Для того чтобы использовать тембр синтаксически в музыке, слушатели должны научиться правилам упорядочивания тембров в последовательностях, как по длительности, так и по тону.
Эту возможность впервые исследовали Bigand, Perruchet и Boyer в 1998 году, представившие искусственные "грамматики" музыкальных звуков, для которых были созданы правила синтеза.
После знакомства с грамматическими последовательностями, созданными с помощью грамматики, слушатели слышали новые последовательности и должны были решить, соответствуют ли они грамматике, не объясняя, почему. Действительно, при неявном изучении структуры языка и музыки, мы можем знать, соответствует ли последовательность нашему "языку", не зная почему: это просто звучит неправильно. Правильная доля ответивших была выше, чем вероятность того, что эти эпизоды продемонстрируют способность слушателей усваивать тембральную грамматику. Tillmann и McAdams расширили данную работу, изучив влияние акустических свойств на неявное усвоение статистических закономерностей (вероятность перехода между временными соседними событиями) в последовательностях музыкальных звуков, отличающихся только тембром.
Эти закономерности образовали тройные тембров, взятые из тембрового пространства МакАдамса и др.
Вероятность перехода между тембрами внутри триплетов была значительно выше, чем между третьим тембром данной триплеты и первым тембром любой другой триплеты в "языке", используемом в их эксперименте.
На неявном этапе обучения слушатели в течение 33 минут слышали ритмично регулярную последовательность тембров с одинаковым шагом и громкостью.
Последовательность состояла из всех тройных в "языке" в различной последовательности.
Цель состояла в том, чтобы определить, смогут ли слушатели узнать закономерности, определяющие тройные тембры, просто прослушав эти последовательности.
Еще один интересный факт.
Помимо принципа более высокой вероятности перехода между последовательными тембрами в триплетах, чем между последовательными тембрами в разных триплетах, последовательности были построены таким образом, что слуховая группировка на основе тембрального сходства была либо совпадающей со структурой триплетов, либо нет.
Для этого были созданы три грамматики.
Для конгруэнтной последовательности (S1) тембры внутри каждой триплеты были достаточно близки в пределах тембрового пространства, и расстояние между последним тембром одной триплеты и первым тембром следующей триплеты было большим.
Для несочетающейся последовательности (S2) между последовательными тембрами в триплетах было большое расстояние и небольшое расстояние от одной триплеты до другой.
Наконец, третья последовательность (S3) была составлена таким образом, чтобы все расстояния внутри тройных и между ними были равномерно средними в пределах пространства, что позволило избежать сегментации.
Суть.
Прослушав один из тренировочных циклов, слушатели должны были решить, какая из двух тембровых "тройняшек", представленных последовательно, присутствует в только что прослушанной последовательности, причем одна из них - из последовательности, а другая - нет.
Другая группа слушателей не слышала тренировочную последовательность заранее и должна была решить, какая из двух групп из трех тембров лучше всего подходит для формирования части, которая могла бы входить в более длинную последовательность тембров.
Выбор триплета, входившая в состав искусственной грамматики (которой эта группа слушателей никогда не подвергалась), был оценен как правильный.
Лучше всего слушатели распознавали конгруэнтные тройные тембры, меньше всего - нейтральные, хуже - не конгруэнтные.
Обученные слушатели смогли выучить грамматику, просто прослушав ее, потому что доля правильных ответов в группе была выше, чем в группе, которая не была предварительно ознакомлена с грамматикой.
Но любопытно, что объем обучения не зависел от соответствия между группировочной структурой, созданной акустическими разрывами.
Таким образом, слушатели, похоже, могут изучить грамматику, построенную по правилу тембральной последовательности, независимо от того, состоят ли тембровые последовательности грамматики из схожих или разнородных тембров.
Тем не менее, слушатели предпочитают организацию в мотивах, состоящих из тембров, близких по тембровому пространству и далеких по тембру от других мотивов.
Неврологические исследования тембра.
Из относительно небольшой работы, которая начала исследовать нейронные основы тембрового восприятия, несколько исследований были рассмотрены по вопросам, касающихся инфраструктуры мозга для тембрового восприятия, например, является ли тембровая обработка латерализованной в сторону одного конкретного полушария коры головного мозга.
С другой стороны, исследования показали, что нейронные схемы в коре и подкорковых областях адаптируются в ответ на обучение и многолетний опыт игры на конкретных музыкальных инструментах.
Мозговая инфраструктура для обработки тембра. Заключение.
Результаты ранних нейропсихологических исследований показывают, что тембровая обработка зависит от правого полушария неокортекса. В частности пациенты с односторонними эксцизиями в правой височной доле показали значительный дефицит в дискриминации времени подъема и спектральных оболочек синтезированных тонов по сравнению с пациентами левой височной доли и нормального управления.
Тембровые расхождения рейтингов получены от правой височной доли пациентов и показали искаженное тембровое пространство по сравнению с нормальным контролем. В частности, временной аспект информации о времени подъема был слабо представлен в рейтингах этих пациентов.
По сравнению с исследованиями на пациентах, однако, выводы о локализации тембровой обработки, которые были сделаны на основе функциональной магнитно-резонансной томографии (МРТ), были менее ясными.
Например, Менон и др. записывали МРТ, в то время как участники слушали короткие мелодии. Каждая мелодия была составлена одним из двух синтезированных в цифровой форме гармонических звуков с различными значениями времени атаки, спектрального центроида и спектрального потока. Анализ данных проводился с учетом контрастности гемодинамической реакции блоков мелодий, отличающихся тембром.
Хотя наблюдаемая степень активации не сильно отличалась между левым и правым полушариями, данные визуализации показали, что активация височной доли была значительно больше задней на левой стороне. Таким образом, этот вывод предполагает функциональную асимметрию левого и правого полушарий в их соответствующих вкладах в тембровую обработку.
Halpern и Zatorre в 2004 году записали МРТ во время тембрового восприятия и работы с изображениями, в ходе которой слушатели судили о различиях между воспринимаемыми или воображаемыми тембрами звуков музыкальных инструментов.
В качестве контрольного условия авторы использовали задание визуальной съемки, в котором участникам были представлены названия инструментов, позволяющие оценить схожесть "формы, представляемой каждым словом".
Подобно задачам слухового восприятия и визуализации, эта задача также включала сохранение двух элементов в рабочей памяти и их сравнение, и поэтому была использована как контраст для того, чтобы определить активность мозга, представляющую интерес, связанную со слуховым восприятием и изображениями.
Их результаты показали, двусторонняя активация первичной и вторичной слуховой коры с большей активностью на правой стороне коры головного мозга. Неудивительно, однако, что активность в слуховой коре была сильнее в состоянии восприятия по сравнению с состоянием слуховых изображений.
Продолжение следует...
Спасибо за внимание!
Вот ссылка на предыдущую статью: https://zen.yandex.ru/media/id/5dc9a91568e68b209078723b/sozdanie-i-sniatie-muzykalnogo-napriajeniia-s-pomosciu-tembra-5de8204caad43600b1df089c