...Минька кивает. Собирает Калифорнию, в масаге, в черной масаге, в красной масаге, в зеленой масаге…
- Там еще огурец этот…
Минька вздрагивает, он огурец-то положить не забыл, нет, не забыл, вот он, зелененький…
- …ну небоскреб такой, его огурец называют… мы на последний этаж поднялись, прикольно так…
.
Сегодня ночью еще пятеро повесились в номерах. За завтраком про них говорили, качали головами, обсуждали. Свинство какое, повесились. Нет, чтобы золотую дозу себе впрыснуть или ампулу раскусить. Нет, повесились, как дикари.
Минька кивает, слушает, тоже качает головой, да-да, свинство. Миньке некогда, Миньке крабов понавезли, всех разделать надо, клешни отдельно, тушки отдельно, панцири снять, отварить, уксус не забыть добавить для вкуса… крабы отвариваться не хотят, расползаются, живые еще, щелкают клешнями, вон, у Миньки все пальцы покусанные…
- Минь, почем краб?
Это дядька какой-то вопрошает. Нет, не тот, который застрелился, а другой.
- Краб с чем? Вот, Калифорния есть с крабом, потом…
- Да не-е. Живой.
Минька прикидывает. Называет цену.
- Давай всех.
Минька дает всех.
- Порезать? Отварить?
- Не-е, живых давай.
Дядька с девчонками идет к берегу моря. Выпускает крабов в волны. Девчонки визжат.
Тем же вечером человек двадцать уплыли в океан на яхте, яхту продырявили, вместе с ней утопились.
Море лижет серпик месяца, совсем тоненький.
.
- …а я такая кредитку даю, а они такие – а недостаточно средств. Я чуть не долбанулась, мне так эти сережечки хотелось… хорошо там кредит давали прямо в магазине… до триллиона долларов без первоначального… Ну меня там из этого бутика за уши оттащить не могли…
Минька кивает. Алина говорит и говорит. Минька понимает, ей страшно, надо выговориться.
- …а мы с Лёликом потом такие в самолет сели и на Манхэттен махнули… я там еще себе квартирку присмотрела, там такие окна во всю стену, и город ночной…
Минька кивает. Крутит терияки в масаго. Сегодня минькин хозяин застрелился в номере. Уже объявился новый хозяин, одиннадцатый, матерый такой толстяра, похоже, добрый мужик…
- …а ты прикинь, там на первом этаже кондитерская, там конфеточки такие…
.
Гостей осталось мало. Кто застрелился, кто отравился, кто вколол себе золотую дозу. И жить стало поспокойнее, уже не надо с утра до ночи крутить хиноки и бансай.
Сегодня привезли осьминога, Минька из него роллов понаделает.
- А сколько осьминог стоит? – спрашивает девушка с кредитов.
Минька называет цену. Девушка кусает губы. Кажется, ей тоже хочется купить осьминога и выпустить. Только дорогой, зараза, у девушки столько нету…
.
- …я такая ему говорю, и не звони мне больше, козел безрогий, знать тебя не хочу…
Алина говорит. Минька слушает. Минька не хочет слушать, Миньке надоело все, сейчас бы затаился в подсобке с книжкой, Васёк книжонку какую-то раздобыл, Краткая история времени, так там такие вещи, что и не снились…
Ладно, успеется.
Сегодня можно и Алину послушать. Все-таки пройдет пара дней, и кончится заезд, и больше Минька Алину никогда не увидит.
- А тебе правда сколько лет?
- Тридцать девять.
- Не-е, а правда?
- Правда тридцать девять. Хочешь, паспорт покажу.
- Да ну тебя, столько не живут.
- А кто мне запретит?
Алина смеется. Нехороший смех, так над шутками не смеются. Это называется – истерика. Минька все понимает, Алине страшно.
- А у тебя девушка есть?
- Нет.
- А то такой парень видный… и один…
Серпик месяца еле-еле виден, совсем его изглодало море. Алина уводит Миньку в темноту пляжа, Минька дает себя увести. По пути переступают через два трупа, парень и девушка отравились вместе. Минька настораживается, как бы Алина его не прирезала…
Море лижет серпик месяца.
Плоть Алины упругая, податливая, бьется пойманной рыбешкой…
.
- Минь, а ты когда повесишься?
- Никогда.
- Ну, это все так говорят. А когда-нибудь придется…
- Мне не придется.
- Да не, я серьезно.
- И я серьезно.
- А то давай вместе.
- Да говорю тебе, не буду я вешаться…
Алина смотрит на Миньку огромными глазами:
- А… ты как отдавать будешь?
- А я и не брал.
- Да ну тебя, так не бывает.
Минька води пальцем по песку, гоняет мелкого крабика.
- Бывает.
.
Сегодня пришли они.
Так всегда бывает, если кто не может сам, на седьмой день приходят они.
Миньке некогда, надо краба нарезать, и огурцы, и лосося, опять огурцы перезрелые привезли, как из таких готовить прикажете, и рис сварить, не дай бог к кастрюле пристанет, начальник потом самого Миньку в роллы закатает… Начальник ничего вроде, добрый, только всякой доброте предел есть…
А эти ничего оказались. Которые пришли. Нормальные. У Миньки мисо-суп заказали и курицу в терияки. Поели. Минька их по-другому представлял, в кожаных куртках, в темных очках. А тут люди как люди. Тихие. Вежливые. Всем своим видом как будто извиняются, что пришли.
А после полудня за работу принялись. Минька думал, в зале пострелушку устроят, горничные тоже так думали, у Миньке в кухне все попрятались. А они все цивильно сделали, постояльцев на пляж уводили…
Выстрелы. По две штуки на брата, такой и контрольный.
Какая-то девчонка от них вырывается, отбивается руками и ногами, не хочу, не-хочу-нехочу, не надо, не-надо-ненадо, ну пожа-алуйста…
Минька смотрит в зареванное лицо, с трудом узнает… что-то прорывает в груди, Минька выходит к ним…
- А сколько на ней?
- Что, простите?
- Сколько… на ней?
Один из них смотрит в свой планшетник. Называет сумму.
Минька идет обратно на кухню.
- Смеешься, там триллионы, - шепчет девушка с кредитов.
- Убийцы вы.
- А что мы, мы силком не тянем…
.
Два выстрела.
Первый раз над морем не видно серпик месяца.
.
- Готовить надо, - говорит хозяин.
Это уже двенадцатый хозяин. Предыдущий в море утопился.
Минька кивает, и сам знает, что работать надо. Резать, шинковать, стряпать. Головы отдельно, руки отдельно, сердца отдельно. Через машинку пропускать. Хорошую сейчас машинку сделали, в нее загружаешь, ручку крутишь, из нее уже готовые пачки банкнот выходят, йены, доллары, евро…
.
…без первоначального взноса.
…без переплаты…
…до трех лет…