Каждый, кто читает «Утренние молитвы», наверняка помнит фразу – «и паки поработати Тебе без лености тощно». Одно время я не очень вникала в её смысл. Молитвы давались мне легко. Постные дни проходили приятно (я из тех, кого не сильно травмирует отказ от пищи животного происхождения). Искушения мной либо не замечались, либо преодолевались так, что не оставляли по себе даже воспоминаний. Да, в то счастливое время мне казалось, что быть с Господом – это как воздухом дышать: набрала полную грудь и живи себе спокойно и радостно.
Только когда я начала по-настоящему задумываться о происходящем, реальность навалилась на меняй со всей своей ужасающей тяжестью. Нет, постные дни по-прежнему давались мне легко и приятно, но всё остальное стало восприниматься уже как полноценный, зачастую изнуряющий труд. К примеру, Причастие.
Первое время я ходила на него… как многие ходят до сих пор: три дня постилась, воскресным утром шла на исповедь, затем – сразу же на Причастие. И мне никто и слова не говорил о том, что я делаю что-то не так: то ли спугнуть боялись, то ли хотели, чтобы я сама дошла до истины, то ли просто не знали, что я чего-то не знаю…
О том, как правильно ходить на Причастие, я узнала случайно. Знакомая матушка поинтересовалась, почему я не прихожу вечером, в субботу:
- Ты работаешь по субботам?
- Нет.
- А ты в курсе, что для Причастия нужно выстоять всю службу, а она начинается в субботу?
Вот так: в четыре вечера начинается служба, которая прерывается на ночной отдых, а затем возобновляется в воскресенье утром. И всё это время ты должна быть в храме, если хочешь Причаститься.
С учётом всего выше сказанного, несложно представить, что Причастие выливается человеку в полноценный восьмичасовой рабочий день. Смотрите сами.
Минимум, два с половиной часа ты стоишь и не только пытаешься молиться, но ещё и либо собираешься с мыслями перед исповедью, либо переживаешь, что забыла рассказать «ещё и об этом». Вернувшись домой, ты быстро готовишь ужин, ешь и начинаешь вычитывать необходимые для Причастия молитвы + «Вечерние». Ещё минимум, полтора-два часа в копилку занятого времени. Только к длительному стоянию добавляется ещё и работа голосом.
Самое тяжёлое приходится на утро воскресенья. После зачастую бессонной ночи (даже и не знаю, почему так получается: впечатление такое, что боюсь проспать) ты продираешься через череду искушений, начиная от болтающих в храме женщин и заканчивая подозрительными сквозняками, образуемыми теми, кто решил «уйти пораньше». О том, что я думаю, когда вижу постоянно подходящих на исповедь людей (эй, а где вы были вчера, когда священник мог вас слушать и слушать?), даже и признаваться страшно…
В результате ты ещё три с половиной часа пытаешься лавировать между наваливающейся на тебя физической усталостью, внутренним раздражением, холодом и жалкими попытками сосредоточиться на хотя бы минутной молитве, но зато от души. Кто-то может сказать, что всё это – пустяки: стой себе, да стой (продавцы же в магазинах стоят и ничего!), но вы просто попробуйте заниматься реальной внутренней работой над собой, когда всё вокруг отвлекает вас от этого (да, я именно такая неидеальная - меня всё отвлекает!).
Слов невозможно подобрать для того, чтобы объяснить, в каком состоянии лично я заканчиваю весь этот долгий путь по направлению к Причастию. Скажу лишь, что всё воскресение у меня проходит в обнимку с подушкой и огромной кружкой горячего чая.
Всегда рада новым читателям! Подписывайтесь! И, конечно же, не забывайте ставить лайки!