Рассказы неаполитанской тётушки (Глава 2)
На следующий день Таисия встала рано, чтобы загодя приготовится к запланированной встрече, без излишней суеты и спешки. Чемодан был уже собран и нетерпеливо ждал её здесь же, в комнате у двери.
Она облачилась в опрятное скромное платье и нанесла минимум макияжа, уже наученная горьким опытом, что работодатель не любит броских претенденток на должность.
Когда проснулась Беатриче, Таисия уже была полностью готова к выходу. Две женщины обнялись и Беа пожелала ей удачи. За то время, что Таис проработала в доме этой семье, они почти сроднились.
Итальянцы, согретые южным ласковым солнцем, по природе своей очень приветливы и добры, но тем не менее в душу к себе пускают не каждого. Таисии удавалось со всеми своими бывшими хозяевами сохранить дружеские отношения.
Сама она производила впечатление человека образованного и грамотного. Всякий, глядя на неё, понимал, что не от хорошей жизни эта женщина соглашается на такую работу.
Присмотр за стариками занятие неблагодарное и не слишком весёлое. Оно требует сил, как физических, так и моральных. Но за два года женщина привыкла не роптать на судьбу и быть благодарной Богу за всё, что имеет.
Таисия вышла из дома Беатриче и поспешила к остановке автобуса, чтобы добраться до вокзала. Оттуда, на пригородной электричке, она достаточно быстро добралась до места и уже к 9 часам стояла у нужного ей дома.
В этом ей помогли небольшое знание итальянского и поговорка "Язык до Киева доведёт". Местные жители небольшой деревушки, в пригороде Неаполя, были словоохотливы и все друг друга знали, поэтому ей удалось достаточно быстро найти нужный ей дом.
Уже через 10 минут Таисию расспрашивали в небольшом кабинете, расположенного на 1 этаже этого двухэтажного особняка. По меркам Союза это было очень роскошное жилище, для Италии же его обитатели являлись жителями среднего достатка.
Таисии удалось произвести хорошее впечатление на одну из дочерей престарелой Мари, но теперь ей предстояло самое трудное. Старушка была очень капризной и можно сказать зловредной. Мари требовала, чтобы дети сами за ней присматривали и не транжирили деньги её мужа.
До этого она никак не могла ужиться со всеми своими сиделками, что были у неё раньше и устраивала каждой из тех, кто осмеливался работать на неё, самую настоящую Голгофу, пока человек не выдерживал и не убегал из этого дома прочь.
После чего Мари всякий раз грозила всеми небесными карами своим нерадивым отпрыскам, собираясь каждый день переписывать своё завещание. Она требовала назначить ей встречу с нотариусом и адвокатом.
На следующий день старушка благополучно про всё это забывала, грозясь лишить всех наследства уже за прегрешения дня сегодняшнего. Таисия несколько приуныла, как только ей в общих чертах обрисовали, что её ждёт на самом деле, но выбора у неё не было.
Две недели вынужденного простоя уже грозили сказаться на её бюджете, а ей бы очень не хотелось уйти в минус. Только поэтому женщина, внутренне собравшись, пошла наверх, в спальню грозной старухи, следом за той, кто её опрашивал.
Там, наверху, дочь оставила её одну в комнате, а сама стояла за дверью, прислушиваясь к вердикту больной матери и молясь, чтобы Таис ей понравилась. Все в доме уже очень устали от капризов старой женщины.
Мари лежала в своей постели, прикрыв глаза. Её сухонькое маленькое тело едва можно было различить на поверхности огромной кровати. Она похрапывала во сне и абсолютно не выглядела больной.
Но стоило ей только проснуться, как бесконечные жалобы на здоровье беспрерывно лились на головы окружающих. Вот и сейчас, Мари, хорошенько отобедав, безмятежно пребывала в состоянии сиесты, послеобеденного отдыха, так любимого всеми южанами.
Таисия уже было собиралась развернуться и спуститься вниз по лестнице, к ожидавшей её дочери Мари, как её тут же окликнул грозный окрик лежащей на смертном одре 81 летней женщины:
- Стоять! Ты кто и что тебе здесь нужно?
- Здравствуйте, синьора Мари, меня зовут Таис, я ваша новая сиделка и пришла познакомиться с вами.
- Сиделка, говоришь? Снова эти бездельники хотят сбагрить свою мать чужим людям, а сами увиливают от своих обязанностей? Немедленно лишу их всех наследства.
- У вас хорошие дети, синьора и они очень любят вас.
- Любят они, как же, так и ждут моей смерти, чтобы прибрать к рукам мои деньги. Что у тебя за акцент? Откуда ты?
- Я приехала издалека, из Украины. Вам наверное вряд ли что известно об этой стране. Но вы наверняка слышали о России, так вот я родом из соседней с ней страны.
- Я что, произвожу впечатление необразованной крестьянки? Я прекрасно знаю, где находится Украина. Говорят у вас там очень красиво поют. Ты умеешь петь? Только на своём языке, на украинском. Умеешь?
- Немного умею. Так вы берёте меня к себе в сиделки?
- Если будешь петь для меня каждый вечер и читать забавные истории, то тогда я согласна. Скажи дочке, чтобы не подслушивала под дверью и зашла сюда.
Дверь тут же отворилась и на пороге выросла радостная Алессандра, старшая дочь Мари. Наконец-то мать одобрила кандидатуру сиделки и им всем можно было перевести дух.
Мари тут же обратилась к дочери:
- Выбери для Таис самую лучшую комнату в доме и положи ей жалованье 1000 евро, не скупись. Всё равно вы будете платить ей из моих денег.
- Как скажешь, мама, - промолвила дочь, она не могла скрыть свою радость и была согласна со всем, что прикажет мать.
- А теперь идите обе и пусть уже завтра приступает к своим обязанностям.
Так Таисия наконец обрела новую работу и дом. Хозяйка ей показалась не такой уж и плохой. Кто знает какой будет сама Таисия в её годы? Не зря ведь в народе говорят "что старый, что малый".
Обязанностей у неё было не так уж и много. За уборкой и приготовлением пищи здесь следили другие люди, а Таисия должна была неотлучно находиться при своей подопечной, с 9 утра и до 19 вечера, с получасовым перерывом на обед.
Она должна была мыть Мари с утра и на ночь, одевать, расчёсывать, кормить её и читать днём, пока она не уснёт. Ужинала Мари рано и потом, после подготовки, отходила ко сну. Но старушка не засыпала, пока Таисия не споёт ей две-три песни на украинском языке.
Прослушав их, она говорила спокойной ночи и отпускала сиделку к себе. Потом Мари умиротворённо закрывала глаза и засыпала. Спала она крепко и просыпалась только утром и Таисия быстро привыкла к такому ритму жизни.
Комнату ей выделили большую и светлую. Из мебели в ней было только всё самое необходимое, шкаф, кровать, трюмо и комод. Находилась она на втором этаже, рядом со спальней самой Мари, на случай, если вдруг той что-то понадобится и она станет звонить в свой колокольчик.
Этот колокольчик раньше трезвонил без умолку, а сейчас беспрерывно молчал, показывая тем самым, что сиделкой своей женщина очень довольна. Снаружи этот дом окружал чудесный фруктовый сад, в котором, помимо всего прочего, росли мандариновые деревца.
Повсюду в доме были расставлены вазы с цветами и на прикроватной тумбочке, в комнате Таисии, всегда неизменно красовались свежесрезанные розы. Женщина потихоньку привыкала к этому дому и его обитателям.
По выходным она ездила в Неаполь и навещала своих немногочисленных друзей. Неаполь сплошь состоит из памятников искусства и архитектуры и в этом городе есть на что посмотреть. Каждый квадрат здесь пропитан духом средневековья и многих памятных событий.
Многие туристы жалуются на грязь и скопища мусора в Неаполе, но это неизбежные издержки туристических мест. Но каждый замечает только то, что ему хочется. Таисия замечала только прекрасное. После выходного дня, отдохнувшая женщина спешила назад, к своей подопечной Мари.
Она постепенно привыкла к этой взбалмошной старушенции и даже успевала соскучиться за время своего отсутствия рядом с ней. Свою личную жизнь здесь Таисия пока так и не обрела, возможно потому что гнала взашей всех претендентов на её сердце.
А однажды случилось то, что сблизило престарелую женщину и её сиделку ещё больше. Таисия в очередной раз пела ей на ночь песню на украинском языке, самозабвенно закрыв глаза:
Горе долом ходжу,
Не виджу нікого.
Серце моє плаче,
Серце моє плаче,
Од жалю велького.
Серце моє плаче,
Серце моє плаче,
Од жалю велького.
Шугаю, шугаю,
Ци ти тепер в раю,
Ци юж ся не вернеш
Ци юж ся не вернеш
До рідного краю
Ци юж ся не вернеш
Ци юж ся не вернеш
До рідного краю
Плачте гори, плачте,
Плачте і ялиці.
Боюж ся не верне,
Боюж ся не верне,
Шугай до криниці.
Боюж ся не верне,
Боюж ся не верне,
Шугай до криниці.
Гори наші гори,
Гори і убочи.
Не мож вас забити,
Не мож вас забити,
Не во дне, не в ночі.
Не мож вас забити,
Не мож вас забити,
Ни во дне, ни в ночі...
Таисия очень хорошо пела, голос её лился ручьём и, с неподдельным участием, передавал всё, о чём была эта песня. Мари лежала, укрытая одеялом, слушала песню и слёзы катились по её морщинистым щекам.
Казалось, что она понимает украинский язык и знает о чём поётся в этой песне. Когда Таисия пропела последнюю строку и замолчала, последовала многозначительная пауза, после которой Мари еле слышно вздохнула и прошептала ей, что эта песня про неё и про её горе.
Таисия была озадачена словами старой женщины, но не стала бередить ей душу расспросами. Если захочет, Мари сама поведает ей обо всём, что у неё творится на душе. Но с этого дня в отношениях этих двух женщин всё сильно изменится и сиделке предстоит многое узнать о жизни своей подопечной.
-