В контексте упомянутой Парагвайской войны 1864-1870 гг., известной также как "Южноамериканская", "Тройственного союза" или просто "Великая", возникает очевидный вопрос. Ну так что было бы, если бы дело обернулось иначе? Если бы Парагвай победил? О диспозиции, реальном ходе и исходе войны см. по ссылке.
В самом деле: тогдашний Парагвай - индустриально развитое государство, в отличие от своих сплошь аграрно-ресурсных соседей - Бразилии, Аргентины, да и всех остальных южноамериканских стран. Аргентина, Бразилия и Уругвай смогли одолеть только в условиях полной блокады Парагвая, когда, ценой влезания в колоссальные долги (не полностью отданные до сих пор), сумели купить у других индустриальных стран больше оружия и боеприпасов, чем мог произвести блокированный Парагвай, вынужденный опираться исключительно на собственные силы.
Итогом стала победа его аграрных соседей, разрушение парагвайской экономики и отторжение половины территории страны. И геноцид её населения: человеческие потери составили примерно 80% довоенной численности. Это грустно, но естественно: только таким образом менее развитое общество и может победить более развитое (так проявляется эффект фазового доминирования).
Итак: допустим, предвоенный план Парагвая сработал. Ему удалось отторгнуть у Бразильской империи часть территории и выйти к морю (или, возможно, к союзному Уругваю). Что дальше?
"Лопес-победитель": непосредственный результат
Поначалу всё вполне очевидно: новые регионы активно осваиваются. В Уругвае к власти приходит однозначно пропарагвайская теперь партия "бланко", "колорадо" же оказываются подавлены. То есть Уругвай оказывается сателлитом Парагвая, и весьма надолго.
Союз между Бразилией и Аргентиной (который не при всяком развитии событий вообще возникает) вряд ли продержится длительное время: они - исторические противники, наследники колониальной Португалии и колониальной Испании соответственно. Для Парагвая естественно блокироваться то с одной стороной, то с другой. Он, с одной стороны, испаноязычен, то есть как бы естественный противник Бразилии. С другой - Парагвай, по той же причине, естественный конкурент для Буэнос-Айреса на просторах бывшего вице-королевства Ла-Плата (соответственно, Бразилия вполне может иногда поддерживать его против аргентинского центра).
Первый шаг: контроль надо всем бывшим вице-королевством Рио-де-ла-Плата
В Парагвае исходно существовала жёсткая диктатура с преимущественно государственной собственностью на землю - ещё со времён необходимости защищаться от "Республики Соединённых Провинций" (прото-Аргентины). Однако в целом имела место и тенденция к либерализации.
Исходно не слишком культурно продвинутый, хоть и индустриально развитый регион, сначала в принципе "открылся" при старшем Лопесе, а потом, уже при младшем Лопесе (победителе в Великой войне, по нашей версии), благодаря "первой леди" Элизе Линч начал внедрять и элементы нормальной культурной жизни. Теперь же, в условиях необходимости конкурировать с соседями по континенту во всех отношениях, эти тенденции усиливаются.
Ещё во время войны с Аргентиной в середине XIX века две аргентинских провинции (Коррьентес и Энтре-Риос) выступили на стороне Парагвая (потому, собственно, в Парагвае и считали, что вероятность объединения против него Бразилии и по меньшей мере всей Аргентины весьма мала). В описываемом же варианте децентрализация Аргентины продолжается: Парагвай поддерживает сепаратизм губернаторов против Буэнос-Айреса. Аргентина продолжает слабеть, Парагвай - усиливаться.
Правда, для того, чтобы обеспечить себе общий успех, Лопесу и его преемникам придётся отойти от жёсткой диктатуры: иначе их союзникам просто нет смысла "менять шило на мыло". Скорее всего, так бы в итоге и вышло: для Латинской Америки переход от диктатуры к относительной демократии и обратно, в общем, дело довольно обычное.
Также, очевидно, претендовать на земельную собственность на территории стран-сателлитов Лопес (и его преемники) не могли бы: опять-таки, иначе слишком уж опасны для остальных были бы отношения с ними. Но в Парагвае господствовала государственная собственность! Проблема решается достаточно просто в случае "приватизации" в Парагвае: тогда бывшая госсобственность превращается во что-то типа личной или корпоративной собственности Лопесов. Тогда всё в порядке: они становятся крупнейшими землевладельцами и капиталистами региона, но всё же - лишь одними из многих.
То есть финальная точка движения по этому пути - очевидна: всё бывшее вице-королевство Рио-де-ла-Плата поглощено Парагваем, но его государственная "оболочка"поменялась. Возникает опять же что-то вроде "Республики Соединённых Провинций" с большими правами субъектов федерации. На территории столичного региона однозначно доминируют наследники Лопесов (контролируют и землю, и промышленность), в других - землевладельцы местные, а вот промышленники - опять же, в основном, старопарагвайские.
Формально при том вполне может существовать и демократия: при такой степени монополизации экономики она оказывается чрезвычайно хорошо управляемой. Впрочем, покуда продолжается активный экономический рост, а сельское население мигрирует в быстро растущие города (отчасти просто бежит от феодальных пережитков в отсталых провинциях), "новые горожане" вполне искренне будут поддерживать власть.
Одновременно в страну идут внешние инвестиции (экономика бурно растёт - почему нет?) и потоки иммигрантов. Часть тех мигрантов, которых у нас приняли США, тут оседают в их южном аналоге. Прежде всего - католики: итальянцы, ирландцы, поляки.
Соответственно, Соединённые Штаты этого миграционного притока лишаются. На настоящий момент в США более 35 млн человек имеют ирландское происхождение, около 15 млн - итальянское, около 10 млн - польское. Из ирландцев многие оказались в Америке до предполагаемой победы Парагвая (это 1860-е), но даже если предположить, что только половина из числа их предков в итоге сменила бы пункт назначения, то и это означает, что население Южной Америки в итоге оказалось бы гораздо выше, чем получилось при поражении Парагвая (собственно, уже "первая леди" Элиза Линч была ирландской иммигранткой). Если добавить как минимум две трети от 50 млн человек, составляющих ныне латиноамериканское население США (ясно, что в культурно родственную испаноязычную страну при прочих равных они поехали бы с куда большей охотой), то США "худеют" уже весьма значительно.
Тут карта в большем разрешении.
Второй шаг: "Каучуковая война" - схватка за контроль над всем континентом
Рано или поздно территориальная экспансия выходит за пределы бывшей Ла-Платы. Чили на тот момент ещё не до конца поглотила Арауканию. Перу обладает многими ценными ресурсами. При этом, так как Парагвай - исходно преимущественно индейская страна, никакой особенной дискриминации индейцев там нет (по крайней мере - как расовой группы; сложности в отношениях властей с отдельными народами, конечно, возможны). Соответственно, поглощение индейских регионов идёт куда спокойнее, чем вышло у реально-исторических южноамериканских государств.
Дальше начинается "каучуковая лихорадка" 1879-1912 гг. В нашей истории она охватила экваториальные и близкие к ним регионы Южной Америки - Бразилию, Боливию, Колумбию. В кратчайшие сроки созидались состояния и бизнес-империи, велось масштабное монументальное строительство.
В условиях каучуковой лихорадки Сверх-Парагвай (ну, пусть будут "Южно-Американские Соединённые Провинции" - ЮАСП) неизбежно попытается взять под контроль север Южной Америки. Другие индустриальные державы в этом не заинтересованы. В том числе - и Северо-Американские Соединённые Штаты, которые несколько слабее, чем в реальной истории, но всё равно ещё намного мощнее ЮАСП - просто за счёт изначально большего населения (по состоянию на 1860-е население северной части САСШ - 22 млн, Парагвая - чуть больше 1 млн). Весьма вероятна война за контроль над каучуконосными регионами. Её ЮАСП могут как выиграть, так и проиграть. Рассмотрим оба варианта.
В случае победы в войне львиная доля каучука поступает теперь в ЮАСП, их стремительно разрастающаяся промышленность перерабатывает это сырьё, а на экспорт идут уже товары из каучука. Попутно под контролем ЮАСП оказывается куча прочих ресурсов, побережье Карибского моря и часть Центральной Америки. Испаноязычная громада нависает над Мексикой, Кубой и т.д. Это однозначно приводит к тому, что теперь САСШ начинают считать ЮАСП своим естественным - и основным противником. Британия начинает исподволь поддерживать ЮАСП против САСШ, пытаясь создать баланс сил, чтобы потом его и поддерживать. Позже, после окончания каучуковой лихорадки, новые экваториальные регионы ЮАСП начинают использоваться иначе - но, скорее всего, ресурсно-аграрная специализация их сохраняется. Туда идёт массовая миграция не только из Европы, но отчасти и из Азии (к расовому разнообразию в ЮАСП относятся куда спокойнее, чем в САСШ).
В случае поражения в войне особой катастрофы с ЮАСП не происходит, хотя кризис неизбежен. Но отношения с САСШ и другими странами-противниками оказываются испорчены надолго. После окончания каучуковой лихорадки происходит коллапс ресурсной экономики региона - и он всё равно оказывается под контролем ЮАСП: больше он уже никому особо не нужен. Дальше, с небольшими поправками, происходит то же, что в предыдущем сценарии, но ЮАСП несколько слабее и беднее. Столкновение с САСШ в конечном счёте неизбежно всё равно, но произойдёт чуть позже.
В любом случае, итогом становится поглощение ЮАСП всей или почти всей Южной Америки. В первом варианте Бразилия поглощается в ходе Каучуковой войны, во втором - позже, в период кризиса после окончания "лихорадки".
Здесь стоит отметить, что отношения с Бразилией у старого Парагвая бывали разные. Собственно говоря, сам "отец Парагвайской нации", Верховный Диктатор Родригес де Франсия, был сыном офицера португальской армии, прибывшего в страну из Сан-Паулу. Парагвай первым признал независимость Бразилии. То есть само по себе культурно-языковое различие большой роли не играло: отношения с португалоязычным населением вряд ли стали бы камнем преткновения на пути формирования единого Южноамериканского государства.
Альтернатива: "вторые США"
Вот дальнейший ход событий предсказать уже вряд ли возможно: слишком много возникает вариантов. Очевидно лишь то, что САСШ/США и ЮАСП становятся историческими противниками. Если одна из держав оказывается в одном военно-политическом блоке, то другая - автоматически в противоположном.
В связи с этим, "рисунок" военных блоков периода, эквивалентного Второй Мировой войне, здорово усложняется. США далеко не факт, что вступают в войну в Европе. Уже одна только война на Тихом океане против Японии оказывается для них "смертельным номером": к югу от них расположен исторический противник, готовый в любой момент вмешаться. Если ЮАСП и США взаимно нейтрализуются, то Япония оказывается одна против Британии и Китая, СССР - против Германии... Всё меняется.
Альтернатива: "нулевой СССР"
С другой стороны, в высокоразвитой капиталистической стране существовало бы и своё коммунистическое движение. И, учитывая все исторические пертурбации, южноамериканские коммунисты могли добиться больших успехов!
Скажем, поражение в Каучуковой войне, несомненно, повергло бы ЮАСП в кризис. И это была бы индустриально развитая страна, а на дворе стоял уже конец XIX века: коммунистическое движение уже существовало и было вполне развито. Не был ли бы в такой ситуации первый социалистический эксперимент поставлен именно там? Ведь исторический бэкграунд - тотальная национализация земли ещё при Франсии, вполне сравнимая по масштабу с последствиями советского "Декрета номер два", фактически плановая экономика длительное время - вполне благоприятствует...
Очевидно, что очаг социализма в Южной Америке оказался бы в куда большей безопасности, чем СССР: сухопутным вторжением угрожать ему, по сути, неоткуда, а ресурсов для самостоятельного развития хватило бы на весьма долгое время.
Метки: #хэ-теории , #Бразилия , #Аргентина , #США , #СССР , #социализм , #XIX век , #война , #вторая мировая война , #каучуковая лихорадка
Появление "южноамериканского СССР" могло как облегчить, так и осложнить переход к социализму в России... Тоже множество сценариев возникает.
Резюме:
Одним словом, в случае победы Парагвая в Южноамериканской войне открывается широкий спектр вариантов - не менее сложный, чем в Текущей реальности по итогам Второй Мировой войны.
Но основные моменты уже понятны:
- возникновение противовеса США;
- возможно - исчезновение фазы "борьбы сверхдержав" (рисунок межгосударственных отношений во второй половине XX века оказывается более сложным);
- "Новый Свет" как целое усиливается относительно Старого,
- а Южное полушарие - относительно Северного.
Мир развивается заметно более гармонично.
Также см.:
"Ходячая Энциклопедия" об альтернативной истории: путеводитель по каналу
