Осведомленные о ходе этой переписки военный цензор Штюрмер и редактор «Русского военного» полковник Лебедев почувствовали сильную моральную поддержку в «высших кругах военного министерства и министерства народного просвещения. Но добиться перехода «Военного сборника» под контроль военной цензуры они не смогли.
При открытии этого журнала он был отдан по высочайшему повелению под надзор гражданской цензуры и для изменения установленного порядка требовалось новое распоряжение Александра II.
Добиваясь изменения направления «Военного сборника», реакционные круги офицерства, используя, в качестве рупора «Русский военный», поместили в нем летом и осенью 1858 года ряд статей, написанных в сенсационно-крикливом тоне.
Этот журнал обвинялся ими в антиправительственной пропаганде, оскорблении чести армии и генералитета, в призывах к нарушению дисциплины и т. д.
Цель этих статей состояла в том, чтобы привлечь внимание высшего генералитета, военного министра, II 1-го отделения и лично Александра II к истинному содержанию «Военного сборника» и добиться либо закрытия журнала, либо смены его редакции.
Особенно резкие статьи против «Военного сборника» писали генерал-майор Меньков (псевдоним П. К.), впоследствии назначенный главным редактором «Сборника», Недоверчиков, генерал Затлер и др.
Рекорды злобной грубости в полемике и открытого провозглашения классовой ненависти к «Военному сборнику» «Русский военный» побил в № 281 от 24 декабря 1858 года в большой статье генерал-адъютанта графа Ржевусского «Армеец не армейцу» (ответ на статью, помещённую в № 7 «Военного сборника»).
По сути дела это был обзор и оценка всех вышедших до этого семи номеров «Военного сборника». Ржевусский своим выступлением положил начало политической травле «Военного сборника», которая с тех пор не прекращалась до смены редакции.
Статья Н. Обручева «О вооружённой силе и ее устройстве» квалифицировалась генералом Ржевусским, как трактат, главная цель которого доказать, что «военные силы не могут служить главною основою политического могущества государства» и что «такой основой является народ».
«Мысли о преобразованиях в артиллерии» есть не что иное, как «трактат о зуботычинах». В таком же стиле проходил разбор и всех других статей «Сборника». В заключение оценки первого номера «Военного сборника» граф Ржевусский говорил о том, что дух журнала полнее всего выражен в статье Н. Ф. Т. оценка «духа» «Военного сборника» генералом Ржевусским отчётливо проявилась в следующем месте его рецензии:
«Книжка эта украшена хриплым и надсадившимся от бессильной злости «Голосом из армии». Надо ли подчёркивать, до какой потери равновесия дошёл сиятельный рецензент под влиянием чтения разоблачительных статей «Военного сборника»!
О направлении «Сборника» Ржевусский с несдерживаемой ненавистью писал: «Не будем пересказывать содержание других книжек: в них повторялось на разные тоны то же самое слово: кража, воровство, солдатокрадство считалось непременной принадлежностью почти каждой статьи.
«Военный сборник» печатал личные обвинения, принимая на себя роль и доносителя, и судьи, против лиц, прибегнувших своими статьями к его беспристрастию. Не ограничиваясь этим, «Военный сборник» решился сделаться обличителем, вероятно, вполне известных ему пороков и недостатков нашего военного управления и отношения начальников к солдатам».
Проникнутые ненавистью к «Военному сборнику» статьи генерал-адъютанта графа Ржевусского, генерала Менькова, Недоверчикова и др., бешеные нападки на него в редакционных статьях «Русского военного» явились сигналом всем реакционным силам армии для нанесения контрударов по этому прогрессивному журналу, быстро усиливавшему своё влияние на передовых офицеров.
С каждым новым выступлением статьи «Русского военного» становились всё более открытым обвинением редакции «Сборника» в политически вредных тенденциях, в антиправительственных намерениях, в злостной клевете на армию и особенно на офицерство, в попытках захватить руководство в армии.