Я против такой армии.
- Ты козел, да? Козел!
- Я не козел, товарищ сержант.
- Козел! Я знаешь столько таких видел!
- Я не козел! Я никого не закладывал! Никому ничего не рассказывал.
- А говорят ты козел! Все говорят!
В этот момент сержант врезал мне в грудь, коротким боковым. От боксера это было прилично и я вмазался спиной в стену. Я был готов, удар я ждал и пресс был напряжен, но хорошего все равно мало.
Так вот я познакомился со своим сержантом через неделю после прихода в армию и неделю до принятия Присяги.
После меня он также врезал всем в нашем взводе.
Этот милый парень был в отпуске, и я поступил в роту как раз в период его отсутствия.
Вообще у него, у моего старшего сержанта Бекчанова из Ургенча была своя методика управления подчиненными. Состояла она в нехитром но действенном алгоритме вечернего показательного избиения перед отбоем.
После того, как весь взвод побрит, воротнички подшиты и пора уже укладываться спать, он строил взвод на проходе напротив кубрика и вызывал одного из солдат выйти из строя.
После этого он примерно минут десять читал лекцию о том, что солдат специально, ему на зло делал то, что является залетом.
Он постепенно распалял себя, разговор постепенно переходил в крик и когда он окончательно входил в раж, он начинал бить солдата.
Все остальные стояли по стойке смирно, поскольку получили такую команду перед его выступлением.
Бить он умел, он занимался боксом, имел спортивный разряд и знал куда и как ударить чтобы было больно. Но особое искусство состояло в том, чтобы следов не оставить, поскольку раз в неделю всех солдат раздевали на полковому плацу, для проверки на предмет избиений. Иногда кулаки заматывал полотенцем, но чаще бил по болевым точкам.
Результатом всей этой экзекуции было то, что на следующий день весь взвод старался вести себя таким образом, чтобы не вызвать неудовольствие сержанта, чтобы избежать вечернего обучения по подобной схеме.
Поскольку в армии ты не можешь чувствовать себя свободным от устава, Присяги и вообще сложившихся традиций дедовщины и т.п. дать сдачи никому и в голову не приходило.
Сейчас я думаю, а ведь можно было ему надавать. Просто врезать на опережение куда-нибудь туда, после удара куда трудно не рассыпаться. Почему никто не давал ему сдачи? Ну ладно, ему то врежешь, а что дальше?
Так вот и терпели как трусливые зайчата.
Вообще сержант Бекчанов был угрюмый и закрытый человек. Вообще ни с кем не дружил, даже из своего призыва. Общался с двумя земляками, но тоже только по делу. Не думаю что ему служилось хорошо. Интересно как его судьба сложилась в дальнейшем.
В роте связи в период моей "духовщины" служил один шибко крутой сержант. А после службы я видел его в родном городе в мастерской по ремонту обуви.
Заместитель начальника полкового склада, который по слухам в "золоте" ушел на дембель, на рынке в Ташкенте менял сумы на доллары. И от былого армейского могущества почти всесильного доставалы на гражданке мало что осталось.
У сержанта Бекчанова мама и папа ковры плели хорезмские, думаю он тоже этим занимается. Пусть ковры плетет, как по мне, так все равно лучше, чем каждый вечер ногами и кулаками солдат бить.
Я тоже периодически получал от сержанта, но он все больше меня всякими приседаниями и упорами лежа наказывал. Причину точно не знаю, но поскольку взводный со мной разговаривал периодически по душам за жизнь и даже расспрашивал про то, что он со своим танково-училищным образованием знать не знает, думаю что сержант просто опасался меня часто ногами фигачить. На всякий случай.
Но тут я скажу может и крамольную мысль, на службе в армии быстро учишься спокойно относится к получению люлей, к даванию люлей и к дракам вообще. Ужасно, но становится все равно. Кровь все равно, несправедливость все рано, обман и жестокость все равно. Еда не все равно, и сон не все равно, остальное все равно.
Вот меня это возмущает очень, я не хотел чтобы мой младший брат служил и совершенно не хочу, чтобы мои сыновья служили. Считаете не прав?
Своим глазами видел как в санчасть привезли избитого и задушенного солдата, которого офицеры-врачи пытались реанимировать. Реанимировать не получилось, солдат погиб. Задушили его на полигоне, таская за поясной ремень, одетый на шею. Так вот, реакция окружающих солдат была не более чем обычное любопытство.
Я против такой армии, когда все пофигу, люди перестают быть людьми.
Когда я сам стал сержантом, всегда старался быть человеком. Но скорее всего тоже не стал эталоном. Но по мне лучше залет, и сам отвечу, чем подчиненных бить.
Есть у вас такие случаи в опыте? Поделитесь в комментариях.
Читать еще: