Статья 63. Часть вторая
Итак! У современной науки достоверных фактов, подтверждающих или отвергающих существование души отдельно от тела, нет. Только одна лишь логика выступает в пользу первого, и это дает всем нам робкую надежду на то, что не все в этом мире тленно: природа слишком целесообразна для того, чтобы создавать такие сложные миры, как психика человека, а после смерти это все бесследно стереть.
Часть первая - здесь
Из воспоминаний Марины Бердс.
«На следующий же день после похорон моей матери (восьмого марта) наша сенсорная лампа начала самопроизвольно загораться. Это продолжалось три дня. Причем, с самого первого акта загорания у меня не было ни малейшего сомнения в том, что это не просто какие-то неисправности, а именно – МАТЬ. Это все равно, что поставить правильный диагноз, на тех же самых интуитивных механизмах. Только моей матери присуще именно такое воздействие, только она могла бы именно так зажечь эту лампу, вложив свои и только свои эмоции. Это индивидуально, как почерк. Я никогда бы не смогла так сымитировать этот процесс, причем неоднократно. Лампа загоралась медленнее обычного, настойчиво и сначала с оттенком печали, даже, можно сказать, скорби. На что у меня шевельнулась только одна мысль: «Неужели и после смерти я от нее не избавлюсь?» (надо же было при жизни меня так достать!) Свет был немного темнее обычного, словно лампочка была запыленной или имела матовое стекло. Или тонкая материя между нею и глазом мешала нужной степени яркости. Мне стало страшновато, но не от чего-то иррационального, а от того, что она будет опять приходить и лезть в мою жизнь. Потом меня осенило: «Это она прощается, ведь я ее не видела умершей и не хоронила. Через три дня, как гласят суеверия (может, они базируются на каких-то фактах) – уйдет и больше не вернется».
Ушла. Но потом вернулась. И стала появляться в первой половине дня (помню, моя мать была «жаворонком» - ее активность повышалась в утренние и дневные часы). Сначала это казалось бессистемным, но какая-то закономерность постепенно начала проступать. Не могу сказать, чтобы меня этот полтергейст как-то особенно интересовал, мне даже не хотелось доказывать, действительно ли это она, а может все совсем просто и банально, но непроизвольно исследовательский дух выдал (после дня рождения покойного отца): спонтанные включения настольной лампы приключаются до двенадцати часов на следующий день после дня, который выделяла мать как имеющий для нее особое значение. Значит, в следующий раз ее следует ждать четырнадцатого мая – на следующий день после дня ее свадьбы.
Наступил день эксперимента. Муж смылся от него на рынок, сказав, что он не видел, как загорается лампа и видеть не желает, а мы с дочкой либо все врем, либо подтасовываем, и никаких странностей в поломанной лампе нет. Ну, что ж! Сижу, караулю самозагорания, а дочь на втором этаже в своей комнате вяжет шарф. Чтобы время не пропадало даром, я занялась проверкой ошибок в написанной части монографии. Вдруг раздается скрежет, а потом со второго этажа водвор летит вниз и бьется вдребезги оконное стекло. «Ну, - думаю, - Зинка, змеища, опять в бешенстве свое окно закрывала – сейчас я ей устрою за выбитое окно!» Поднимаюсь, разъяренная, на второй этаж, а та мне навстречу. «Зиночка, я тебе сколько раз говорила, чтобы ты не злилась, когда что-нибудь не получается?» - пропела я ласковым голоском, не предвещающим ничего хорошего. «Да нет же! – замотала она головой. – Это не мое, это где-то здесь, в проходной комнате». Мы оглянулись по сторонам и окнам – есть! Над самой дверью, наружное, словно кто-то бросил камень. «Может, это Жлоб?» - выпучила Зинка глаза, указывая на соседа. «Да нет, Зин, это не в его характере, да и камня нет. Камень должен был или влететь в дом, разбив еще и внутреннее стекло, или упасть вниз. Отскочить он не мог, иначе бы стекло не разбилось. А ничего нигде нет. А! Я знаю: это бабушка». «А почему она тогда не включала свет? Может, вырубили электричество?» Зинка проверила – точно: электричество отключено.
Вечером пришли «девочки» - остатки женского психологического клуба, который я вела три года – четыре штуки самых настойчивых. «Это птица, - сказала Люсьена, внимательно осмотрев края разбитого окошка. – Вот смотрите: маленькое круглое отверстие вверху, а в нем маленькое перышко. Это голубиное, а отверстие было оставлено клювом. По многим легендам, души умерших способны превращаться в птиц, особенно в голубей». «Ну, я думаю, что превращаться – навряд ли, - порддержала ее Надюшка, - а вот подсоединяться – возможно. И тогда они гонят птиц, в которых влезли, с большой скоростью». «Ну да, - вставил слово бывший охотник Валентин, - чтобы оставить такое кругленькое отверстие в таком тонком стекле (2 мм), нужно выстрелить пулей, как на зайца, а иначе дырки не будет, оно просто разобьется на осколки. А скорость пули при выстреле где-то как скорость звука, примерно 330 метров в секунду. Поэтому птицей так не разобьешь. Это кто-то выстрелил». «Во-первых, Котик, был слышен не выстрел, а скрежет, как будто открывали раму, а потом уже разбили стекло. И как объяснить застрявшее в дырочке перо, и еще одно такое валяется внизу на земле?» «Пуля отскочила к Жлобам, и вообще, я пойду схожу еще раз на Птичий рынок, хотя нет, он закрылся, я схожу к Ромахиным, посмотрю, почему у них крыша течет».
Продолжение следует (читаем здесь).
Уважаемый читатель! Журнал "От верховной жрицы" не относится к мистике и/или эзотерике. Журнал пишет в стиле "магико реализм" (популярное литературное направление в странах Латинской Америки). Журнал рассказывает о "мистических" вещах с точки зрения советской науки - научно опровергает или доказывает те или иные явления.
От Верховной жрицы, знакомство - здесь