Лермонтов показал, что романтический флёр нередко служит средством Грушницким прикрыть свои грязные дела. Лермонтов разоблачил романтизм, и в эстетическом плане. Известно, как метко и остроумно высмеял Белинский пристрастие романтиков типа Бенедиктова и Марлинского к фразе, к эффектному слову, за которым нет глубокого содержания. Такая фраза могла привлечь внешним блеском, но при глубоком рассмотрении оказывалась мыльным пузырем.
В разоблачении романтической фразеологии Лермонтов шел в ногу с Белинским: писатель едко высмеивает напыщенную витиеватую речь Грушницкого, очень близкую к языку Марлинского. Не случайно Белинский называет Грушницкого поклонником Марлинского.
Лермонтов очень тонко показывает, что в расцвеченной павлиньей краской фразеологии Грушницкого нет никакого смысла. Устами Печорина автор пародирует язык Грушницкого — он показывает духовное убожество его мыслей.
Разоблачая лживый романтизм Грушницкого, Лермонтов в то же время отстаивает романтизм прогрессивного, революционного типа, тесно связанный с жизнью, борьбой передовых деятелей с реакцией.
Широко распространено мнение, что «Герой нашего времени» — произведение подчеркнуто реалистическое, что Лермонтов ко времени создания этого произведения распрощался с ранними романтическими увлечениями.
Между тем роман, как и поэмы «Мцыри» и «Демон» и многие другие произведения этого времени, исполнен романтического пафоса. Лермонтов в этом отношении не одинок. Ряду других писателей этой эпохи присуши черты прогрессивного романтизма.
Белинский говорил, что романтизм старого типа обращался не к действительности, а к идеалам, причем брал эти идеалы не из жизни, а из фантазии.
Прогрессивный же романтизм черпал идеалы из жизни — он являлся средством выражения героической силы русского народа. Вот почему Гоголь в противовес миргородским обывателям создает гигантский смелый образ казацкой вольницы — Тараса и его друзей, вот почему Пушкин создает романтический образ молодого Дубровского, обращается к образу орла в «Капитанской дочке».
Лермонтов в это же время создает образ смелого горца Мцыри, могучего Демона. Все эти образы нарисованы романтическими красками — для их создания писатели берут ту гигантскую кисть, о которой говорит Гоголь, рисуя Тараса, его сыновей, родную степь.
В то же время эти краски были жизненны, правдивы. Не случайно Белинский отмечал типичность таких образов, как Мцыри и Демон, а Чернышевский говорил, что характер Тараса взят из, жизни. Но этот романтизм, как мы и говорили, совершенно не похож на романтизм Грушницкого, ибо в одном случае романтический порыв передает мятежную душу героя, желание вмешаться в жизнь, изменить ее, в другом — уйти от жизни и ее противоречий.
Именно с таким романом, повернутым к самым живым вопросам эпохи усиливающим активность человека, мы имеем дело и в «Герое нашего времени». Этот романтизм связан с образами Печорина и народными характерами. Таковы, прежде всего, картины кавказской природы, передающие мятежный дух героя романа и простых людей, описание моря в Тамани, яркое лирическое отступление, где Печорин сравнивает себя с матросом мятежного корабля.
Таким образом, Лермонтов, показав борьбу Печорина с Грушницким, отразил два взгляда на жизнь и литературу: реалистический, слитый с революционным романтизмом, не знающий ни страха, ни сомнения и потому близкий к народу, и другой взгляд — трусливый, половинчатый, отворачивающийся от жизни, связанный с реакцией.
Вывод из всего сказанного. Учение классиков марксизма-ленинизма о решающей роли народа в истории дает ключ к пониманию самых сложных вопросов литературы прошлого и современности. Именно потому, что эти указания часто упускались, некоторые проблемы в нашем литературоведении оказались нерешенными или решенными неверно.
Роман «Герой нашего времени» в ряде работ советских критиков получил одностороннюю оценку, характер Печорина рассматривался вне того главного, решающего критерия, о котором говорит Герцен: отношения героя к народу и дворянству.
Становится ясным, чем вызвана беспощадная правдивость книги, осуждение реакционного романтизма и в то же время, каким образом произведение, такое сдержанное, реалистическое по стилю, оказывается исполненным революционной романтики, таящим внутри себя сильный огонь.