Чем ознаменовался конец 2019 года для участников рынка? С какими трендами и ожиданиями мы вступаем в 20-е годы XXI века? На страницах декабрьского номера мы предложили нашим внешним экспертам поделиться своим видением тех трендов, к которым журнал «ПЛАС» так или иначе обращался в течение уходящего года, и прогнозами относительно их дальнейшего развития в 2020-м.
Тренды-2019
Уходящий год ознаменовался существенным снижением ставки рефинансирования и как следствие – резким падением компенсационных доходов бизнес-блоков банков от внутреннего трансфера и продажи ресурсной базы. В свою очередь, снижение ставок по кредитованию и в целом ужесточение регулирования кредитования физических лиц привело и к сокращению процентных доходов по активным операциям.
2019 год стал годом существенного пересмотра отношений регулятора к роли банков в развитии и становлении компаний микро- и малого бизнеса. Уже вступившие в силу изменения позволили существенно ускорить рост кредитования компаний МСБ, а также ИП.
Прогнозы-2020
В 2020 году всем банкам придется форсированными темпами осуществлять наращивание комиссионных и агентских доходов, чтобы компенсировать сокращение процентной маржи. Это еще больше ускорит темпы пересмотра текущих стратегий и развитие банковских экосистем, маркетплейсов и моделей монетизации данных.
По мнению Вадима Юдина, генерального директора GUARCCESS, самое существенное влияние на развитие финансового рынка окажут следующие факторы: ожидание глобального экономического кризиса, санкционная политика, формирующиеся изменения на рынке труда, существенное падение доходов классического банкинга, ощутимый рост социальной дефолтности по кредитным продуктам, рост киберугроз и операционных рисков.
Как следствие, банки будут сфокусированы на пересмотре своих бизнес-моделей, поиске новых драйверов роста, подвергнутся изменениям подходы к сегментации клиентов, произойдет изменение форматов и каналов работы с клиентами, будут быстро развиваться концепции тотального расчета ROI (уже не на уровне крупных инфраструктурных продуктов в банках, а на уровне отдельных функциональных направлений – массовый переход на канальный, маркетинговый, образовательный ROI, расчет показателей рентабельности инвестиций в каждый отдельный проект, инновацию и даже продукт).
Будет развиваться концепция эшелонированной защиты от киберугроз, максимизируется поддержка малого и среднего бизнеса.
Новым направлением для банков станет разработка и внедрение моделей трансформации физических лиц в юридические (сопровождение и обеспечение этого перехода, включая обучение и мотивирование физических лиц к предпринимательской деятельности). Кроме того, банки массово начнут работать над построением P&L-моделирования по продуктам и клиентам. А ряд банков, где данный подход уже применяется, проверят его эффективность и обновят методологию его расчета.
В целом перед банковским сообществом появляются новые вызовы, и их можно классифицировать следующим образом:
- Поиск и формулирование новых бизнес-моделей и драйверов устойчивого роста;
- Переход из продуктовой логики к формированию ценностных решений для клиентов;
- Переход из функциональной системы управления к процессной модели;
- Идентификация и систематизация, а затем и валидация и оздоровление данных по клиентам, продуктам, каналам для построения эффективных систем управления;
- Поиск новых моделей монетизации накопленных данных;
- Существенный пересмотр структуры компетенций управленческого состава;
- Поиск новых смыслов в цифровой трансформации бизнеса. В РФ произошла подмена этого понятия, так как в значительной мере проекты по цифровой трансформации бизнеса стали включать в периметр ИТ-служб, а не самого бизнеса, что в корне неверно и таит в себе огромный риск отставания бизнес-моделей большинства российских банков при одновременном гипертрофированном росте расходов на цифровую инфраструктуру (HARD&SOFT) с низким ROI.
Переход на интегрированные и бесшовные процессы идентификации и митигации рисков, как кредитных, так и операционных.
Изменится форма конкуренции между банками, так как банковский рынок начинает разделяться на три крупных кластера
Но самое главное – изменится форма конкуренции между банками, так как банковский рынок начинает разделяться на три крупных кластера. В первом кластере сгруппируются банки, в структуре доходов которых будет присутствовать значительный акцент на доходах не от банковского бизнеса, а от базовых потребностей клиентов (дистрибуция сторонних товаров и услуг для клиентов и даже создание собственных продуктовых фабрик в небанковском секторе). Во втором кластере сгруппируются кредитные учреждения, которые уже идентифицировали новые угрозы для классической бизнес-модели банкинга и находятся в поиске новых моделей и драйверов роста. Эта группа банков будет самой интересной – именно здесь могут быть сформулированы прорывные решения. Третий кластер банков включит в себя банки, не идентифицировавшие угрозы или осознанно выбравшие классические бизнес-модели или сохранившие кэптивные задачи в рамках ФПГ. К сожалению, нужно констатировать, что именно за счет третьего кластера банков продолжится «ужимание» количества игроков на банковском рынке.
В сфере безналичных расчетов нас ждет продолжение роста безналичных платежей. В развитых странах этот показатель составляет 60–80%, и Россия будет продолжать уверенно приближаться к его верхней границе. Правда, по мнению некоторых участников рынка, на высокие темпы здесь все же рассчитывать не приходится.
Также нас ждут дальнейшее развитие моментальных платежей, активное давление со стороны регулятора в пользу развития СБП в секторе С2В, перевыпуск международных карт на карты «Мир» в силу более дешевых тарифов и нецелесообразности нести расходы на членство в МПС. По мнению независимого эксперта Елены Виноградовой, особенно это будет характерно для региональных банков, где нет большого числа держателей карт, нуждающихся именно в международных картах. Более того, ожидается сокращение банков-членов международных платежных систем в пользу развития ПС «Мир». По мнению экспертов, банки будут массово останавливать свое членство в МПС или снижать статусы и, сокращая расходы, станут работать с ПС «Мир».
Как считает Юрий Божор, руководитель экспертной группы Службы по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг Банка России, в 2020 году продолжит возрастать значимость этичного поведения в части предоставления финансовых услуг.
Как ни парадоксально, но во многом это обусловлено все ускоряющимся технологическим развитием. Вопросы этики в экосистеме цифровых финансовых услуг сегодня особенно важны, так как технологии быстро меняются. И если в системе корпоративного управления, регламентах и скриптах общения с клиентами учтены этические принципы, включая примат защиты интересов клиентов, – именно таким структурам легче будет внедрять современные технологии без возникновения дополнительных рисков для клиентов.
Госрегулирование и законодательные инициативы
Какие риски могло бы повлечь превращение России в неконтролируемый рынок цифровых валют, например, на фоне отсутствия адекватного регулирования? Этим вопросом сегодня задаются многие участники рынка. Элина Сидоренко, директор Центра цифровой экономики и финансовых инноваций и руководитель рабочей группы Госдумы ФС РФ по оценкам рисков оборота криптовалюты, уверена в необходимости скорейшего решения законодательных вопросов в этом направлении – «нам необходимы решительные шаги в направлении правового статуса криптовалют – пока их не сделали другие страны в отношении своих криптовалют». При этом проект Федерального закона № 419059-7 «О цифровых финансовых активах и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» не позволяет сделать вывод о выбранном нашим законодателем комплексном регуляторном подходе к виртуальным активам. Как считает Алия Юсупова, руководитель Комитета по правовым вопросам Ассоциации «Финансовые Инновации», законопроект нацелен на регулирование ограниченного набора отношений, возникающих в связи с использованием цифровых технологий, а именно: на регулирование отношений в связи с цифровыми финансовыми активами, созданными на основе централизованных распределенных систем. При этом за рамками остаются вопросы майнинга, а также оборота цифровой валюты вне информационных систем, предусмотренных законопроектом.
Ритейлерам, которые захотят принимать С2В-платежи по СБП, придется инвестировать в стимулирование покупателей
Если регулирование криптовалюты пока находится в неопределенном состоянии, то тенденция к усилению регулирования эквайринговых комиссий налицо, считает Александр Дынин, директор департамента эквайринга банка «Открытие». Применительно к СБП, в полной мере использующей инфраструктуру ЦБ, это уже сделано на законодательном уровне для тарифов на расчеты с ТСП. Есть основания прогнозировать появление аналогичных тарифных ограничений и для C2C-операций. В свою очередь, законодательное ограничение торговой уступки по классическому карточному эквайрингу представляется менее вероятным сценарием.
Как подчеркивает Елена Виноградова, долгое время возглавлявшая один из крупнейших участников российского рынка торгового эквайринга, любое регулирование ведет к различным перекосам. Рассуждения о регулировании ставок по эквайрингу с той или иной степенью накала проходят последние лет пять, при этом в основном приводятся примеры регулирования ставок в Европе, где ставки interchange fee (IRF) менее 0,5%. Между тем никто не может быть уверен в том, что подобный подход к ставкам IRF улучшит ситуацию на европейском рынке. Корме того, наш рынок находится на другой ступени развития. Если «ударить по рукам» российских банков сейчас, законодательно снизив их доходность путем снижения IRF, то вполне вероятно, что развитие безналичных платежей может остановиться и даже пойти вспять. На этом фоне стоит выразить респект Банку России за то, что регулятор в целом вдумчиво подходит к процессу регулирования тарифов, и если что-то делает в этом направлении, то отнюдь не под давлением людей, наделенных властью, но не до конца понимающих рынок безналичных платежей и взаимоотношения участников платежных систем.
Система быстрых платежей – новые возможности и новые точки преткновения?
Как будут сосуществовать будущая Система быстрых платежей и дистанционный платежный сервис Сбербанка? Пока Сбербанк оштрафован (правда, величина штрафа более чем гуманна – один миллион рублей), но не подключен – что будет дальше? И не придется ли государству в случае «победы» СБП списывать средства, вложенные в систему Сбербанка, не столько на «боевые» потери, сколько на «дружественный» огонь?
Ответ на эти вопросы может зависеть от того, как скоро и в каком объеме участие в СБП станет обязательным для Сбербанка. Так, Александр Дынин полагает, что две системы могут вполне уживаться вместе, но перспективы общей для рынка инфраструктуры представляются «более светлыми». В принципе, само по себе присутствие на рынке более одной системы расчетов на основе QR-кодов (или любых иных более современных идентификаторов) не выглядит критичным. Разумеется, при условии недискриминирующей позиции крупнейшего банка по отношению к альтернативным системам быстрых платежей.
При этом некоторые эксперты даже высказывают осторожные предположения, что если бы Сбербанк запустил свою программу раньше и успел бы ее расширить на значительное количество банков-участников, то успешность (да и сама целесообразность) СБП была бы под вопросом. Однако при текущем положении тот факт, что запущенная регулятором Система быстрых платежей обречена на успех, сомнений не вызывает. Более того, ее ждет, в том числе, и серьезное технологическое развитие – как в части модификации самой QR-технологии, так и за счет появления других первичных идентификаторов или механизмов задействования сервиса быстрых платежей, включая биометрию. Впрочем, в вопросах успешности масштабного внедрения последнего направления мнения экспертов сильно расходятся.
Так или иначе, поставит ли СБП точку в дискуссиях о справедливой комиссии за торговый эквайринг? Вопрос по-прежнему представляется риторическим. С одной стороны, с запуском C2B-платежей у ТСП появляется альтернативный, более экономичный метод приема безналичных платежей и способ управлять общей финансовой нагрузкой от них, балансируя между картами и СБП. Это должно снизить накал дискуссий о величине комиссий за карточные транзакции. Как отмечает Елена Виноградова, комиссия за эквайринг, которая составляет сегодня в среднем 1,5–2,5%, абсолютно оправданна, ведь банки-эквайреры и банки-эмитенты за эти деньги сделали и продолжают делать критично важную работу: выстроили сеть приема карт и выработали привычку у физических лиц платить картами. Да, если бы эта привычка превратилась в необходимость и неизбежность для покупателей, то было бы действительно целесообразно обсуждать снижение ставок IRF и в целом комиссию за эквайринг. Однако, как показывает практика, время для этого пока явно не пришло. И ритейлерам, которые будут иметь возможность и желание принимать С2В-платежи по СБП, без вложения в стимулирование покупателей для выработки новой привычки не обойтись. Причем, поскольку мы имеем дело с новой технологией, речь пойдет уже не об 1%, а о существенно более крупных инвестициях. В результате может оказаться, что себестоимость обслуживания безналичного платежа, будь это эквайринговый сервис банка или С2В-транзакция через СБП, не получится сделать ниже 1,5–2%. И это даже без учета стоимости платежного оборудования… Если же говорить совсем откровенно, только наивные дилетанты рассматривают платежную систему как международного, так и национального уровня лишь на уровне карт или иного форм-фактора, POS-терминала или приемного окна банкомата – здесь и юридически обязывающие документы, и взаимоотношения, и высокопроизводительные ИТ-центры, мощнейшие линии связи, системы, обеспечивающие высочайший уровень безопасности, а также люди, люди и еще раз люди – эксперты данных направлений, занимающиеся платежным бизнесом.
Санкции и «антисанкции»: под перекрестным огнем?
2020 год не обещает сделать геополитическую обстановку более благоприятной и предсказуемой. И история с санкционной блокировкой процессинговым центром «КартСтандарт» карт Visa и Mastercard ЕврофинансМоснарбанка в России и за рубежом – лишь один из тревожных звоночков. В какой мере давление санкций Запада меняет рынок технологических поставщиков для российского банковского сектора?
Как прогнозируют участники рынка, общая атмосфера будет оставаться напряженной. Банки и третьесторонние процессоры, оказывающие услуги процессирования другим банкам, чувствуют значительное давление и неопределенность. Ощутимое противоречие между правилами платежных систем, внутристрановым законодательством и акционерными интересами может породить в будущем новые подобные случаи. Если будет принят активно обсуждаемый уже долгое время закон, подразумевающий появление официального «перечня ненадежных поставщиков информационно-технологических услуг», то TPP, скорее всего, просто поменяют свои комплаенс-процедуры и договорную базу, снизив риск обслуживания потенциально санкционных клиентов и сделав возможным их экстренное отключение.
Внедрение искусственного интеллекта – бизнес созрел?
Еще один тренд, который наверняка найдет свое развитие в 2020 году, – развитие технологий искусственного интеллекта. Однако насколько высока реальная заинтересованность бизнеса в развитии и внедрении AI? Как отмечают эксперты, в этой сфере нам есть чего ждать в наступающем году. Появляются новые области применения AI, которые еще недавно даже не были очевидны. Речь идет о процессах кредитования, риск-менеджмента, cash-менеджмента, формировании клиентских предложений и многих других областях. Так, по прогнозу Александра Дынина, мы будем наблюдать кратный рост участия искусственного интеллекта не только в 2020 году, но как минимум в ближайшие три года.
В то же время какое-либо масштабное внедрение платформ искусственного интеллекта на государственном уровне остается более туманной перспективой. В том числе – из-за острого дефицита соответствующих компетенций у лиц, принимающих решения. По мнению Андрея Поварова, директора Международного центра программ и проектов в бизнес-образовании РАНХиГС, именно поэтому здесь крайне важен стратегический приоритет специального образования – как технического, так бизнес-образования, дающего руководителям понимание и практический подход к решению задач, как с помощью систем AI получать качественно новые знания, умения и конкурентное преимущество в бизнесе и в государственном управлении.
Наряду со многими другими темами эти вопросы будут обсуждаться в ходе 11-го Международного ПЛАС-Форума «Платежный бизнес 2025», который пройдет 22–23 апреля 2020 года в московском КВЦ «Сокольники».
Не забывайте, мы всегда с Вами! Даже тогда, когда меняем традиционное название одного из наших известнейших ПЛАС-Форумов – с «Дистанционные сервисы, мобильные решения, карты и платежи» на «Платежный бизнес 2025»!
