Драматическая история о том, как личная трагедия работниц фабрик приобрела национальный масштаб.
Первого февраля 1917 года Кэтрин Шааб направлялась на работу, до которой было всего четыре квартала, бойким шагом. Ей было наплевать на холод; ей всегда нравились зимние снега ее родного города. В то морозное утро, однако, приподнятое настроение у нее появилось не из-за холодной погоды: это был ее первый рабочий день на фабрике по производству циферблатных часов корпорации светящихся материалов Radium, базирующейся на Третьей улице в городе Ньюарк, штат Нью-Джерси.
Работа интересная и куда более престижная, чем обычные заводские должности
Об этой вакансии ей рассказала одна из близких подруг; у Кэтрин, заводной и общительной девушки, было много друзей. Позже она вспоминала: «Одна моя подруга рассказала мне про “студию часов”, где цифры и стрелки на циферблатах раскрашивали светящейся в темноте краской. Она объяснила, что работа интересная и куда более престижная, чем обычные заводские должности». И такое простое описание звучало невероятно привлекательно — в конце концов, это была даже не фабрика, а «студия».
Для Кэтрин, девушки «с очень богатым воображением», это место казалось одним из тех, где может произойти что угодно. Оно определенно было лучше ее предыдущей работы, на которой она упаковывала товар в универмаге. У Кэтрин были куда более далеко идущие амбиции.
В 1910-е годы радий был самым ценным веществом на земле, продававшимся по цене в 120 000 $ за грамм (2 200 000 $ в пересчете на современные деньги).
Этой привлекательной четырнадцатилетней девушке через пять недель исполнялось пятнадцать. Ростом метр шестьдесят с небольшим, она была «очень красивой маленькой блондинкой» с горящими голубыми глазами, модной короткой стрижкой и тонкими чертами лица. Хотя она и закончила только начальную школу — а «на этом все образование девушек из семей рабочих в те дни и заканчивалось» — она все равно была чрезвычайно умной.
Работа мечты
Так она и очутилась у ворот фабрики на Третьей улице, постучалась и получила доступ к месту, где хотели работать многие молодые девушки. Она ощутила чуть ли не благоговейный трепет, когда ее повели по студии, чтобы познакомить с женщиной-бригадиром, Анной Руни, и она видела, как красильщицы прилежно выполняют свою работу. Эти девушки сидели рядами, одетые в свою обычную одежду, и с молниеносной скоростью разрисовывали циферблаты.
Движения их рук были неуловимы. Перед каждой стоял деревянный ящик с бумажными циферблатами — белые цифры на черном фоне, готовые к тому, чтобы их раскрасили, — однако не циферблаты привлекли внимание Кэтрин, а тот материал, который использовали женщины. Это был радий.
Удивительный элемент. Радий
Радий. Все знали, что это удивительный элемент. Кэтрин много читала про него в журналах и газетах, в статьях всячески превозносились его свойства и рекламировались новые продукты из радия в продаже — но они все были слишком дорогими для девочки столь скромного происхождения, как Кэтрин. Прежде ей никогда не доводилось видеть его вблизи.
К ее восторгу, в реальности он оказался еще более прекрасным, чем она себе его воображала. У каждой красильщицы был собственный запас. Девушки сами смешивали себе краску, помещая щепотку радиевой пудры в небольшой белый сосуд, а затем добавляя туда каплю воды и немного гуммиарабика в качестве клеящего вещества: в результате получалась зеленовато-белая светящаяся краска с торговым названием Undark. Мелкая желтая пудра содержала лишь микроскопическое количество радия; она смешивалась с сульфидом цинка, в результате реакции радия с которым появлялось яркое свечение. От этого эффекта дух захватывало.
Кэтрин видела, что порошок этот повсюду — вся студия была усыпана пылью. Казалось, она зависала небольшими клубами в воздухе, оседая на плечах и волосах работающих красильщиц. К изумлению, сами девушки начинали от нее сверкать.
Величайшее открытие в истории
Кэтрин, как и многие до нее, была очарована увиденным. И не только из-за сияния — всемогущая репутация радия делала свое дело. Чуть ли не сразу новый элемент окрестили «величайшим открытием в истории». Когда на рубеже веков ученые обнаружили, что радий способен уничтожать ткани человеческого тела, его тут же стали применять в борьбе с раковыми опухолями, и он давал исключительные результаты.
Этому спасающему жизни и, как предполагалось, наделяющему здоровьем элементу стали находить все новые и новые применения. На протяжении всей жизни Кэтрин радий был изумительной панацеей, с помощью которой лечили не только рак, но и поллиноз, подагру, запоры... В общем, все на свете.
Люди провозглашали, что появление радия было предсказано в Библии: «взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные».
Компания в Ньюарке, в которую устроилась Кэтрин, специализировалась на циферблатах часов, но она заключила выгодный контракт на поставку светящихся авиаприборов. Это позволило бизнесу светящейся краски процветать многие годы.
Я в жизни не видела столь тонких кисточек
Девушки использовали тонкие кисти из верблюжьего волоса с деревянными ручками. Одна из красильщиц позже вспоминала: «Я в жизни не видела столь тонких кисточек». Тем не менее какими бы тонкими ни были эти кисти, их щетина имела склонность пушиться, портя работу девушек.
Циферблаты самых маленьких карманных часов имели всего три с половиной сантиметра в диаметре, и мельчайшие детали для раскрашивания были не толще одного миллиметра. Девушки не могли вылезать за границы этих тонких очертаний, иначе их ждало строгое наказание. Им приходилось делать кисти еще тоньше — и был только один известный способ этого добиться.
«Мы клали кисти себе в рот», — пояснила Кэтрин. Этому нехитрому приему научили всех первые девушки, пришедшие сюда с фабрик по раскраске фарфора зубами. Я отчетливо это помню».
Проблемы начались
Кэтрин смачивала кисть чуть ли не реже всех — чтобы раскрасить одни часы, ей требовалось поднести кисть к губам всего четыре-пять раз. Тем не менее, когда у нее внезапно высыпали прыщи — что запросто могло произойти из-за гормональных изменений, так как ей было лишь пятнадцать — она определенно помнила о побочных реакциях на краску у своих коллег, так как сразу же решила обратиться к врачу.
К ее удивлению, он спросил, не работает ли она с фосфором. Этот известный в Ньюарке промышленный яд было логично заподозрить, однако Кэтрин от этого легче не стало.
Потому что беспокойство врача вызвали не только ее прыщи: он заметил также и изменения в ее крови. Была ли она уверена, что не работает с фосфором?
Девушки не до конца понимали, что именно содержится в краске. Озадаченная вопросами врача, Кэтрин обратилась к своим коллегам. Когда она поделилась с ними тем, что сказал ей врач, они перепугались.
Вместе они пришли к руководителю мистеру Савой, который пытался успокоить их страхи, однако на этот раз его слова о безвредности краски и слушать никто не хотел. Тогда он, как это сделал бы любой руководитель среднего звена, обратился к своему руководству. Вскоре после этого из Нью-Йорка прибыл Джордж Уиллис, чтобы прочитать девушкам лекцию о радии и убедить их, что он не опасен.
Врачи гарантировали, что краска не представляет никакой угрозы: радий использовался в столь ничтожном количестве, что попросту не мог причинить вреда.
Но на самом деле девушки запустили таймер собственной жизни. Радиоактивный элемент медленно разрушал их организм, челюсть буквально начинала светиться в темноте, и на первый взгляд перспективная работа обернулась трагедией.
Кэтрин и ее коллеги решили не сдаваться. Пять отважных работниц подали на компанию в суд. Против них велась чудовищная кампания по дезинформации. От них отказывались адвокаты. Им ставили ложные диагнозы. Их здоровье продолжало ухудшаться. Все это не помешало девушкам выступить в суде и победить.
***
Американский журналист Кейт Мур в книге «Радиевые девушки. Скандальное дело работниц фабрик, получивших дозу радиации от новомодной светящейся краски» рассказывает, как смелость молодых девушек привела к изменению стандартов охраны труда, исследованиям в области производства атомных бомб и спасению тысяч жизней.