Бомжи у нас в городке обитают двух видов – лесные и домашние. Но с холодами лесные тоже по заброшенным домам расселяются.
Зимой идёшь мимо совсем уж развалюхи в частном секторе : ну кто здесь жить может? И видишь протоптанную в снегу дорожку. Значит, движенье тут не прекращается.
Дымка никогда не видно – боятся, видно, себя выдать. Или сгореть опасаются.
Я за них рад – всё ж не на улице люди лежат, мёрзнут.
Там внутри у них какой-никакой уют, наверняка. Можно б зайти, посмотреть – но я не иду.
Не боюсь. Ну что они мне сделают? Они и ходят-то с трудом, все испитые.
Но как-то неловко этаким сытым гостем заявиться в это убожество – на раз, как в зверинец.
Я с ними и на улице не знакомлюсь, хотя они, наверняка, рады общению – и не только из-за денег. У каждого обязательно есть своя история, за годы бомжевания ставшая совсем фантастической: все они либо профессора консерватории, либо токари 90-го разряда, пострадали за правду, стали жертвой предательства и т.д.
Жуткая дама, весь день бродящая в сопровождении двух больших собак, окажется бывшей первой красавицей Ленинграда и знаменитой оперной певицей. А её сожитель брал Берлин, Кандагар и Шипку. Ордена готов показать – но их украли.
Мне было бы неловко всё это слушать, да и финал известен: нужно б денег дать. А дашь раз – всё, ты «помечен»: - Этот – даёт. -
Они и так поджидают везде.
Был мужичок, «артистически» раскрывал перед вами дверь «Пятёрочки» и говорил: - Подпольный швейцар к Вашим услугам. –
Оно и в первый раз не то чтоб занятно, но после десятка повторений раздражает определённо.
Я вот не знаю: будь у нас специальные ночлежки, где можно мыться, спать, жить – но в обмен за отказ от пивка, водочки и портвешка – много б там этих ребят удержалось? Или б «выбрали свободу»?
Как думаете?
Напишите.