимаемся Ворошиловкой: обследуем маршруты, добавляем транспорт.
Но чтобы такие важные для города решения принимал не один человек, глава администрации поставила задачу создать общественный совет при нашем управлении. Это будет группа не аффилированных с коммерческими структурами людей — общественных деятелей, депутатов, активных граждан, которая раз в месяц или чаще (если потребуется) будет собираться и обсуждать подобные вопросы, в том числе сообщения СМИ, обращения к депутатам.
— Хочется всё-таки разобраться с концепцией. Город имеет право вообще от неё отказаться, раз она не подходит?
— Хочу отметить, что город ни копейки не потратил на неё. Это была чистая благотворительная помощь так называемого мецената. Концепция разработана, но время идёт, город меняется. Повторю: жители увидят большую разницу, когда произойдёт замена автобусов малой вместимости на средний класс.
— Осенью был учреждён новый маршрут — коммерческий №46. Каких ждать ещё?
— Пока никаких. Работаем с действующими маршрутами, принимаем все пожелания жителей: куда какой маршрут продлить, укоротить.
— А почему тогда решили всё-таки создать 46-й?
— У нас есть два проблемных участка с плотной многоэтажной застройкой и без транспортной доступности — Семчино и Олимпийский городок. Эту проблему по-другому было не решить.
Опора на средний класс
— Вы озвучивали идею забрать у части маршруток право предоставлять льготы, чтобы наполнить пассажирами автобусы и троллейбусы...
— Мы ни в коем случае не играем пассажирами как инструментом для спасения муниципального транспорта. Но право на льготный проезд получили перевозчики на параллельных маршрутах — например на автобусном №17 и коммерческом №98. Мы считаем, так быть не должно: это двойная нагрузка на бюджет. Мы будем устранять такую задвоенность, отдавая приоритет, конечно, муниципальному транспорту. Но люди не почувствуют изменений в худшую сторону, у них останется право передвигаться по льготному проездному по такой же маршрутной сети, что и сейчас.
— Также вы сообщали о подаче заявки в федеральную программу на покупку с существенной скидкой целых 200 газомоторных автобусов. Скажите, сколько всего муниципальных автобусов нужно городу?
— Порядка 200 и нужно.
— А сейчас их...
— Порядка 80, считая привлечённые автобусы коммерческого перевозчика.
— То есть потребность большая. Есть ли альтернативные варианты расширения парка на случай, если заявка не пройдёт?
— Да, есть. Мы прорабатываем приобретение техники в лизинг, рассчитываем необходимое финансирование.
На мой взгляд, основная стратегическая ошибка на муниципальном транспорте была именно в том, что присутствовала техника только большого и особо большого класса, которая необходима исключительно в часы пик, и то не на каждом маршруте. Нужно было насытить автоколонну техникой средней вместимости типа ПАЗов: сейчас она показывает себя только с положительной стороны со всех экономических точек зрения.
Операция выделения
— Ещё одна недавняя инициатива, на этот раз от региональных властей: выделенные полосы для общественного транспорта. Как вы считаете, они нам нужны?
— Очень. В общем-то, сейчас количество общественного транспорта такое, что он и так полностью занимает правый ряд, только иногда маршрутки ещё начинают пытаться выйти из него, создавая помехи. Но это наша недоработка, поэтому мы и создали переходное положение. Малый класс не несёт никакой полезной нагрузки по пассажировместимости: в утренний час пик он полностью загружается на первых двух остановках и дальше идёт без остановок.
Когда же мы перейдём на машины среднего класса, эта выделенная полоса будет актуальна как никогда. Почему сейчас жители Московского района не пользуются общественным транспортом? Потому что понимают, что не всегда смогут уехать в течение пяти минут. А при достаточном количестве более вместительной техники и выделенных полосах у них будет хорошая альтернатива 40-минутному стоянию в пробке.
— И когда же, в таком случае, эти полосы появятся?
— Не завтра. Нужно время на подготовку нормативной документации, на разработку проектов организации движения — управление благоустройства должно хорошо подумать, как люди будут выезжать из дворов, с примыкающих улиц. Но главный вопрос — нанесение разметки. Я считаю, в зимний период это просто невозможно.
Кроме того, хочется сделать так, чтобы рядом с выделенной полосой обязательно была велодорожка — там, где это возможно с точки зрения безопасности.
— Итак, выделенные полосы появятся весной?
— Думаю, да. К весне мы будем готовы, пройдём все согласования.
— Среди недавних планов по развитию муниципального транспорта были и видеокамеры в салонах, информационные табло, Wi-Fi...
— Мы нашли инвестора, который в пилотном режиме оснастит один автобус и один троллейбус. Помимо перечисленного оборудования, там также будет бегущая строка с объявлением остановок для слабослышащих. А для слабовидящих при подъезде транспорта к остановке снаружи будет звучать номер маршрута.
Если качество изображения с камеры и все прочие параметры нас устроят, начнём поэтапно оснащать весь транспорт.
Карта рубль бережёт
— Несколько вопросов от читателей. Почему в шесть часов вечера многие троллейбусы едут в депо?
— Это связано с режимом труда и отдыха водителей, но я согласен, что логики здесь нет: в самый час пик мы едем в гараж. Мы дали задание УРТ пересмотреть все расписания по каждому маршруту, это небыстрый процесс. Пусть один водитель заканчивает в шесть, другой — в восемь, и на следующий день они меняются местами.
— Раз уж заговорили о депо: что будет на месте закрытого депо на улице Дзержинского?
— Точно не высотка. Оно стоит на балансе города и находится в аренде УРТ, так что дальнейшее использование зависит не от нас, но сейчас разговоры идут только о школе. Возможно, построят другое соцучреждение, но никаких высоток не будет.
— К слову, об имуществе перевозчиков. Что город может потерять из-за конкурсного производства в отношении автоколонны?
— Абсолютно ничего. Всё имущество принадлежит муниципалитету и было в аренде у предприятия. Остаётся только вопрос с котельной, которую автоколонна построила за собственные средства. Её выкупит УРТ.
— Финальное: когда подорожает проезд?
— 1 января — точно нет. Мы работаем не над повышением стоимости проезда, а над внедрением дифференцированного тарифа. Он необходим нам, чтобы вывести всех перевозчиков «на свет».
Дифференцированный тариф предусматривает разную стоимость проезда по безналичному расчёту и за наличные. Чтобы стимулировать людей к переходу на оплату картами (банковскими или «УмКа»), разница должна быть значительной — рублей пять.
