...Она просила о встрече с императором, но Александр III категорично отказался принять эту женщину, причинившую столько боли его семье. Кусая губы от досады, Мария Анненкова выбежала из Зимнего дворца, чтобы покинуть его навсегда, и более не возвращаться в Россию. Самозванка и аферистка прекрасно реализовалась в Италии...
У чиновника Сергея Анненкова и Екатерины Шидловской было пять дочерей. Каждая отличалась своей, особенной красотой, так что в их квартире в Калошном переулке всегда была прорва гостей и почитателей. Жили на широкую ногу, по крайней мере, пытались. Сам Сергей Петрович, родом из Курской губернии, обожал веселье и роскошь, поэтому довольно скоро разорился вконец. Нужно было пристраивать своих дочерей, да вот только желающих взять их в жены особенно не находилось. Кому нужны бесприданницы? Повезло лишь одной, да не о ней речь.
В 1855 году старшую, Марию, после окончания института, приняли ко Двору. Великая честь! Императрица лично отбирала фрейлин для жены второго сына, великой княгини Александры Иосифовны, и выбор пал на Анненкову. Девушка была привлекательна, бойка, образована – отличная компаньонка! О, как же ошибалась императрица!
Еще учась в Патриотическом институте, Мария увлеклась спиритизмом. Своими знаниями поспешила поделиться с великой княгиней, и вместе с нею, страстно увлекшейся «верчением столов» предалась любимому занятию. Они могли целыми днями вызывать души умерших, и беседовать с известными персонами прошлого. Когда муж бывал в отъезде, Александра Иосифовна не расставалась с Анненковой ни днем, ни ночью. Однако это увлечение стало пагубно сказываться на великой княгине – сильно беременная, впечатлительная, она стала впадать в транс, путала сон и явь, и на шестом месяце едва не потеряла ребенка.
Марию Анненкову немедленно изолировали от Александры Иосифовны, а императрица, узнав причину болезни великой княгини, пришла в ужас. Еще больше она испугалась, когда фрейлина Анненкова спокойно заявила государыне, что она, дескать, вовсе не Мария Сергеевна, а ближайшая родственница… французских королей!
Последовало путанное объяснение, что во время сеансов ей явилась казненная Мария-Антуанетта, и рассказала, что Мария Сергеевна – внучатая племянница Людовика XVI, была когда-то украдена, подменена… Настоящая мыльная опера.
Обратились к отцу Марии. Однако разорившийся чиновник с большой готовностью поддержал дочь. От раза к разу, объяснение родства Анненковой с французской королевской фамилией обрастало все большими и невероятными подробностями. Сергей Петрович договорился до того, что связал воедино герцога Ангулемского, датскую принцессу Матильду и свою семью. От этих сумасшедших – или интриганов? – нужно было немедленно избавляться.
Императрица поступила очень великодушно: Марию Анненкову отправили за границу, для поправки здоровья. Приставили к ней камер-фрау Берг, которую, к слову, самозванке удалось убедить в своей правоте.
Из Италии, Женевы и Парижа в Петербург летели длинные письма от Марии. Она писала императрице… от имени Марии-Антуанетты! Фрейлина Тютчева замечательно рассказывает об этом в своих воспоминаниях:
«Требовала, чтобы Анненкова была признана принцессой Бурбонской и ей были обеспечены почести и положение, присущие ее званию. Она писала и государю. В последний раз… она грозила им (императору и императрице), в качестве Марии-Антуанетты, что явится им в дворцовой церкви, что она будет видима только им и их духовнику, что она будет в белом платье с зеленым шарфом, признаком вдов».
Другие бы умерли со смеху, но в Петербурге воспринимали серьезно эту историю. Еще бы! Ведь, находясь за границей, Мария Анненкова фантазировала еще больше. Она уже представлялась удочеренной российским императором!
Уму непостижимо, но Марии удалось пообщаться с императором Наполеоном III, рассказать ему свою историю, чем, говорят, очень удивила третьего Бонапарта. Однако находились люди, которые верили Анненковой. И давали ей деньги. В России все больше склонялись к мысли, что всю комедию с Марией-Антуанеттой, фрейлина придумала только ради наживы.
Самой главной «жертвой» неистовой Марии стал герцог Гаэтано Феррари. Он поверил в версию принцессы Бурбонской и даже женился на ней в 1873 году. Однако денег все равно не хватало, и Мария начала давить на другого герцога, Лейтенбергского, который был женат на ее сестре (помните историю с единственным удачным браком?). И вот как раз это привело к громкому скандалу.
Нужно было срочно менять свое поведение, объясниться, покаяться. Или, хотя бы, рассказать достоверно звучащую версию событий. Какая была цель у Анненковой, которая в 1884 году приехала в Петербург – неизвестно. Однако она неоднократно и очень настойчиво пыталась добиться встречи с императором Александром III. Получила жесткий отказ.
Анненкова уехала из России, еще через десять лет повторно вышла замуж, теперь уже за князя Боргезе. Ее мечта стать принцессой сбылась – теперь она официально именовалась именно так. Правда, фамилия ее была не Бурбон, но тоже, знаете ли, не последняя в Европе.
Умерла она уже в преклонном возрасте, в 1924 году, пережив всех тех, кто отказывал ей в праве именоваться представительницей французского королевского дома. До самой смерти Мария Анненкова свято верила в созданную ею легенду – или просто привыкла к этой роли?
Любопытно, но последние двадцать пять лет жизни она увлекалась фотографией, и оставила после себя множество работ, которые однажды даже привозили на московскую выставку.
Да, ей не удалось продолжить ни род Феррари, ни род Боргезе – ее единственная дочь утонула в озере Гарда в том же самом 1924-м году, пережив мать всего лишь на несколько месяцев.